ВепКар :: Тексты

Тексты

Вернуться к списку | редактировать | удалить | Создать новый | История изменений | Статистика | ? Помощь

Van’ka i koza

Van’ka i koza

вепсский
Северновепсский
Eli uk da ak, ukol da akal lapsid ii olnu nikeda, eletihe rouhazessei kahten.

Vot, dumaitihe uk da ak: tehkam savesiine prihäine-Van’ka.

Ottihe, savest kaidihe, topstihe i tegiba savesiižen Van’kan.

Kuivatihe i pand'he čogaha stolan taga.

Nece savesiine Van’ka pagižeškanz’:
- Deduško, sanub savesiine Van’ka, – mina sindeiž sen.


Ot’ dei necen ukon sei.

Toižel päival sanub:
- Babuško, mina sindeiž sen, sanub.


Ot’ dei sei necen akan i män’ vereile.

Astub murzei vedele kahten vädranke.

- Murzei, sanub savesiine Van’ka, – mina sindeiž sen, deduškon siin, babuškon siin i sindaiž sen.

Ot’ dei sei akan vädrįideke, dei kogonaze.

Astub edeleze dorogad möto.

Astub koza vastha.

- Koza, sanub, – mina sindeiž sen.

Siižutade krežan alle, sanub koza, – mina sileiž pr'amo suhu hippästan.

Ot’, nece savesiine Van’ka siižutihe krežan alle, a koza krežalpei d'oksob.

Ot’ koza, d'oks’, d'oks’, da ku butkeidab peciihe.

Sigapei läksiba ukoine, akaine i murzei vädrideke, i nece Van’ka muren’ supaloile.


Ukoine i akaine tuld'he kodihe i pagištas:
- Enamb em tehkoi savesišt’ Van’kad, ika seb.


Nece ak rodi koume tütärt ühtes kohtus.

Kazd'he ned tütred.

Osttihe uk da ak kozeižen.

Nece (uk) oigendab vanhambad tütärt paimendamha kozad.

- Ehtkoičel mina kozal küzun, sötidįk i d'otidįk sina kozan.

Nece tütär läks’ paimnehe, söt’, d'ot’ necen kozan i ajab kodihe.

Ižand küzub kozal:
- Siidįk, deidįk, kozeine?


En, sanub, – senu i en d'onu.

Ot’ ižand tütren kodišpei küks’:
- Mäne kuna kandab, ed veinu kozad sötta i d'otta.


Homen nouzob i oigendab toižen tütren paimnehe.

Mäne, sanub, – söta i d'ota kozad, ika sindeiž-gi küksen.

Se ot’ kozan, söt’, d'ot’ i ajab kodihe.

Ižand mest tulob vastha i küzelob:
-Seidįk, kozeine, deidįk, kozeine?


Koza sanub:
- En d'onu, en sönu.


Ot’ mest tütren, aji kodišpei:
- Mäne kuna kandab.


Koumandel päival oigendab koumanden tütren paimnehe.

Se mest mäni, söt’, d'ot’, söt’, d'ot’, peceihe d'o ii mäne kozale, muga söt’ kozan i ajab kodihe.

Tuli ižandannu i küzelob ižand:
- Seidįk, kozeine, deidįk, kozeine


En sönu, en dönu, sanub kozeine.

Ot’ necen tütren, mest aji kodišpei.

Nelländel päival oigendab akan.

- Söta i d'ota kozeine, ika mugoine i sileiž čest’ liinob

Mäni ak, söt’, d'ot’, söt’, d'ot’, pimedahassei pidi i ajab kodihe.

Uk vastha tuli.

- Seidįk, kozeine, deidįk, kozeine? - küzelob hänel.

Koza sanub:
- En sönu, en d'onu.


Ot’ akan i ajii.

- Lähtta libo ičelįin paimeta.

Viidendel päival läks’ iče paimnehe.

Söt’, d'ot’, söt’, d'ot’, pimedahassei söt’, tuli kodihe i küzub:
-Seidįk, kozeine, deidįk, kozeine?


En sönu, en d'onu,- sanub kozeine.

Vot ot’ da kirfhel bokha i andei, muga polen bokad i čapoi.

- Sinus päliči, sanub, – ajin lapsid i akan, ižand sanub kozale.

- Mäne nügude sina kuna kandab.

Läks’ koza püudole, lüuz’ zemlänkan, kond'd'an pezan.

Eli neciš pezas kondi, händikaz i rebei.

Vot koza čaptud bok, ištįihe päčile.

Tulob rebei i küzub:
- Ken siga päčil om?


Mina, sanub, – olen koza, pol’ bokad čaptud, koumes grošas osttud, topsin sindeiž d'ougįl i hougeidan sarvil.

Nece rebei i pagen’.

Tulob händikaz.

- Ken siga päčil om?

Mina, sanub, – kozįn’ka-koza olen, pol’ bokad čaptud, koumes grošas osttud, topsin sindeiž döugil, hougeidan sarvil.

Händikaz i d'oksi.

Astub kondi.

- Ken siga päčil om?

- Mina, sanub, – olen koza, pol’ bokad čaptud, koumes grošas osttud, topsin sindeiž d'ougįl i hougeidan sarvil.

Kondi mugazo pel'gastįi i pagod pertišpei, ičeze pertin dät’ kozale.

Zavodi nece koza eläda pertiižes, a nece mužik ot’ tütrid i akan tagaze i eläškanz' kodiš.

Ajab kerdan ižand mecha siiriči neciš kodiižes i küzub:
- Ken siga päčil?


Mina, sanub, – olen kozin’ka-koza, pol’ bokad čaptud, koumes grošas osttud, topsin sindeiž d'ougil, hougeidan sarvil.

Nece ižand sanub:
- Davai, tule, hougeidadli sarvil?


Vedi kozan päčilpei d'ougįiš i regele pani i toi kodihe i sanub kozeižele:
- Völak sanud: et söttud, et döttud, ka pän čapan, en däta eläbaks.


Vot zavodi mest tütred paimeta, üks' paimendab päivan, toinetoižen, koumanz’koumanden.

Hän akanke kodiš radab, i tütred kozeižen paimetaze. Hän andab hiile maidon, lehmašt’ ii olnu, a oli hebo.

Vot eletaze voden, toižen.

Kozeine hiil läžeganz’ i kol'.

Ванька и коза

русский
Жили старик и старуха, у них не было детей, жили до старости вдвоем.

Вот надумали старик и старуха сделать глиняного мальчика Ваньку.


Взяли накопали глины, размяли ее и сделали глиняного Ваньку.


Высушили и поставили в угол, под стол.


Этот глиняный мальчик Ванька заговорил:
Дедушка, говорит глиняный Ванька, - я тебя съем.


Взял да и съел этого старика.


На следующий день опять говорит:
Бабушка, я тебя съем, - говорит.


Взял да и съел старух, и вышел.


Идет женщина с двумя ведрами за водой.

Женщина, – говорит глиняный Ванька, – я тебя съем, дедушку я съел, бабушку я съел и тебя я съем.

Взял да и съел женщину вместе с ведрами, целиком.


Идет дальше по дороге.

Идет коза навстречу.


Коза, – говорит глиняный Ванька, – я тебя съем.

Встань под горой, – говорит коза, – я прыгну прямо тебе в рот.

Взял да и встал этот глиняный Ванька под горой, а коза бежит с горы.

Бежала, бежала да как пырнет его в живот.


И этот Ванька раскололся на части, оттуда вышли старичок, старушка и женщина с ведрами.


Старичок и старушка пришли домой и говорят:
«Больше не будем делать глиняного Ваньку, а то съест».


Родила эта старуха сразу [букв.: с одного живота] трёх дочерей.

Выросли эти дочери.


Купили старик и старуха козочку.


Старик отправил старшую дочь пасти козу.


Вечером я спрошу у козы, накормила ли и напоила ли ты ее.

Пошла эта дочь пасти козу, накормила и напоила ее и гонит домой.

Хозяин спрашивает у козы:
Ты ела-пила, козочка?


Нет, – говорит, – не ела я и не пила.

Взял да и выгнал хозяин дочь из дому и говорит:
Иди куда глаза глядят [букв.: голова несет], не могла козу накормить и напоить.


Назавтра встает хозяин и отправляет вторую дочь пасти козу.

Иди, – говорит, – накорми и напои козу, не то и тебя выгоню.

Та взяла да накормила, напоила козу и гонит домой.

Хозяин опять идет навстречу и спрашивает:
Ты ела-пила, козочка?


Коза говорит:
Не ела, не пила.


Взял да и выгнал дочь из дому:
Иди куда глаза глядят.


На третий день отправляет третью дочь пасти козу.

Та опять пошла, кормила, поила, кормила, поила, да так, что козе больше в живот не лезет, так накормила, и гонит домой.


Пришли к хозяину, и тот спрашивает:
Ты ела, пила, козочка?


Не ела, не пила, – говорит козочка.

Взял да и эту дочь выгнал.


На четвертый день отправляет жену пасти козу.

Накорми и напои козочку, не то и тебя такая же участь ждет.

Пошла жена, кормила, поила, кормила, поила, до темноты держала и гонит домой.

Старик идет навстречу.


Ты ела, козочка, ты пила, козочка? спрашивает у нее.

Коза говорит:
Не ела, не пила.


Взял да и жену выгнал.

«Пойду, что ли, я сам пасти».


На пятый день пошел хозяин сам пасти.


Кормил, поил, кормил, поил, до темноты кормил, пришел домой и спрашивает:
Ты ела, козочка, ты пила, козочка?


Не ела, не пила, – говорит козочка.

Взял да и тюкнул топором козу в бок, да так, что отрубил полбока.

Из-за тебя я детей выгнал и жену, – говорит хозяин козе.

Теперь иди куда глаза глядят.


Пошла коза в поле, нашла медвежью берлогу.

Жили в этой берлоге медведь, волк и лиса.


Вот коза, отрубленный бок, села на печку.


Пришла лиса, спрашивает:
Кто там на печке?


Я, – говорит, – коза, за три гроша куплена, полбока отрублено, растопчу тебя ногами, расколю тебя рогами.

Эта лиса и убежала.

Идет волк.


Кто там на печке?

Я, козонька-коза, за три гроша куплена, полбока отрублено, растопчу тебя ногами, расколю тебя рогами.

Волк и убежал.

Идет медведь.


Кто там на печке?

Я, – говорит, – козонька-коза, полбока отрублено, за три гроша куплена, растопчу тебя ногами, расколю тебя рогами.

Медведь тоже испугался и убежал из дому, свой дом оставил козе.

Стала эта коза жить в домике, а мужик взял дочерей и жену обратно и стал жить в своем доме.


Однажды едет хозяин мимо этого домика и спрашивает:
Кто там на печке?


Я, – говорит, – козонька-коза, за три гроша куплена, полбока отрублено, растопчу тебя ногами, расколю тебя рогами.

Хозяин говорит:
Давай приди, расколи рогами.


Вытащил он козу за ноги с печки, положил в сани, привез домой и говорит:
Еще скажешь «не ела, не пила» – голову отрублю, не оставлю в живых.


Вот и стали дочери снова пасти козу, одна пасет день, другаядругой день, третьятретий.

Хозяин с женой живут дома, а дочери пасут козу. Она им молоко дает, коровы-то не было, а лошадь была.

Вот живут они год, второй.


Заболела у них козочка и померла.