Texts

Return to review | Return to list

Endine svuad’bo. Kizat

history

March 29, 2018 in 12:14 Нина Шибанова

• changed the text
  Kizua: kadreli, länsi, ristukondru. Ristukondrua tožo Suojärvil kizattih ga, tiä kizattihgi d’älgimäi. Semmoiset kizat: bes’odah ku mened, ezmäizikse sowdin. Sowdin vediä pidäw: käveltih täz lattiel. Briha zavodiw sowdinan vediä, sid n’eidizel pidäw briha ottua, kenen otat sowdinah, kenen ottanet, sit se roiteh sinä illan sinun puaru, da sidä l’uubid vikse, sit se briha ottua sowdinah. Sit sowdin veitäh, sit kizuamah, velgoi maksamah. Se roiteh ku velgu, sowdinah ku ottaw. Sit velgu maksetah, da sidi kizatah üksikai kai aigu sit, ken vällinäine on, a ken puaroin kel, ga sid istutah lauččoi müö, briha da n’eidine istutah lauččoi müö bes’odois, semmoized bes’odat. A kezäl kui d’armanku, ga pihal. Simananpäivü konzu oliga, Simananpiän oli Ol’koilaz d’armanku, a tossupiän simananpäiväs tiä, täs küläs, pogostuküläs, tossupiän simanas. Kaksi päiviä pruaznuittih ühtend’ütüi, kui simananpiän, mugai tossupiän. Ei niken nikunne pošti l’ähtenüh, ku kel ei lienne kiireh äijäl olluh, kaksi päiviä pruaznuittih simananpäiviä. Ga sid omah kül’äh annettih vahnal brihal. Ei enämbi sanua annettu valdua sanua. Taloi, üksi taloi keskie, kolme taloidu i oli, riädükkäi olimmö, minä n’okal, toizel n’okal menin. Uuzi kodi oli d’o luajittu, nostettu oli jöngöi ühteh tukkuh, vai kui eulluh muas’terdettu da ni päččilöi eulluh, da ni ikkunoi da nimidä, vai kui nostetu oli, seinäd oldih. A sid minun mendüü uuzi kodi valmistettih. Muite minä, hoz Ofоn’an Vas’a se vahnu briha oli dai, üksikai häi oli briha ewlluh paha, vinan duou oli, d’uomari oli nu toriz eulluh. Niidü, sidä sluavua ei olluh, što häi on kus tahto pahal tolkul, ei olluh. Saldatannu sluužinnuh oli. Niidü minä nimidä en, anna oli midä tahto. Ga pereh oli suuri! Eruomaz oldih, hoppu, hopunalaine pereh oli. Nuorembi velli oli nainnuh ennen. Lastu oli jo nügöi nuorembal vel’l’el, minä konzu menin ga, viizigo liennow olluh; üksi Okki, toine Paša, kolmas... Peša, D’ohor, Mappi. D’o oli lastu, viizi lastu oli d’o minun mendüü. Nu a sit sanomah ruvetah, Vas’a se sanow, briha, vahuu briha hoz oli, minun ukko se, vahnu briha ga: "Nengostu perehtü süöttämäh emmo rubie, iäreh eruommo". Da sit kümmene n’edälie minun mendüü oldih ühtez dai erottih. Tata da mama, buat’ušku da muatušku miän kel l’ähtiettih, nelli hengie rodih pereh. A küdü se, veikoi, oman perehen kel. Meidü bokkupertih, mustu päčči oli, pertih, uuzi kodi oli valmistamattah, pertiz oli mustu päčči, veikkoidu bokkupertih, meidü mustah päččih. Mama ei l’ähtenüh bokkupertih. Bokkupertis oli valgie päčči, ga ei tobd’u perti olluh. Sit kodi valmistettih, uuzi kodi, uuzi kodi l’ähti erotez Vas’al, vahnembal vel’l’el sil, a nuorembal d’äi kulu kodi, se huonuksed dai kodi. Sit kodi valmistettih da sid uudeh kodih el’ämäh menimmö. Venčal olimmo da sit proijittih net tervehtüsstolad da kai, sit püörittüizil. Ga omas kül’as ku oli dielo, ga ei loitokse kävvä pidänüh, olimmo, omas koiz olimmo üödü.

March 29, 2018 in 12:14 Нина Шибанова

• changed the text
  Kizua: kadreli, länsi, ristukondru. Ristukondrua tožo Suojärvil kizattih ga, tiä kizattihgi d’älgimäi. Semmoiset kizat: bes’odah ku mened, ezmäizikse sowdin. Sowdin vediä pidäw: käveltih täz lattiel. Briha zavodiw sowdinan vediä, sid n’eidizel pidäw briha ottua, kenen otat sowdinah, kenen ottanet, sit se roiteh sinä illan sinun puaru, da sidä l’uubid vikse, sit se briha ottua sowdinah. Sit sowdin veitäh, sit kizuamah, velgoi maksamah. Se roiteh ku velgu, sowdinah ku ottaw. Sit velgu maksetah, da sidi kizatah üksikai kai aigu sit, ken vällinäine on, a ken puaroin kel, ga sid istutah lauččoi müö, briha da n’eidine istutah lauččoi müö bes’odois, semmoized bes’odat. A kezäl kui d’armanku, ga pihal. Simananpäivü konzu oliga, Simananpiän oli Ol’koilaz d’armanku, a tossupiän simananpäiväs tiä, täs küläs, pogostuküläs, tossupiän simanas. Kaksi päiviä pruaznuittih ühtend’ütüi, kui simananpiän, mugai tossupiän. Ei niken nikunne pošti l’ähtenüh, ku kel ei lienne kiireh äijäl olluh, kaksi päiviä pruaznuittih simananpäiviä. Ga sid omah kül’äh annettih vahnal brihal. Ei enämbi sanua annettu valdua sanua. Taloi, üksi taloi keskie, kolme taloidu i oli, riädükkäi olimmö, minä n’okal, toizel n’okal menin. Uuzi kodi oli d’o luajittu, nostettu oli jöngöi ühteh tukkuh, vai kui eulluh muas’terdettu da ni päččilöi eulluh, da ni ikkunoi da nimidä, vai kui nostetu oli, seinäd oldih. A sid minun mendüü uuzi kodi valmistettih. Muite minä, hoz Ofоn’an Vas’a se vahnu briha oli dai, üksikai häi oli briha ewlluh paha, vinan duou oli, d’uomari oli nu toriz eulluh. Niidü, sidä sluavua ei olluh, što häi on kus tahto pahal tolkul, ei olluh. Saldatannu sluužinnuh oli. Niidü minä nimidä en, anna oli midä tahto. Ga pereh oli suuri! Eruomaz oldih, hoppu, hopunalaine pereh oli. Nuorembi velli oli nainnuh ennen. Lastu oli jo nügöi nuorembal vel’l’el, minä konzu menin ga, viizigo liennow olluh; üksi Okki, toine Paša, kolmas... Peša, D’ohor, Mappi. D’o oli lastu, viizi lastu oli d’o minun mendüü. Nu a sit sanomah ruvetah, Vas’a se sanow, briha, vahuu briha hoz oli, minun ukko se, vahnu briha ga: "Nengostu perehtü süöttämäh emmo rubie, iäreh eruommo". Da sit kümmene n’edälie minun mendüü oldih ühtez dai erottih. Tata da mama, buat’ušku da muatušku miän kel l’ähtiettih, nelli hengie rodih pereh. A küdü se, veikoi, oman perehen kel. Meidü bokkupertih, mustu päčči oli, pertih, uuzi kodi oli valmistamattah, pertiz oli mustu päčči, veikkoidu bokkupertih, meidü mustah päččih. Mama ei l’ähtenüh bokkupertih. Bokkupertis oli valgie päčči, ga ei tobd’u perti olluh. Sit kodi valmistettih, uuzi kodi, uuzi kodi l’ähti erotez Vas’al, vahnembal vel’l’el sil, a nuorembal d’äi kulu kodi, se huonuksed dai kodi. Sit kodi valmistettih da sid uudeh kodih el’ämäh menimmö. Venčal olimmo da sit proijittih net tervehtüsstolad da kai, sit püörittüizil. Ga omas kül’as ku oli dielo, ga ei loitokse kävvä pidänüh, olimmo, omas koiz olimmo üödü.

March 29, 2018 in 12:14 Нина Шибанова

• changed the text of the translation
  Из танцев [танцевали] кадриль, ланей, ристукондру. Ристукондру тоже в Суоярви танцевали, а потом и у нас стали. Вот такие танцы: как придёшь на вечеринку, сначала соудин. Соудин надо водить: ходили по полу. Парень начинает соудин водить, затем девушка должна пригласить парня; кого пригласит, тот в этот вечер будет ей парой, вроде она любит его, тот парень приглашает тебя на соудин. Как поводят соудин, начнут танцевать, долги выплачивать. Если тебя пригласят на соудин, то это тебе будет вроде долга. Долг этот платят те, кто свободен, всё время танцуют, а кто в паре, те сидят на лавках, парень и девушка сидят на лавках, таковы вечеринки [беседы]. А летом, когда ярмарка, тогда на улице [танцуют]. В Симеонов день в Олькойле была ярмарка, а на второй день праздновали здесь, в этой деревне, в погосте, это на другой день Симеон. Два дня праздновали одинаково, как в первый день праздновали Симеон, так и следующий день. Если не было спешно, никто никуда не уходил, два дня праздновали Симеонов день. Вот и выдали меня за старого парня в свою деревню. Больше слова вымолвить волюшки не давали. Три дома и было на одном ряду, так через дом меня выдали, я жила на одном конце деревни, а вышла на другой. Новый дом был уже построен, уже сруб был поднят, но не был обделан, не обделан ещё был, ни печей, ни окон, ничего не было, только сруб, одни стены были. Уже после того, как я вышла замуж, доделали дом. А вообще, хотя Вася Офонин был жених старый, он всё-таки был неплохой, вино пил, пьющий был, но не скандальный. Такой славы за ним не водилось, что он непутёвый, не было такого. Отслужил солдатчину. [А что там было], этого я не знаю, пусть там что угодно было. Семья [у них] была большая. Делиться собирались, раздоры, раздоры были в семье. Младший брат раньше женился. Когда я пришла к ним, у младшего брата уже, по-моему, пятеро ребят было: один Окки, второй Пеша, третий ... Паша, Егор, Маппи. Уже пятеро ребят было, когда я вышла замуж. Ну а потом начались разговоры, Вася, мой муж, парень он хотя и был старый, начал говорить, что такую семью кормить не будем, разделимся. После того, как я вышла замуж, десять недель прожили вместе и разделились. Папа и мама, батюшка и матушка пошли с нами, четыре человека стала семья. А деверь, брат, остался со своей семьей. Нас поселили в боковушку, печка по-чёрному топилась, а новый дом был ещё не обделан, изба была курная, брата в боковушку, а нас в курную избу (‘в чёрную печку’). Мама не пошла в боковушку. В боковушке была по-белому топящаяся печка, но изба была небольшая. Потом достроили новый дом, новый дом при разделе достался Василию, старшему брату, а старый дом с пристройкой младшему брату. Тут новый дом достроили и перешли туда жить. Повенчались, да прошли князевые (‘поздравительные’) столы и прочее, а потом отгостки. А дело было в своей деревне, так что далеко в гости не надо было ходить, в своём доме лишь переночевали.

March 29, 2018 in 12:13 Нина Шибанова

• changed the text of the translation
  Из танцев [танцевали] кадриль, ланей, ристукондру. Ристукондру тоже в Суоярви танцевали, а потом и у нас стали. Вот такие танцы: как придёшь на вечеринку, сначала соудин. Соудин надо водить: ходили по полу. Парень начинает соудин водить, затем девушка должна пригласить парня; кого пригласит, тот в этот вечер будет ей парой, вроде она любит его, тот парень приглашает тебя на соудин. Как поводят соудин, начнут танцевать, долги выплачивать. Если тебя пригласят на соудин, то это тебе будет вроде долга. Долг этот платят те, кто свободен, всё время танцуют, а кто в паре, те сидят на лавках, парень и девушка сидят на лавках, таковы вечеринки [беседы]. А летом, когда ярмарка, тогда на улице [танцуют]. В Симеонов день в Олькойле была ярмарка, а на второй день праздновали здесь, в этой деревне, в погосте, это на другой день Симеон. Два дня праздновали одинаково, как в первый день праздновали Симеон, так и следующий день. Если не было спешно, никто никуда не уходил, два дня праздновали Симеонов день. Вот и выдали меня за старого парня в свою деревню. Больше слова вымолвить волюшки не давали. Три дома и было на одном ряду, так через дом меня выдали, я жила на одном конце деревни, а вышла на другой. Новый дом был уже построен, уже сруб был поднят, но не был обделан, не обделан ещё был, ни печей, ни окон, ничего не было, только сруб, одни стены были. Уже после того, как я вышла замуж, доделали дом. А вообще, хотя Вася Офонин был жених старый, он всё-таки был неплохой, вино пил, пьющий был, но не скандальный. Такой славы за ним не водилось, что он непутёвый, не было такого. Отслужил солдатчину. [А что там было], этого я не знаю, пусть там что угодно было. Семья [у них] была большая. Делиться собирались, раздоры, раздоры были в семье. Младший брат раньше женился. Когда я пришла к ним, у младшего брата уже, по-моему, пятеро ребят было: один Окки, второй Пеша, третий ... Паша, Егор, Маппи. Уже пятеро ребят было, когда я вышла замуж. Ну а потом начались разговоры, Вася, мой муж, парень он хотя и был старый, начал говорить, что такую семью кормить не будем, разделимся. После того, как я вышла замуж, десять недель прожили вместе и разделились. Папа и мама, батюшка и матушка пошли с нами, четыре человека стала семья. А деверь, брат, остался со своей семьей. Нас поселили в боковушку, печка по-чёрному топилась, а новый дом был ещё не обделан, изба была курная, брата в боковушку, а нас в курную избу (‘в чёрную печку’). Мама не пошла в боковушку. В боковушке была по-белому топящаяся печка, но изба была небольшая. Потом достроили новый дом, новый дом при разделе достался Василию, старшему брату, а старый дом с пристройкой младшему брату. Тут новый дом достроили и перешли туда жить. Повенчались, да прошли князевые (‘поздравительные’) столы и прочее, а потом отгостки. А дело было в своей деревне, так что далеко в гости не надо было ходить, в своём доме лишь переночевали.

March 29, 2018 in 12:12 Нина Шибанова

• changed the text
  Kizua: kadreli, länsi, ristukondru. Ristukondrua tožo Suojärvil kizattih ga, tiä kizattihgi d’älgimäi. Semmoiset kizat: bes’odah ku mened, ezmäizikse sowdin. Sowdin vediä pidäw: käveltih täz lattiel. Briha zavodiw sowdinan vediä, sid n’eidizel pidäw briha ottua, kenen otat sowdinah, kenen ottanet, sit se roiteh sinä illan sinun puaru, da sidä l’uubid vikse, sit se briha ottua sowdinah. Sit sowdin veitäh, sit kizuamah, velgoi maksamah. Se roiteh ku velgu, sowdinah ku ottaw. Sit velgu maksetah, da sidi kizatah üksikai kai aigu sit, ken vällinäine on, a ken puaroin kel, ga sid istutah lauččoi müö, briha da n’eidine istutah lauččoi müö bes’odois, semmoized bes’odat. A kezäl kui d’armanku, ga pihal. Simananpäivü konzu oliga., Simananpiän oli Ol’koilaz d’armanku, a tossupiän simananpäiväs tiä, täs küläs, pogostuküläs. Tossupiän, tossupiän simanas. Kaksi päiviä pruaznuittih ühtend’ütüi, kui simananpiän, mugai tossupiän. Ei niken nikunne pošti l’ähtenüh, ku kel ei lienne kiireh äijäl olluh, kaksi päiviä pruaznuittih simananpäiviä. Ga sid omah kül’äh annettih vahnal brihal. Ei enämbi sanua annettu valdua sanua. Taloi, üksi taloi keskie, kolme taloidu i oli, riädükkäi olimmö, minä n’okal, toizel n’okal menin. Uuzi kodi oli d’o luajittu, nostettu oli jöngöi ühteh tukkuh, vai kui eulluh muas’terdettu da ni päččilöi eulluh, da ni ikkunoi da nimidä. Vai, vai kui nostetu oli, seinäd oldih. A sid minun mendüü uuzi kodi valmistettih. Muite minä, hoz Ofоn’an Vas’a se vahnu briha oli dai..., üksikai häi oli briha ewlluh paha, vinan duou oli, d’uomari oli nu toriz eulluh. Niidü, sidä sluavua ei olluh, što häi on kus tahto pahal tolkul, ei olluh. Saldatannu sluužinnuh oli. Niidü minä nimidä en..., anna oli midä tahto... Ga pereh oli suuri! Eruomaz oldih, hoppu, hopunalaine pereh oli. Nuorembi velli oli nainnuh ennen. Lastu oli jo nügöi nuorembal vel’l’el, minä konzu menin ga, viizigo liennow olluh; üksi Okki, toine Paša, kolmas... Peša, D’ohor, Mappi. D’o oli lastu, viizi lastu oli d’o minun mendüü. Nu a sit. Sanomah sanomah ruvetah, Vas’a se sanow, briha, vahuu briha hoz oli, minun ukko se, vahnu briha ga: "Nengostu perehtü süöttämäh emmo rubie, iäreh eruommo". Da sit kümmene n’edälie minun mendüü oldih ühtez dai erottih. Tata da mama, buat’ušku da muatušku miän kel l’ähtiettih, nelli hengie rodih pereh. A küdü se, veikoi, oman perehen kel. Meidü bokkupertih, mustu päčči oli, pertih, uuzi kodi oli valmistamattah, pertiz oli mustu päčči, veikkoidu bokkupertih, meidü mustah päččih. Mama ei l’ähtenüh bokkupertih. Bokkupertis oli valgie päčči, ga ei tobd’u perti olluh. Sit kodi valmistettih, uuzi kodi, uuzi kodi l’ähti erotez Vas’al, vahnembal vel’l’el sil, a nuorembal d’äi kulu kodi, se huonuksed dai kodi. Sit kodi valmistettih da sid uudeh kodih el’ämäh menimmö. Venčal olimmo da sit proijittih net tervehtüsstolad da kai, sit püörittüizil. Ga omas kül’as ku oli dielo, ga ei loitokse kävvä pidänüh, olimmo, omas koiz olimmo üödü.

March 29, 2018 in 12:12 Нина Шибанова

• changed the text of the translation
  Из танцев [танцевали] кадриль, ланей, ристукондру. Ристукондру тоже в Суоярви танцевали, а потом и у нас стали. Вот такие танцы. Как: как придёшь на вечеринку, сначала соудин. Соудин надо водить: ходили по полу. Парень начинает соудин водить, затем девушка должна пригласить парня; кого пригласит, тот в этот вечер будет ей парой, вроде она любит его. Тот, тот парень приглашает тебя на соудин. Как поводят соудин, начнут танцевать, долги выплачивать. Если тебя пригласят на соудин, то это тебе будет вроде долга. Долг этот платят те, кто свободен, всё время танцуют, а кто в паре, те сидят на лавках, парень и девушка сидят на лавках, таковы вечеринки [беседы]. А летом, когда ярмарка, тогда на улице [танцуют]. В Симеонов день в Олькойле была ярмарка, а на второй день праздновали здесь, в этой деревне, в погосте, это на другой день Симеон. Два дня праздновали одинаково, как в первый день праздновали Симеон, так и следующий день. Если не было спешно, никто никуда не уходил, два дня праздновали Симеонов день. Вот и выдали меня за старого парня в свою деревню. Больше слова вымолвить волюшки не давали. Три дома и было на одном ряду, так через дом меня выдали, я жила на одном конце деревни, а вышла на другой. Новый дом был уже построен, уже сруб был поднят, но не был обделан, не обделан ещё был, ни печей, ни окон, ничего не было, только сруб, одни стены были. Уже после того, как я вышла замуж, доделали дом. А вообще, хотя Вася Офонин был жених старый, он всё-таки был неплохой, вино пил, пьющий был, но не скандальный. Такой славы за ним не водилось, что он непутёвый, не было такого. Отслужил солдатчину. [А что там было], этого я не знаю, пусть там что угодно было. Семья [у них] была большая. Делиться собирались, раздоры, раздоры были в семье. Младший брат раньше женился. Когда я пришла к ним, у младшего брата уже, по-моему, пятеро ребят было: один Окки, второй Пеша, третий ... Паша, Егор, Маппи. Уже пятеро ребят было, когда я вышла замуж. Ну а потом начались разговоры., Вася, мой муж, парень он хотя и был старый, начал говорить, что такую семью кормить не будем, разделимся. После того, как я вышла замуж, десять недель прожили вместе и разделились. Папа и мама, батюшка и матушка пошли с нами, четыре человека стала семья. А деверь, брат, остался со своей семьей. Нас поселили в боковушку, печка по-чёрному топилась, а новый дом был ещё не обделан, изба была курная, брата в боковушку, а нас в курную избу (‘в чёрную печку’). Мама не пошла в боковушку. В боковушке была по-белому топящаяся печка, но изба была небольшая. Потом достроили новый дом, новый дом при разделе достался Василию, старшему брату, а старый дом с пристройкой младшему брату. Тут новый дом достроили и перешли туда жить. Повенчались, да прошли князевые (‘поздравительные’) столы и прочее, а потом отгостки. А дело было в своей деревне, так что далеко в гости не надо было ходить, в своём доме лишь переночевали.

March 29, 2018 in 12:02 Нина Шибанова

• created the text translation

March 29, 2018 in 12:02 Нина Шибанова

• created the text