Texts

Return to review | Return to list

Kožeunik tegi nahkan...

history

March 04, 2021 in 23:52 Nataly Krizhanovsky

• changed the text of the translation
  Раньше бывали кожевники. Осенью кожевник придет, заберет [кожи] и весной снова принесет. Ну, а когда начались войны да кожевников не стало, то сами стали выделывать [кожу]. А до войны сами не выделывали. Овчины отдавали выделывать, мастера были. В Пожарище был скорняк. Сапоги шили сами, редко кто нанимал, если сам не умел, чаще всего в каждой семье был сапожник. Если семья большая, зачем нанимать - ведь тогда в деньгах-то нужда была. Мололи на жернове. Когда мало [зерна], то чего везти на мельницу – в подполье был жернов. У некоторых еще и теперь есть. Во время войны-то их разбили. Жернова делал каменщик. У него стальное долото, он долбит, долбит и сделает жерновок. В Пожарище Илья делал да Ефим, сын Григория, делал жернова. Крупу мололи на жернове. Приподнимешь его легонько, ну, и бежит крупа, а если опускаешь тяжесть – то мука.

July 28, 2017 in 16:25 Нина Шибанова

• changed the text of the translation
  Раньше бывали кожевники. Осенью кожевник придет, заберет [кожи] и весной снова принесет. Ну, а когда начались войны да кожевников не стало, то сами стали выделывать [кожу]. А до войны сами не выделывали. Овчины отдавали выделывать, мастера были. В Пожарище был скорняк. Сапоги шили сами, редко кто нанимал, если сам не умел, чаще всего в каждой семье был сапожник. Если семья большая, зачем нанимать? Ведь - ведь тогда в деньгах-то нужда была. Мололи на жернове. Когда мало [зерна], то чего везти на мельницу – в подполье был жернов. У некоторых еще и теперь есть. Во время войны-то их разбили. Жернова делал каменщик. У него стальное долото, он долбит, долбит и сделает жерновок. В Пожарище Илья делал да Ефим, сын Григория, делал жернова. Крупу мололи на жернове. Приподнимешь его легонько, ну, и бежит крупа, а если опускаешь тяжесть – то мука.

July 28, 2017 in 16:24 Нина Шибанова

• changed the text
  Naroošnijad ende ol’ba kožeunikad. Sügüzuu kožeunik tuleb, zabiraib i mest’ kevadoo tob. Nu a ka voinad teghoo da kožeunikoid’ ii tehnuuze, ka iče tegiba, a. A voinihesaa emaa tegiške iče. Oučinad tegezoottibad, masterad oliba. Požariššaa oli oučenik. Sapkad ombleibad iče, harvaane pauktel’, ku i mahta, pahemba kaikučes kanzas oli omblei. Sur’ kanz ka midak paukata, siloo dengas-se nuuž ol’. Kivoo jaahlimaa. Kooz vähääne ka mellicale veda ii mida, ka karznas kivi. Oma voo erasil’. Voinan aigaa-se muret’he. Kived tegi kivinik. Hänoo stal’ni kokš i kokšib, kokšib i kivuden tegeb. Požariššaa Iljaane tegel’ da Jehim, Grišan poig tegel’ kived. Sur’man pästtas kivoo. Hänen lendad kebmaažo ani, nu ka hän surim jokseb-gi, a jügedan pästäd – jauh.