Texts

Return to review | Return to list

Kuin talvella nuoriz’o gul’aijah

history

June 03, 2020 in 17:01 Нина Шибанова

• changed the text
  Ved’en’iešta šua [4.XII], toko, l’äks’imä da Roštuoh šuah [7.I] kävimä omah kyl’äh, nagole kuožal’iloinken, kez’räimmä. Nu, kel’l’ä kuin’ ken, kon’ešno, ol’i znakom, že briha tul’i šil’l’yöh. Kezriät i pagizet, i kodvazen, kadrel’ie kizuat i tuaš, no staraiččima kezrät’ä, što ois’ kolme värt’iniä kod’ih prestuavittu. A Roštuošta l’äht’iet’äh zbornoit. L’äht’iet’äh zbornoit, tullah zbornoiloih. Ka enžimän’e ka t’iäl’ä Kaškipuwsalla zbornoi, toin’e ka Vas’l’eista (14.I) Prudovoilla. Šiel’ä, nu ew, n’e ob’ezat’el’no yheššä kyl’äššä, bivajet i kahešša kerdah. Ka kerät’äh aigah čolovek dvatsat’. Ka otetah kakši-kolme, mi on, hevos’t’a, jed’inol’ičnoit hebozet oldih. Val’l’aštaw tuatto, l’ibo vel’l’et, hebozet i l’äht’iet’äh gos’t’ie keriämäh. Kerät’äh, gos’t’at tullah. Varuššetah, i l’iew s’em časow, l’ähemmä bes’owdah. L’ähet bes’owdah. Olet illan šiel’ä bes’owdašša. Tulet, možot, pät’-četir’e huomnešta kod’ih. Päivän maguat, et päiviä, do d’es’t’i huomnešta maguat päiviä, šiid’ä l’ähemmä tuaš päiväbes’owdah. Päiväl’l’ä bes’owdah mänet... Ken kel’l’ä tuaš on znakom, tuašen šiel’ä kizuat, al’i issut, al’i mid’ä. A illalla ka n’i konža ei t’yt’t’ö eččin brihua, a briha, brat, miel’d’y jes’l’i miwh, n’iin t’yön’d’i kenen n’i buit’en kuččumah. Mie jes’l’i kun n’e želaju, n’iin šanon: ”N’et, en l’ähe“. Toizen kuččuw, kolmannen. Ka mudualla brihalla ei šua i kuččuo n’i ked’ä, n’i ken hänel’l’ä ei l’ähe. A kel’l’ä kuin želat’el’no, l’ähet. Mänet, kodvazen iššut, et miel’d’ynne, ei paissun, da otat da uijit pihalla, da toizella istuočet, dai... A gos’t’ista obezat’el’no tuatto tul’i järel’l’äh ottamah kod’ih. Kaiken pyhänkeššen ka n’iin nagole i gul’aiččima Muas’l’enčah šua. Muas’l’en’čana ka ol’i Kozlovalalla ves’ma šuwr’i gul’anka heboz’illa. Zbruwjat ves’ma hyvät!. Šuor’iečet, ka yl’či päivän ajelet šiel’ä, aivin jo jäl’gi-jäl’geh nagolo hevos’t’a ajat. Šuwr’ipyhä l’ien’i – t’uk! N’i ken n’i kunne: gul’avo proid’i keviäh šua. Keviä l’ein’i, ka Äijäštäpäiviä. Ka Äijäpäivä l’ien’i – tuaš rahvaš kaikin pihoilla, nu vain emmä ollun yl’či yöd’ä: žiivatta kyl’äh – i t’yt’öt kod’ih. Yl’či pyhätpäivät gul’aiččima, kaikki pruaz’n’iekkapäiväzet gul’aiččima, nu joi yöl’öid’ä emmä gul’ainun, kuin n’yt. A žiivatta kod’ih – i t’yt’t’ö kod’ih, a kuin vain opozdaičet – dai et popad’ii kod’ih.
• changed the text of the translation
  С Веденья [4.XII], бывало, начали, да до Рождества [7.I] ходили в свою деревню, все с прялками, пряли. Ну, коли у кого [у девушек] кто [из парней], конечно, был знаком, тот парень приходил к той. [Сама] прядешь и разговариваешь [с парнем], и недолго кадриль танцуешь, и снова, но старались прясть, чтобы три полных веретена было бы домой представлено. А с Рождества начнутся сборища. Пойдут сборища, придут на сборище. Вот первое, вот здесь в Малом Нивище сборище, второе вот с Васильева дня [14.I] в Прудовке. Там, ну нет, не обязательно в одной деревне, бывает и в других деревнях сразу. Вот, соберутся иногда человек двадцать. Вот возьмут две-три [лошади], сколько есть лошадей, единолично лошади были. Запряжет лошадей отец, или братья, и отправятся собирать гостей. Соберут, гости приедут. [Дома] настряпают, и [как] будет семь часов, пойдем на беседу. Пойдешь на беседу. Пробудешь целый вечер там, на беседе. Придешь, может быть, в пять-четыре [часа] утра домой. День [днем] поспишь недолго, до десяти утра поспишь, потом отправляемся снова на дневную беседу. Днем на беседу пойдешь... Кто кому [с кем] опять знаком, снова там играешь, или сидишь [с ним], или что. А вечером вот никогда девушка парня не искала, а парень, брат, если в меня влюбился, то послал кого-либо приглашать [меня]. Я если как не желаю, то скажу: «Нет, не пойду». Вторую [девушку] пригласит, третью. Вот некоторым парням не удастся никого пригласить, никто с ним не пойдет. А к кому желательно [идти], пойдешь. Придешь, немножко посидишь, если [тебе] не понравится, нe разговорчивый [парень], возьмешь да убежишь на улицу, да с другим и сядешь, да и... А из гостей обязательно отец приезжал брать обратно домой. Весь мясоед вот так все и гуляли до Масленицы. Вот в масленицу в Козлове было очень большое гулянье [катанье] на лошадях. Сбруя (в оригинале множественное число) очень хорошая. Оденешься [нарядно], вот целый день и катаешься там. Вот, вот друг за другом (‘след в след’) едешь – всё лошади. Великий пост наступил – тюк! Никто никуда: гулянка кончилась (‘прошла’) до весны. Весна настала, вот с Пасхи [весна]. Вот Пасха настала – опять весь народ на улицу. Ну, ну вот ночей напролет [на улице] не были. Скот: скот в деревню – и девушка домой. Все воскресные дни гуляли, всё праздничные денечки гуляли, ну а ночей [напролет] не гуляли, как теперь. А скот домой – и девушка домой, а если только опоздай – да и домой не попадешь.

June 03, 2020 in 16:57 Нина Шибанова

• changed the text of the translation
  С Веденья [4.XII], бывало, начали, да до Рождества [7.I] ходили в свою деревню, все с прялками, пряли. Ну, коли у кого [у девушек] кто [из парней], конечно, был знаком, тот парень приходил к той. [Сама] прядешь и разговариваешь [с парнем], и недолго кадриль танцуешь, и снова, но старались прясть, чтобы три полных веретена было бы домой представлено. А с Рождества начнутся сборища. Пойдут сборища, придут на сборище. Вот первое, вот здесь в Малом Нивище сборище, второе вот с Васильева дня [14.I] в Прудовке. Там, ну нет, не обязательно в одной деревне, бывает и в других деревнях сразу. Вот, соберутся иногда человек двадцать. Вот возьмут две-три [лошади], сколько есть лошадей, единолично лошади были. Запряжет лошадей отец, или братья, и отправятся собирать гостей. Соберут, гости приедут. [Дома] настряпают, и [как] будет семь часов, пойдем на беседу. Пойдешь на беседу. Пробудешь целый вечер там, на беседе. Придешь, может быть, в пять-четыре [часа] утра домой. День [днем] поспишь недолго, до десяти утра поспишь, потом отправляемся снова на дневную беседу. Днем на беседу пойдешь... Кто кому [с кем] опять знаком, снова там играешь, или сидишь [с ним], или что. А вечером вот никогда девушка парня не искала, а парень, брат, если в меня влюбился, то послал кого-либо приглашать [меня]. Я если как не желаю, то скажу: «Нет, не пойду». Вторую [девушку] пригласит, третью. Вот некоторым парням не удастся никого пригласить. Никто, никто с ним не пойдет. А к кому желательно [идти], пойдешь. Придешь, немножко посидишь, если [тебе] не понравится, нe разговорчивый [парень], возьмешь да убежишь на улицу, да с другим и сядешь, да и... А из гостей обязательно отец приезжал брать обратно домой. Весь мясоед вот так все и гуляли до Масленицы. Вот в масленицу в Козлове было очень большое гулянье [катанье] на лошадях. Сбруя (в оригинале множественное число) очень хорошая. Оденешься [нарядно], вот целый день и катаешься там. Вот друг за другом (‘след в след’) едешь – всё лошади. Великий пост наступил – тюк! Никто никуда: гулянка кончилась (‘прошла’) до весны. Весна настала, вот с Пасхи [весна]. Вот Пасха настала – опять весь народ на улицу. Ну вот ночей напролет [на улице] не были. Скот в деревню – и девушка домой. Все воскресные дни гуляли, всё праздничные денечки гуляли, ну а ночей [напролет] не гуляли, как теперь. А скот домой – и девушка домой, а если только опоздай – да и домой не попадешь.

June 03, 2020 in 16:56 Нина Шибанова

• created the text
• created the text translation
• created the text: Ved’en’iešta šua [4.XII], toko, l’äks’imä da Roštuoh šuah [7.I] kävimä omah kyl’äh, nagole kuožal’iloinken, kez’räimmä. Nu, kel’l’ä kuin’ ken, kon’ešno, ol’i znakom, že briha tul’i šil’l’yöh. Kezriät i pagizet, i kodvazen, kadrel’ie kizuat i tuaš, no staraiččima kezrät’ä, što ois’ kolme värt’iniä kod’ih prestuavittu. A Roštuošta l’äht’iet’äh zbornoit. L’äht’iet’äh zbornoit, tullah zbornoiloih. Ka enžimän’e ka t’iäl’ä Kaškipuwsalla zbornoi, toin’e ka Vas’l’eista (14.I) Prudovoilla. Šiel’ä, nu ew, n’e ob’ezat’el’no yheššä kyl’äššä, bivajet i kahešša kerdah. Ka kerät’äh aigah čolovek dvatsat’. Ka otetah kakši-kolme, mi on, hevos’t’a, jed’inol’ičnoit hebozet oldih. Val’l’aštaw tuatto, l’ibo vel’l’et, hebozet i l’äht’iet’äh gos’t’ie keriämäh. Kerät’äh, gos’t’at tullah. Varuššetah, i l’iew s’em časow, l’ähemmä bes’owdah. L’ähet bes’owdah. Olet illan šiel’ä bes’owdašša. Tulet, možot, pät’-četir’e huomnešta kod’ih. Päivän maguat, et päiviä, do d’es’t’i huomnešta maguat päiviä, šiid’ä l’ähemmä tuaš päiväbes’owdah. Päiväl’l’ä bes’owdah mänet... Ken kel’l’ä tuaš on znakom, tuašen šiel’ä kizuat, al’i issut, al’i mid’ä. A illalla ka n’i konža ei t’yt’t’ö eččin brihua, a briha, brat, miel’d’y jes’l’i miwh, n’iin t’yön’d’i kenen n’i buit’en kuččumah. Mie jes’l’i kun n’e želaju, n’iin šanon: ”N’et, en l’ähe“. Toizen kuččuw, kolmannen. Ka mudualla brihalla ei šua i kuččuo n’i ked’ä, n’i ken hänel’l’ä ei l’ähe. A kel’l’ä kuin želat’el’no, l’ähet. Mänet, kodvazen iššut, et miel’d’ynne, ei paissun, da otat da uijit pihalla, da toizella istuočet, dai... A gos’t’ista obezat’el’no tuatto tul’i järel’l’äh ottamah kod’ih. Kaiken pyhänkeššen ka n’iin nagole i gul’aiččima Muas’l’enčah šua. Muas’l’en’čana ka ol’i Kozlovalalla ves’ma šuwr’i gul’anka heboz’illa. Zbruwjat ves’ma hyvät! Šuor’iečet, ka yl’či päivän ajelet šiel’ä, aivin jo jäl’gi-jäl’geh nagolo hevos’t’a ajat. Šuwr’ipyhä l’ien’i – t’uk! N’i ken n’i kunne: gul’avo proid’i keviäh šua. Keviä l’ein’i, ka Äijäštäpäiviä. Ka Äijäpäivä l’ien’i – tuaš rahvaš kaikin pihoilla, nu vain emmä ollun yl’či yöd’ä: žiivatta kyl’äh – i t’yt’öt kod’ih. Yl’či pyhätpäivät gul’aiččima, kaikki pruaz’n’iekkapäiväzet gul’aiččima, nu joi yöl’öid’ä emmä gul’ainun, kuin n’yt. A žiivatta kod’ih – i t’yt’t’ö kod’ih, a kuin vain opozdaičet – dai et popad’ii kod’ih.