Texts

Return to review | Return to list

Vladimir Brendojevan runoloin arbaituksii

history

September 27, 2025 in 20:28 Александра Родионова

• changed the text of the translation
  Художественная литература карелов-ливвиков непрофессиональна, она до сих пор формируется усилиями отдельных людей, которые не обучались специально литературным приёмам, а пишут в силу природного дара – создают из слов картины, поступки, размышления. Даже нельзя точно сказать, дан ли этот талант от природы, потому что многие авторы взялись за перо в очень зрелом возрасте. Откуда этот порыв? Откуда взяты «тайны творчества» и «секреты мастерства»,выражаясь поэтическими формулами А.Ахматовой? Творчество - всегда загадка, и притягательны попытки если не разгадать, то хотя бы прикоснуться и посмотреть, как что делается. Когда-то, анализируя стихотворение Владимира Брендоева «Что я люблю», мне удалось обнаружить в композиции круг эпического времени: рождение, приобщение к миру природы и людей, смерть (скажем, в глазах любимой) и новое возрождение в немного другой, изменившейся форме. Поэтому после Года карельских рун-2021, чтения и анализа поэмы «Калевала» на родном языке в переводе Зинаиды Дубининой, захотелось посмотреть, не затаились ли у нашего известного поэта Владимира Брендоева эпические мотивы? А стихотворение о Калевале у него есть - «Не гаснет горн Илмаринена”. На первый взгляд, звучит торжественно, можно сказать, эпично. Но это совсем не «калевальская метрика». Ритмический рисунок стихотворения весьма самобытен и строго последователен во всех строфах. Это четырёхстопный размер, но не хорей, а ямб, писать которым на карельском языке невозможно, потому что у нас во всех словах ударение на первом слоге. И здесь талантливый поэт Владимир Брендоев проявляет свою мудрость: каждую строчку он начинает с односложного слова, дальше идут обычные слова, получается, что рядом оказываются два ударных слога, поэтому в стихотворении ощущается сила, значительность, получается несколько эпическое звучание. Ловите этот приём, пишущие стихи на родном языке: это не «тайна творчества» - это «секрет мастерства». Содержание стихотворения вполне советское,| такие стихи писали тогда многие поэты на русском и на финском языках. В то время «Калевала» ещё считалась эпосом карело-финского народа, отражающим мечты народа о счастье. Подвиги героев «Калевалы» олицетворяли борьбу за лучшую жизнь карельского народа. Соответственно, в жизни людей советского социалистического общества уже были некоторые достижения, которые поэты прославляли. Владимир Егорович тоже с гордостью пишет, что «у нас куётся железо, растёт хлеб», «куётся всему народу ключ для будущего», «молодой человек черпает руду», «построил в лесу красивые города», народ живёт «большой дружной семьёй», и всё ещё слышны звуки кантеле. К слову, здесь нет упоминаний ни главного рунопевца Вяйнямёйнена, ни мельницы счастья Сампо, ни женских образов. Главный герой – Илмаринен – кузнец, работник, назван в конце первой строки в форме притяжательного прилагательного: «Не гаснет Илмаринена горн». Дважды упоминается словосочетание “земля Калевалы” в разных падежах. В итоге можно сказать, что это стихотворение больше о советском времени, чем о Калевале и эпосе. Но Владимир Брендоев тем и уникален, что даже в таком простом по содержанию стихотворении можно найти свои «тайники». Во-первых, две аллитерации: в пятой строке: «куётся всё» – звук удара молота по наковальне, в 7 строке: «родом большим отзывчивым» – образ простора, на котором живёт вольно карельский народ. Во-вторых, композиция стихотворения кольцевая: начинается (1| строка) и заканчивается (15-16| строки) образом обжигающих углей горячего от работы кузнечного горна, который пришёл к нам от предков, и будет греть ещё столетия. Но самый интересный третий «тайник». Внутри всех четырёх строф тоже получаются небольшие колечки за счёт опоясывающей рифмы. Причём, рифма внутренняя – 2 и 3| строки каждой строфы - более точная, местами даже богатая, а внешняя -1 и 4 строки – очень приблизительная. Что этим сказал или показал автор, какой образ создал? Затейливый рисунок на кантеле? Круги на воде в кадке у горна от упавшего уголька? Исчезающий в воздухе дым от остывающих углей? В середине плотный клубочек, а края тают, исчезают. Своеобразный символ быстро текущего времени, проходящих небольших точечных событий, из которых складываются жизнь и история. Нам всегда по привычке хочется сберечь их, оставить на память, сохранить, поэтому делаем фотографии, из них – альбомы, создаём музеи, изучаем свои корни. Невозможно точно сказать, хотел или не хотел Владимир Егорович Брендоев высказать читателям такие глубокие познания, но удивить нас получилось. Это результат большой внутренней невидимой творческой работы его поэтического «горна». Это и есть «тайна творчества».

September 27, 2025 in 20:26 Александра Родионова

• changed the text of the translation
  Художественная литература карелов-ливвиков непрофессиональна, она до сих пор формируется усилиями отдельных людей, которые не обучались специально литературным приёмам, а пишут в силу природного дара – создают из слов картины, поступки, размышления. Даже нельзя точно сказать, дан ли этот талант от природы, потому что многие авторы взялись за перо в очень зрелом возрасте. Откуда этот порыв? Откуда взяты «тайны творчества» и «секреты мастерства»,выражаясь поэтическими формулами А.Ахматовой? Творчество - всегда загадка, и притягательны попытки если не разгадать, то хотя бы прикоснуться и посмотреть, как что делается. Когда-то, анализируя стихотворение Владимира Брендоева «Что я люблю», мне удалось обнаружить в композиции круг эпического времени: рождение, приобщение к миру природы и людей, смерть (скажем, в глазах любимой) и новое возрождение в немного другой, изменившейся форме. Поэтому после Года карельских рун-2021, чтения и анализа поэмы «Калевала» на родном языке в переводе Зинаиды Дубининой, захотелось посмотреть, не затаились ли у нашего известного поэта Владимира Брендоева эпические мотивы? А стихотворение о Калевале у него есть - «Не гаснет горн Илмаринена”. На первый взгляд, звучит торжественно, можно сказать, эпично. Но это совсем не «калевальская метрика». Ритмический рисунок стихотворения весьма самобытен и строго последователен во всех строфах. Это четырёхстопный размер, но не хорей, а ямб, писать которым на карельском языке невозможно, потому что у нас во всех словах ударение на первом слоге. И здесь талантливый поэт Владимир Брендоев проявляет свою мудрость: каждую строчку он начинает с односложного слова, дальше идут обычные слова, получается, что рядом оказываются два ударных слога, поэтому в стихотворении ощущается сила, значительность, получается несколько эпическое звучание. Ловите этот приём, пишущие стихи на родном языке: это не «тайна творчества» - это «секрет мастерства». Содержание стихотворения вполне советское,| такие стихи писали тогда многие поэты на русском и на финском языках. В то время «Калевала» ещё считалась эпосом карело-финского народа, отражающим мечты народа о счастье. Подвиги героев «Калевалы» олицетворяли борьбу за лучшую жизнь карельского народа. Соответственно, в жизни людей советского социалистического общества уже были некоторые достижения, которые поэты прославляли. Владимир Егорович тоже с гордостью пишет, что «у нас куётся железо, растёт хлеб», «куётся всему народу ключ для будущего», «молодой человек черпает руду», «построил в лесу красивые города», народ живёт «большой дружной семьёй», и всё ещё слышны звуки кантеле. К слову, здесь нет упоминаний ни главного рунопевца Вяйнямёйнена, ни мельницы счастья Сампо, ни женских образов. Главный герой – Илмаринен – кузнец, работник, назван в конце первой строки в форме притяжательного прилагательного: «Не гаснет Илмаринена горн». Дважды упоминается словосочетание “земля Калевалы” в разных падежах. В итоге можно сказать, что это стихотворение больше о советском времени, чем о Калевале и эпосе. Но Владимир Брендоев тем и уникален, что даже в таком простом по содержанию стихотворении можно найти свои «тайники». Во-первых, две аллитерации: в пятой строке: «куётся всё» – звук удара молота по наковальне, в 7 строке: «родом большим отзывчивым» – образ простора, на котором живёт вольно карельский народ. Во-вторых, композиция стихотворения кольцевая: начинается (1| строка) и заканчивается (15-16| строки) образом обжигающих углей горячего от работы кузнечного горна, который пришёл к нам от предков, и будет греть ещё столетия. Но самый интересный третий «тайник». Внутри всех четырёх строф тоже получаются небольшие колечки за счёт опоясывающей рифмы. Причём, рифма внутренняя – 2 и 3 строки каждой строфы - более точная, местами даже богатая, а внешняя -1 и 4 строки – очень приблизительная. Что этим сказал или показал автор, какой образ создал? Затейливый рисунок на кантеле? Круги на воде в кадке у горна от упавшего уголька? Исчезающий в воздухе дым от остывающих углей? В середине плотный клубочек, а края тают, исчезают. Своеобразный символ быстро текущего времени, проходящих небольших точечных событий, из которых складываются жизнь и история. Нам всегда по привычке хочется сберечь их, оставить на память, сохранить, поэтому делаем фотографии, из них – альбомы, создаём музеи, изучаем свои корни. Невозможно точно сказать, хотел или не хотел Владимир Егорович Брендоев высказать читателям такие глубокие познания, но удивить нас получилось. Это результат большой внутренней невидимой творческой работы его поэтического «горна». Это и есть «тайна творчества».

September 27, 2025 in 20:24 Александра Родионова

• changed the text of the translation
  Художественная литература карелов-ливвиков непрофессиональна, она до сих пор формируется усилиями отдельных людей, которые не обучались специально литературным приёмам, а пишут в силу природного дара – создают из слов картины, поступки, размышления. Даже нельзя точно сказать, дан ли этот талант от природы, потому что многие авторы взялись за перо в очень зрелом возрасте. Откуда этот порыв? Откуда взяты «тайны творчества» и «секреты мастерства»,выражаясь поэтическими формулами А.Ахматовой? Творчество - всегда загадка, и притягательны попытки если не разгадать, то хотя бы прикоснуться и посмотреть, как что делается. Когда-то, анализируя стихотворение Владимира Брендоева «Что я люблю», мне удалось обнаружить в композиции круг эпического времени: рождение, приобщение к миру природы и людей, смерть (скажем, в глазах любимой) и новое возрождение в немного другой, изменившейся форме. Поэтому после Года карельских рун-2021, чтения и анализа поэмы «Калевала» на родном языке в переводе Зинаиды Дубининой, захотелось посмотреть, не затаились ли у нашего известного поэта Владимира Брендоева эпические мотивы? А стихотворение о Калевале у него есть - «Не гаснет горн Илмаринена”. На первый взгляд, звучит торжественно, можно сказать, эпично. Но это совсем не «калевальская метрика». Ритмический рисунок стихотворения весьма самобытен и строго последователен во всех строфах. Это четырёхстопный размер, но не хорей, а ямб, писать которым на карельском языке невозможно, потому что у нас во всех словах ударение на первом слоге. И здесь талантливый поэт Владимир Брендоев проявляет свою мудрость: каждую строчку он начинает с односложного слова, дальше идут обычные слова, получается, что рядом оказываются два ударных слога, поэтому в стихотворении ощущается сила, значительность, получается несколько эпическое звучание. Ловите этот приём, пишущие стихи на родном языке: это не «тайна творчества» - это «секрет мастерства». Содержание стихотворения вполне советское,| такие стихи писали тогда многие поэты на русском и на финском языках. В то время «Калевала» ещё считалась эпосом карело-финского народа, отражающим мечты народа о счастье. Подвиги героев «Калевалы» олицетворяли борьбу за лучшую жизнь карельского народа. Соответственно, в жизни людей советского социалистического общества уже были некоторые достижения, которые поэты прославляли. Владимир Егорович тоже с гордостью пишет, что «у нас куётся железо, растёт хлеб», «куётся всему народу ключ для будущего», «молодой человек черпает руду», «построил в лесу красивые города», народ живёт «большой дружной семьёй», и всё ещё слышны звуки кантеле. К слову, здесь нет упоминаний ни главного рунопевца Вяйнямёйнена, ни мельницы счастья Сампо, ни женских образов. Главный герой – Илмаринен – кузнец, работник, назван в конце первой строки в форме притяжательного прилагательного: «Не гаснет Илмаринена горн». Дважды упоминается словосочетание “земля Калевалы” в разных падежах. В итоге можно сказать, что это стихотворение больше о советском времени, чем о Калевале и эпосе. Но Владимир Брендоев тем и уникален, что даже в таком простом по содержанию стихотворении можно найти свои «тайники». Во-первых, две аллитерации: в пятой строке: «куётся всё» – звук удара молота по наковальне, в 7 строке: «родом большим отзывчивым» – образ простора, на котором живёт вольно карельский народ. Во-вторых, композиция стихотворения кольцевая: начинается (1 строка) и заканчивается (15-16 строки) образом обжигающих углей горячего от работы кузнечного горна, который пришёл к нам от предков, и будет греть ещё столетия. Но самый интересный третий «тайник». Внутри всех четырёх строф тоже получаются небольшие колечки за счёт опоясывающей рифмы. Причём, рифма внутренняя – 2 и 3 строки каждой строфы - более точная, местами даже богатая, а внешняя -1 и 4 строки – очень приблизительная. Что этим сказал или показал автор, какой образ создал? Затейливый рисунок на кантеле? Круги на воде в кадке у горна от упавшего уголька? Исчезающий в воздухе дым от остывающих углей? В середине плотный клубочек, а края тают, исчезают. Своеобразный символ быстро текущего времени, проходящих небольших точечных событий, из которых складываются жизнь и история. Нам всегда по привычке хочется сберечь их, оставить на память, сохранить, поэтому делаем фотографии, из них – альбомы, создаём музеи, изучаем свои корни. Невозможно точно сказать, хотел или не хотел Владимир Егорович Брендоев высказать читателям такие глубокие познания, но удивить нас получилось. Это результат большой внутренней невидимой творческой работы его поэтического «горна». Это и есть «тайна творчества».

September 27, 2025 in 20:20 Александра Родионова

• created the text translation

January 25, 2023 in 10:58 Нина Шибанова

• created the text
• created the text: Livvinkarjalaine kauniskirjalližus ei ole ammatilline, se tässäh kehittyy eri ristittyzien vuoh, kuduat ei piädykauti opastuttu kauniskirjalližusruavon keinoloih, ga kirjutetah luonnon annetun kyvyn vuoh – kerätäh sanois kuvat, tevot da ajatukset. Sitgi ei sua toven sanuo, ongo se kygy annettu luonnospäi, sentäh gu äijät kirjuttajat otettihes sih ruadoh jo ylen ruavahas ijäs. Kuspäibo tuli se indo? Kuspäi ollah otettu “luomisruavon peittožuot” da “ammatin nerot” Anna Ahmatovan mugah sanojen? Luomisruado on ainos arbaitus, sentäh houkuttau, gu ei suanne arvata, ga hos koskiekseh da kaččuo, kui mi on azuttu. Kerran Vladimir Brendojevan Midä minä suvaičen runuo sellittäjes lövvin sen rakendehes eeppizen aijan pyörikön: roindu, yhtistyndy luonnon da ristittyzien mieronke, surmu (sanommo, armahan silmis) da uuzi elvytys vähäzel toizes, muuttunuos muvvos. Sentäh jälles Karjalazien runoloin vuottu 2021, Zinaida Dubininan kiännetyn Kalevalarunoelman luvendua da sellitändiä muamankielel rodih himo kaččuo, eigo kus meijän kuulužal runoilijal Vladimir Brendojeval peittynyh eeppizii jälgii. A runo “Kalevalah” nähte hänel on – “Ei sammu ahjo Ilmarizen”. Enzi luvendas kuuluu tärgevys, voibi sanuo eeppine luadu. Ga se ei ole kalevalaine met riekku. Runon ritman kuavu ozuttau omaluaduzen kaikkien nellän nellirivikön aloh ylen tarkan keskustamattoman azundan. Se on nellilajine, ga ei horei, a jambulaji, kudual karjalakse ei sua kirjuttua runoloi sentäh gu meil kaikis sanois paino on enzimäzel tavul. Ga nerokas runoilii Vladimir Brendojev täs ozuttau oman viizahuon: joga runorivin häi zavodiu yksitavuhizes sanas, ielleh mennäh tavallizet sanat, sit rinnakkai puututah kaksi tavuu painonke, sentäh runos kuuluu vägi, tärgevys dai se roih vähäzel eeppizen jytyi. Tavakkua neče keino, muamankielel runoloin kirjuttajat: se ei ole “luomisruavon peittožus” – se on “ammatin nero”. Runon syväindö on ihan nevvostoaigaine. Silloi moizii runoloi kirjutettih meijän muas äijät runoilijat ven’akse dai suomekse. “Kalevalua” vie piettih karjalsuomelazen rahvahan eeposannu, kuduas lövvyttih rahvahan ozatoivotuksien kuvat. “Kalevalan” urholoin tegoloi piettih karjalan rahvahan paremban elaijan suanduborčannu. Verratunnu nevvostoaijan sotsializman aigah jo oldih erähät suavutukset, kudamii runoilijat kiitettih. Vladimir Jegorovič sežo ylbeillen kirjuttau, gu “meil tagoh raudu, kazvau nižu”, “tagoh kogo rahvahale tiä avain aigah tulevah”, “mies nuori rudua ammuldau”, “korbeh nosti čomat linnat”, rahvas eletäh “suvul suurel sulaval” dai “ei kanzan runonero kadua”, vie kuulutah kandelehien iänetgi. Sanakse, vahniman runonpajattajan Väinämözen nimie Brendojev ei mainiče, eigo ozan jauhojua Sampomelliččiä, eigo naizien kuvii. Tämän runon piähengenny on seppy Ilmarine, ruadai, hänen nimi on pandu enzimäzen rivin loppuh posessiivizen adjektiivan muodoh: “Ei sammu ahjo Ilmarizen”. Kahteh kerdah on mainittu sanoinyhtymy “Kalevalan mua” ulgopaikkusijamuvvos: “mual Kalevalan”. Yhtehvevokse voibi sanuo, gu tämä runo on enämbi nevvostoaigah, migu Kalevalah da eepossah niškoi. Yksisama Vladimir Jegorovič on ainavoluaduine sentäh, gu nengozesgi prostois syväindyö myö runos sai löydiä omat eriluaduzet “peittokohtat”. Enzimäzikse, kaksi iänisobuu: viijendes rivis tagoh kogo – kuuluu sepän pal’l’uandu alužimeh da seiččemendes rivis suvul suurel sulaval – näimmö levien lagevuksen kuvan, kudual välläh eläy meijän karjalaine rahvas. Toizekse, runon rakendeh on rengastehine: zavodivuu (1. rivi) dai loppehes (15.16. rivit) palavan ahjon ruavos hiildunuzien hiilien kuvas, kudai tuli nygözeh aigah mennyzis vuozis dai vie rubieu lämmittämäh sadoin vuozien aloh. Ga kaikis mieldykiinittävin on kolmas “peittokohtu”. Joga nelläs nellirivikös sežo ollah kol’čazet vyöhizen rifman vuoh. Da vie sidä paiči, syväinrifmat (2.3. rivit) ollah tarkembat dai puaksuh rikkahembat migu ulgonazet. Midäbo sil sanou da ozuttau runoilii, mittuman kuvan keksiy? Eriluaduzen piirustuksen kandelehen piälyksel? Pakkunuon vedeh ahjon rinnal seizojas asties kybenyön libo hiilyön? Sammujan kybenen häviejät ilmas savvut? Keskel sumbu keräine, ulgohpäi suluaju, häviejy. Eriluaduine kirkieh menijän aijan tunnusmerki, pikkarazien čökkien jyttyzien tapahtumien, kudamis kerävyy elaigu dai histourii, simvolu. Meil on ainos tavallizesti himo säilyttiä net, panna mustoh, panna tallele, sentäh azummo fotokuvii, niis – al’boumoi, perustammo muzeit, tutkimmo rovun juurii. Ei sua toven sanuo, tahtoi vai ei Vladimir Jegorovič Brendojev sanuo lugijoile moizet syvät tiijot, ga ovvostuttua meidy puutui. Se on suuren sydämellizen nägemättömän runoilijan ahjon ruavon tulos. Sit ongi hänen “luomisruavon peittožus”.