Evstafeev, Sergei
Сахар
Russian
Полтора месяца до летних каникул и на тебе, во вторую смену на учебу. Егорка нехотя залез в надоевшее за зиму пальто, шапку на затылок, портфель под мышку и на улицу. В школу зимой ходили коротким путем, спускаешься с деревенской горы, а там лесом, тропкой через замершее болото, по улочкам леспромхозовского поселка и вот она родная восьмилетка. Рыжеватая лайка, с кривым левым ухом по кличке Валет выскочила из-за крыльца, лизнула в щеку, и побежала на пружинистых лапах впереди. Валет обычно провожал до конца болота и возвращался. Во первых Егорка запрещал идти дальше, а во вторых с тамошними собаками дружбы не получалось. Утром по тропинке проехали сани. В канавки от полозьев и округлые ямки от копыт лошадки уже проступила вода. Что поделать, весна. Вышли на болото, солнышко отсвечивало от уже посеревшего снега. Егорка зажмурился, захотелось запрыгать, вон как тем воробьям что расчирикались, выклевывая зерна овса из яблок конского навоза. Валет заворчал, посередине болота на тропке стояли два мальчугана.
- Привет Егорка, посмотри, вон там в полынье вроде как утка плавает.
- Какая утка, это коряга, вы бы лучше в школу поспешили, а то опять-таки на второй год останетесь.
- Не останемся, в этом году у нас учительница добрая. Давай подойдем поближе и посмотрим или боишься?
- Поближе так поближе…
Егорка смело пошел в сторону полыньи, не дойдя пары метров, под ногами все пошло куда то вниз, и он под мышки оказался в леденящей грязной жиже. Валет тут же схватил его за воротник, упираясь сильными лапами, стал тянуть. Егорка же лег на спину, перевернулся вокруг себя и пополз, оставляя на снегу грязно рыжий след.
- Говорил вам идите в школу, нет там ни какой утки, обыкновенная коряга.
- Ты Егор не обижайся, мы тебя домой проводим только ты в школе об этом подтверди.
Вдруг стало нестерпимо холодно, Егорка старался бежать как можно быстрей. В ботинках хлюпала вода, вот и деревня. Оглянулся, провожатых след простыл, лишь верный Валет бежал рядом, и нетерпеливо повизгивал.
- Дома ни кого нет, пойду к бабушке, там тепло там не ругают.
Бабушка открыла дверь, сразу все поняла. Скинула с внука уже начинающую замерзать одежду, натерла тело водкой, напоила горячим чаем с малиной.
- Ну а теперь живо на печку, я там положила теплое дедовское белье, свитер и шерстяные носки. Одевайся и с печи никуда, дед придет, пообедайте.
Бабушка посмотрела на него строго и вдруг улыбнувшись, сказала: - Надо же на улице снег, а он весь в грязи, настоящий мужик растет ох и достанется же кому то. Она повернулась к Валету
- А ты кривоухий куда смотрел, тебе жизнь внука доверена, не стыдно.
Пес виновато заскулил, подполз к хозяину, лизнул руку и заглянул ему в глаза.
- Ты что бабушка он же вытаскивал меня за воротник, для меня нет лучше друга.
Егорка залез на печь, быстренько натянул на себя приготовленную одежду, закатав рукава и штанины дедовского белья. Стало тепло, пахло сушеной рыбой "сущиком", кирпичи печки как добрые бабушкины руки возвращали в тело здоровый покой. Вспомнилось, как зимой три года назад они с дедом ходили к леснику дяде Мише выбирать щенка. Дядя Миша, коренастый небольшого роста мужик первым делом увел в дом мамашу. Затем вытащил пятерых щенков из сарая на снег.
- Ты, парень подойди поближе и позови, который прибежит к тебе, тот твой.
Егорка присел и тихонько засвистел, рыжий щенок с белым ромбиком на груди, растолкав братьев и сестер, подбежал к нему и лизнул руку.
- Гляди, вылитый валет бубновый – засмеялся дед.
На ночь щенка определили в хлев рядом с курятником, утром пошли посмотреть, как переночевал ну и покормить. Оказывается, ему стало скучно одному, вылез из теплого помещения в сарай и примерз ухом к обручу бочки. Егорка понимает, бабушка ворчит любя, ни разу за его десятилетнюю жизнь они с дедом не повысили на него голоса. Шутя и как бы играя, обучили всем деревенским работам. Дед говорил, что городским жителям хорошо их много, можно обучиться одному ремеслу. В деревнях же народу все меньше и меньше, поэтому мы должны уметь делать все. С бабушкой нравилось ездить на лодке на сенокос, ходить по грибы. Уходя в лес, она говорила, - бери с собой парочку сахарков, наберешь грибов, а идти обратно, сил нет сахарок в рот и опять как новенький. Один тебе, а второй для друга. Пришел дед, притащил в горницу колотые сосновые бруски. Понятно, будет делать заготовки для корзин. Егорка потянулся и заснул.
Проснулся от запаха смолистых лучин вперемешку с махорочным дымом. Выглянул из-за занавески, дед налущил большую кучу заготовок и теперь рассортировывал. Без брака на большие корзины, с дефектом на малые.
- Проснулся? Иди, перекуси, щи и каша в печке.
Быстренько похлебав щей, не забыв сунуть ломоть хлеба Валету, Егорка присел к деду.
- Чего без дела сидишь, давай собирай донышки.
Донышки так донышки, дело знакомое.
- Дед расскажи, чем отличаются южные карелы от северных карелов?
- Ну и вопросы у тебя парень. Отличий нет, что те, что другие работящие, гостеприимные люди. Одинаково землю возделывают, дома строят, рыбу ловят, зверя добывают. Бабы похожую одежду шьют, пироги стряпают, еду готовят, детей воспитывают. Хотя постой, расскажу я тебе одну байку. Давно это было, еще при царях. Построили в губернском городе большой чугунолитейный завод и стали на нем, то ли пушки лить, то ли чугуны для баб, да мало ли чего делали. Государево дело такая штука поручили, выполняй да ответ за качество держи. Вот вызывает главный заводской начальник к себе приказчика и говорит ему, я езжу по России отбираю лучших мастеровых, так неужели ты не можешь здесь найти хоть пару хороших кузнецов. Поехал приказчик по малым вспомогательным заводикам, деревенским кузням, собрал кузнецов и провел конкурс по мастерству. Одним словом отобрал двух лучших, северного карела по имени Сеппо, и южного по имени Пекка. Дело было зимой, приказчик на радостях водочки хлебнул, мечтает, какую ему премию начальство выпишет. Лошадка бежит, саночки поскрипывают, скоро и губернский город. Вдруг из леса выбегает крупный заяц, поравнялся с санями пробежал с полверсты и опять в лес. Решил приказчик подшутить над кузнецами. Ну, говорит, как тебе Сеппо этот огромный черный заяц? Северянин глаза вытаращил, ты чего лишнего хлебнул, черных зайцев не бывает. Приказчик раззадорился, ты мне перечить, да я тебя на самые трудные работы, скажи ведь черный заяц. Сеппо брови свел к переносице и говорит, делай со мной, что хочешь твоя сила, но заяц был белым, это мое последнее слово. Сказал и отвернулся. Приказчик не унимается. А ты Пекка что скажешь про черного зайца? Тот почесал рыжую бородку и говорит, смотрю я на нашу кобылу, масть у нее белая, а хвост и грива черные. Смотрю и думаю, почему не наоборот. Приказчик ему я же тебе про черного зайца. А Пекка, так из-за кобылы я зайца и не приметил.
Егорка захихикал, теперь и я понял, что северного карела с пути истинного не свернуть, а южный любого на свой путь перестроит. Дед достал из нагрудного кармана застиранной гимнастерки слаженную в прямоугольник газету. Оторвал кусочек, сложил желобком, насыпал махорки и свернул козью ножку. Аккуратно прикурил ее, пустил вверх дымок и улыбнулся, подмигнув внуку. Егорка внимательно смотрел, ведь все эти операции дед проделывал левой рукой, кисть правой осталась где-то там, на войне.
- Деда расскажи про войну, у тебя же орден есть.
Война Егорка это зло, расскажу тебе, пожалуй одну историю и ты поймешь. Собрались наши деревенские отметить день победы, год как закончилась война. Накрыли у сельсовета стол, кто, что смог то и принес. Выпили по рюмке, бабы гармонь притащили, плясать захотели. А кому играть? Игната под руки от кровати привели, у Трофима вся грудь в наградах и столько же ранений. Мы с братом хоть на ногах, а у меня вместо правой руки культя, у брата же левой по плечо нет. Сели мы с ним на лавку, прижались друг к другу и заиграли плясовую. Брат правой рукой мелодию ведет, а я левой на басах. Разыгрались, хохочем, радуемся, что так здорово получается. Посмотрели на народ, а бабы не пляшут, бабы ревмя ревут. Даже Трофим украдкой слезу рукавом вытер. Два молодых, высоких, кудрявых парня и инвалиды… Война это зло.
Прошла весна, наступило долгожданное лето. С летом рыбалка, веселые игры, купание в реке, по вечерам кино в клубе, красота. Егорка с Валетом целыми днями то на улице, то в лесу, то на реке. Ту субботу он запомнил на всю жизнь.
Ближе к обеду заехал отец на грузовике, отнес в сарай канистру с бензином. Предупредил Егорку, чтобы вечером был дома, поедут на рыбалку с ночевкой. Отец уехал на работу. Егорка проверил снасти, аккуратно сложил в корзину сети, заглянул в старый бидончик, живы ли накопанные с утра черви. Забежал на кухню, взял из сахарницы два кусочка сахара и на улицу к Валету. Под крыльцом его не оказалось, где же он прячется от жары, подошел к калитке, по дороге в сторону соседней деревни пролетели на большой скорости два мотоцикла. Все понятно, потянулись за водкой.
Собака лежала за дорогой, в тени соседнего дома. Егорка открыл калитку, побежал к ней. Вдруг Валет, словно пружина взлетел вверх и с силой лапами ударил в грудь мальчишки, да так что тот отлетел к краю дороги. Сахар перемешался с песком. В это время из-за дома вылетел очередной мотоцикл с мужиками, и пес оказался под колесом коляски. Мотоцикл вильнул и скрылся в дорожной пыли. Егорка подбежал к другу, оттащил его к калитке.
- Валетушка вставай, Валетушка мы сегодня с тобой на рыбалку поедем, вставай дорогой, подожди я сейчас…
Мальчишка побежал домой, достал из шкафа сахарницу, она упала, и сахар рассыпался по столу. Схватив пригоршню, побежал назад.
- Валетушка, милый вот сахар, ешь, сколько хочешь, я еще принесу…
Пес приподнялся, лизнул его в мокрую от слез щеку, опустил голову на расцарапанные колени мальчишки и затих. На плечо Егорки легла рука, обернулся сзади стоял дед.
- Деда, как же так, Валетка а…?
Они похоронили Валета за деревней, под большим камнем.
- Деда, у меня вот здесь болит, Егорка прижал руку к груди слева.
Пусть поболит, это в тебе хороший человек плачет.
- Ты дед иди я тебя догоню…
Он вернулся к камню, положил на него два кусочка сахара и улыбнулся, ощутив на щеке дыхание, а может это был просто теплый ветер с полей.