Я на зимние Святки в Янгозере была в адьво (гостила)
Russian
Я на зимние Святки в Янгозере была в адьво (гостила), девушкой уже была на выданье, ну и собрались вечером Сюндю слушать.
А у меня была великовозрастная двоюродная сестра, пойдём, говорит, там за домом есть копна ячменной соломы, так зубами надо из копны соломинку вытянуть.
Ну сходили, по снегу побродили и принесли соломины домой.
Пришли домой, жена дяди говорит, что теперь надо девиц положить спать на мост.
Наши соломины кладёт и лучину строгает, заболонную лучину отщепляет от самого края,
ту, которую первую сдирают.
Из заболонной лучины делает нам мост и на этот мост нас спать кладёт, и косы расплетает и замыкает замком, замок к волосам подвешивает.
Настоящий замок вешает на волосы, а ленту, которая вплетена в косу, её привязывает корове на рога в хлеву.
Ну, нас спать кладёт.
Встали утром —
что во сне видели (спрашивает)?
А мы не знаем, что видели.
А мне говорит: "Ты, племянница, выйдешь в этом году замуж.
Выйдешь, говорит, корова, на рога которой я Пашину ленту привязала, где спала (с вечера), утром на том самом месте и была, не вставала, а которой твою ленту привязала, та вставала, пришла и спит у двери (хлева), прямо напротив.
А во сне я видела, что кто-то, либо сват, либо жених, будет старый".
Я давай плакать
— не надо было мне ложиться на тот мост, если бы я смекнула про плохой сон — за старика выйду, не пойду за старика, что я за старика пойду.
"Да брось ты, глупая, — говорит, — плакать, может, придёт старик тебя сватать, а выйдешь за молодого".
Так я ведь в том году замуж и вышла, сватом был батюшка, а мужу было 17 лет.
На жерновах мололи ратошь (ratoš).
Когда головка у иглы обломится, останется ратошь.
В запас (для этого случая) и откладывали.
Ну, и в жернова опустишь, без муки, ратошь молешь, слушаешь, какое имя у жениха будет, — значит, как скрипит этот камень, говорит ли "Сергей" или "Ванька" или ещё как.
То скажет "сир-сир-сир", а то говорит "юр-юр-юр", значит Юрий (Jyrgi), а мне как "наюргедал", так Юрги и вышел.