VepKar :: Texts

Texts

Return to list | edit | delete | Create a new | history | Statistics | ? Help

Toizesta päivästä Roštuota läht’iet’t’ih gul’ašnikoiks

Toizesta päivästä Roštuota läht’iet’t’ih gul’ašnikoiks

Karelian Proper
Panozero
Toizesta päivästä Roštuota läht’iet’t’ih gul’ašnikoiksi... (Taloloissa) šilma ei tundieta, hyö kävelläh ymbäri siusta, kačotah, sie pualikkazella lossit... [Oliko jokahizella pualikka?] Pualikkaizet jokahizella, gul’ašnikoilla oli pualikkaizet, jotta ei ni ken heitä liikuttais. [Yritettihkö kaččuo?] Mindäh že ei! No, yksi oli Anni Šuarella, ka šehan oli šemmoni, jotta se mäni jokahizelda kiškomah da kaččomah, semmoni oli (nauraa).

Kun myö läksimmä kerran, meijän Vasken tyttären hiäd oldih enžipiänä, toizena piänä myö läksimä gul’ašnikaksi... mie, Helmi, miun čikko, sitä miun susseda... nel’l’än myö mänimä. Mänimmä enžimäksi Iivanan luo, nuoremman vellen luo. Pl’äššimä, Helmi pani vanhat kal’sonat, ukkoh, jalkah... Yksi oli pärettä, niinko buitto viululla, soittau, a mie olin metsästäjänä, miulla oli pyssy ta siitä niätän škurkka tässä, da kattilani toizessa puolen (nauraa). [Ihan oikie pyssy?] No, silloin že oli joka talossa pyssy. [A piässä mitä oli?] A piässä oli huilu, lakki piässä da huilu, jotta ei näkynyt... No, ta siitä navettaniekka oli, se oli miun nuorin sizär, hiän panimeijän äiti ruato navetassahän pani sen halatin piällä da šuuren fartukan, riibuškat kengät jalkah, da...

Siitä myö mänimmä taloh. Emändyä eulun koissa, a izändä oli. Myö mänimmä hänen luo. "Terve, terve, tulkua. No, mitä työ tiijättä, da mitä työ miulla šanotta". Ni myö ken laulamma, ken pl’ässin, ken mitäi, kaikki hurššit tukkuh panimma. Hiän šanou: "No ket työ oletta, kun mie en tunne, ket työ oletta?" Emmä myö virkkan ni mitä, jotta ken myö olemma.

No, a sillä aikua tuldih miun velli Vaske da siitä susseda hänen tuldih tože gul’ašnikaks. Vaskella oli kondien se, tal’l’a pandu piällä, sivottu... [Minä vuonna se oli?] Se oli viiskymmendä... vain kuuskymmendä jo vuotena. [No, näyttelikö hän sitä kondieta? Millä tavalla?] Ka, näytti hän sitä. [Kävelikö hän nelinkontin?] Käveli da pl’äšši, takajaloillah bringutti (nauraa). [Mörisikö vai?] Ka, no. Poika oli hänen keralla, sussedan poika, käveli hänen kera. A meitä oli nel’l’ä. A siitä myö jo joukossa kaiken kävelimmä. [Ihan joko talossa?] Ihan joko talossa! A silloin tulija ei ollun, näitä, sähkyä, a vain lampat. A muutomassa talossa on rappuzet pität da paharaizad, sieldä sitä ku mutirkallah tulet (nauraa) ...

[Tekikö ne gul’ašnikat pahuo?] Ei hyö pahuo, muutomat, vot, kun koikapuolini, hyö šalvattih trubie, no miksi trubat šalvata, vet šiitä kiukua šavuamah rupieu, da kai... Ili že näillä, oven piällä pandih, vejettih reki, jottet piäse pirtistä... vezikorvoja kuattih, da ken mitäki. Peitettih niitä, čunie, tuakše huonehien kunne kaččo pandih peittoh, halkopinoja kuattih, da...

A siitä kävelläh kuundelomah, nuorizo, naprimer... siitä lähet gul’ašnikkana, mänet kuundelomah tuoho, kirikön lukkuh, käymmä kuundelomah. Da siitä dorogavierih, missä on nel’l’ä dorogua lähtöy, no siihi is’t’uvvut... hirven tal’l’an libo min kaččo alla... Vain ei pie jättyä ni mitä, jotta et kierrä. No, i siitä kuin äijä sopiu siih, is’t’uvvut sen tal’l’an alla i kuundelet. Yksi šiitä veičen kera kiertäy sen, jotta ei meččähäni tuliz da ei veiz... siitä kiertäy, da lukou sitä mitä lukonou sielä. No, a siitä sen veičen pistäy lumeh, jotta kuni kuulumah rupieu, ku kuuluu... jottei ni ken tulis sinne liikuttamah, häiriččömäh. No, ni siitä kellä mitä kuuluu. Kellä kuuluu jesli sielä d’yvyä kylvetäh, se bohatta lienöy... kellä kuuluu mistä päin kričkuttau tulla kylmissä kengissä, sinne päin se mänöy miehellä ili sieldä päin tulou hänellä se ukko-päiväni lienöy (nagrau).

Со второго дня Рождества отправлялись гуляшниками ходить

Russian
Со второго дня Рождества отправлялись гуляшниками ходить.. (В домах) тебя не узнают, они ходят вокруг тебя, смотрят, а ты палкой машешь... [У каждого палка была?] Палки у каждого, у гуляшников палки были, чтобы никто их не трогал. [Пытались проверить что-ли?] Будто нет! Вот, одна была, Анни с Острова, так она такая была, что каждого старалась раскрыть да посмотреть, такая вот была (смеётся).

Один раз мы отправились, у нашего Васке, у дочери его свадьба была в предыдущий день, а на другой день мы гуляшниками пошли... я, Хельми, моя сестра, потом соседка моя... вчетвером отправились. Сначала пошли к Ивану, моему младшему брату. Плясали там, Хельми надела старые кальсоны мужнины... Одна лучиной (водит), будто на скрипке играет, а я была охотником одета, у меня было ружьё, да шкурка куницы здесь, а котелок на другом боку (смеётся). [Настоящее ружьё?] Да, тогда ведь в каждом доме ружьё было. [А что на голове-то было?] А на голове был платок, шапка на голове и платок (под ней), чтобы не видно было... Да ещё скотницей была наряжена, это моя младшая сестра была, она наделаа мать наша на ферме работалаона надела халат этот да большой фартук, рибушные ботинки на ноги, да...

А когда мы в дом пришли, то хозяйки дома не было, а хозяин был. Мык нему. "Здравствуйте, здравствуйте, проходите. Ну, что вы знаете, да что вы мне расскажете?" А мыкто петь, кто плясать, кто чтовсе половики смяли в кучу. "Ну, кто же вы такие, никак не могу узнать, кто такие"? А мыни слова не сказали, не признались кто такие.

Ну, а в это время как раз пришёл мой брат Васке да сосед его с ним, пришли тоже гуляшниками. У Васке была медвежья шкура надета, привязана... [Когда это было?] Это было в пятьдесят... или в шестидесятых уже годах было. [Изображал ли он медведя? Каким образом?] Да, изображал. [Ходил ли он на четвереньках?] Ходил, да и плясал, да задними ногами дрыгал (смеётся). [Что, и рычал тоже?] Да, да. Ещё мальчик был с ним, сын соседа, ходил с ним. А нас четверо было. А потом мы уже вместе все обошли. [Что, в каждом доме были?] В каждом доме! А тогда света не было, этого электричества, а только лампы (керосиновые). В иных домах лестницы длинные да прохудившиеся, оттуда кубарём спускаешься (смеётся) ...

[Гуляшники безобразили как-нибудь?] Да не то чтобы худое что, вот некоторые, которые поздоровее (?), те закрывали трубы (снаружи), ну, зачем трубы-то закрывать, ведь печка дымить будет, да всё такое... Или же дверь припирали, навалят сани, что и из избы не выйти... воду из кадок выливали, да кто что. Прятали, эти самые, подсанкиза дом куда-нибудь спрячут, да поленницы сваливали, да...

А ещё слушать ходили, молодёжь, например... пойдёшь гуляшником и слушать отправишьсяк церковному замку ходили слушать. А потом у дорог, где четыре дороги (на перекрёстке), то там, бывало, и сядешь... лосиную шкуру или там что-нибудь под себя постелешь... только нельзя ничего неочерченным оставлять. Ну вот, сколько туда (гадающих) влезет, столько и сядут под этой шкурой и слушают. А один там (снаружи) обходит с ножом, чтобы леший не пришёл и не унёс... обходит и говорит слова какие-то там. Ну, потом нож этот воткнёт в снег, чтобы, когда слушать будут, никто бы их не тронул, не пришёл бы мешать. Ну, а там кому что слышно бывает. Кто услышит, что зерно там просеивают, значит богатым будет... кому слышноидёт, скрипит в холодных башмаках, а откуда услышала, в ту сторону и замуж идти или оттуда к ней тот самый муж-солнышко придёт (смеётся).