Такая судьба: несчастная жена, потом - вдова
Russian
В преддверии 80-летия победы нашей Родины в Великой Отечественной войны Союз карельского народы проводит акцию "Карелы в годы войны". К акции можно присоединиться, отправив сделанную во время войны фотографию.
Фотографий в нашей семье мало, а вот воспоминаниями папы и бабушки я могу поделиться. Хочу рассказать о судьбе моей бабушки - Акулины Васильевны Мошниковой (Варфоломеевой).
Несчастная жена, потом - вдова
Хочу рассказать о судьбе бабушки Мошниковой (Варфоломеевой ) Акулины Васильевны. Родилась она 26.06.1898 года в деревне Совдозеро Суоярвского района в семье зажиточного по тем меркам мужика Василия Васильевича Варфоломеева и его супруги Анны Васильевны. В семье было много детей, но сестра у нее была одна, остальные братья, причем младшие. В 1920 году вышла замуж за Николая Боярова из соседней деревни Семчегора ( в музее Поросозерской средней школы сохранилась ее свадебная блузка). В 1926 году в семье родилась дочь Ольга. Недолго прожили молодые. В те годы многие мужчины из пограничных деревень ходили на заработки в Финляндию. Ушел и Николай. И не вернулся. Пропал. Бабушка погоревала-погоревала и в 1931 году вышла замуж за своего деревенского парня, колхозного пастуха Николая Мошникова. В 1932 году родился мой отец Михаил, потом дочка Маша. Был у них с мужем еще один ребенок, родившийся в 1937 году, но прожил всего лишь месяц. Умер после того, как забрали по доносу второго мужа и расстреляли в Красном бору под Петрозаводском. Бабушка об этом узнала спустя годы, когда его уже реабилитировали. А так всего годы жила с клеймом "жена врага народа".
Из эвакуации домой
В сентябре 1941 года всех деревенских начали эвакуировать в Сибирь. Эвакуацию баржами ждали в д. Ламбасручей. Вот туда неизвестно каким образом и приехал из Финляндии Николай Бояров, хотел забрать ее с собой в Финляндию, но бабушка так и не ушла с ним, возможно , мать и сестра отговорили. В Сибири как и все наши женщины жила с детьми у сибирячки, муж которой был на фронте, работала в колхозе. Вернулась в 1944 году в родную деревню. Вернулась с матерью и детьми. Сестра Клава осталась в Сибири, а отец Василий Васильевич умер по дороге домой, похоронен на Валдае. Братья в это время были на фронте. Скоро в деревню пришли финны. Велели взять все необходимое и вместе с сыном по Гимольскому озеру вывезли на лодке в Финляндию на хутор близ города Миккели (папа говорил, что название хутора было Ахвенламби). Хозяева относились к ним неплохо. Хозяин хутора был чемпионом Финляндии по конным скачкам (к слову, я была в 2001 году на ипподроме в г. Миккели). Все стены были увешены его фотографиями на лошадях. Бабушка ухаживала за коровами, а папа пас лошадей. В 1945 году после окончания войны вернулись в Россию, только их сначала отправили в Псков, а в родную деревню они не попали. Возможно потому, что не было деревни. Сожгли ее дотла. Вернулись спустя полгода, жили в землянках. Из мужчин после войны в деревне было лишь четыре человека. Кто погиб, а кого еще раньше репрессировали. Были лишь парни одного с папой года рождения -1932. Потихоньку начали строиться. Деревня отстроилась лишь к началу 50-х. Построили клуб, школу, контору, почту, амбулаторию. Женщины работали в колхозе, а дети управлялись по дому, рыбачили, пасли скот.
Весть из-за границы
В 1970 году в деревню пришло письмо, которое не сразу попало к бабушке, а сначала к жене ее брата, поскольку на конверте было написано Варфоломеевой А.В. (жену брата звали Анна Васильевна).
Когда бабушке прочитали письмо, а она грамоты не знала, разговаривала только по-карельски, она взяла таз с посудой пошла на речку , мыла на мостках посуду, плакала и пела старинную карельскую песню Kazvatti.
Письмо было от Николая Боярова из Швеции. Он интересовался ее здоровьем, детьми. Спрашивал, сможет ли бабушка приехать в Ленинград, чтобы встретиться. Прислал фотографию, на которой важный господин в окружении цветов сидит в день своего 70-летия. Сообщал, что у него в Швеции двое сыновей. Бабушка грамоты не знала, поэтому попросила ответить меня. Я писала под ее диктовку. Потом из Швеции приходило еще несколько писем, но бабушка не хотела отвечать, поскольку он настаивал на встрече.
Спустя много лет, благодаря одному знакомому шведу , я узнала, кем же стал Николай Бояров в Швеции, но только не было уже в живых ни его, ни сыновей. Он работал на известном сталелитейном заводе "Hofors".
А бабушка прожила еще почти 20 лет и умерла после своего 90-летия.