Texts

Return to review | Return to list

Sit' - sarnaline jogi

history

August 21, 2025 in 23:22 Ирина Сотникова

created the comments: 29. pala

August 21, 2025 in 23:06 Ирина Сотникова

changed the text of the translation
Sobatan, kül’bet’päivän, rad loptihe aigemba. Hanh’ tuli Tol’kannoks, no sidä ei olend kodiš. Hänen vel’l’ i sizar, redukahad korvihesai, vändiba letkes. ”Nu otkaha händast mec! Iče tuleb, ku tarbži...” Tol’ka tozi-ki tuli ühtes Sergejanke i Vit 'kanke. Tol’ka toi verkon. Prihaižed levitiba sidä normudele, i sid’ holvašti lendiba sidä aidale. Vit’ka kacui neche reiguhu kesk verkod, ühtenzoiti eskai reigun lopuid i sanui: – Pagižed, miše nece haug’ muga rebiti… – Ka, – sanui Tol’ka. – Mö iče nägim. – Voib olda, nägit-ki tö haugen... No verkodme ajoi motorveneh! – Sitidme sigä niken ei ajelde motorvenehil – äi koskid om! Vit’kan mod ruskoni. – En teda. No nece ei ole haug’. – Tedan, krokodil? – küzui nagrdes Tol’ka. – Voib olda, krokodil-ki. – Vit’ka libuti sil’mäd Hanheze. – Nece ved’ om kapronnor. Mugošt norad eskai hebo ei voi rebitada. A tö sanut, miše haug’. Čudihe teile... – Avoi! ^ jose kaikile koumile čudihe? En meleta muga. I nece nor ei ole rebitadud, a purdud om. Sinä ved’ tedad, miččed haugel hambhad oma... – Tedan, sikš sanun-ki. Prihaižed hätken rudliba, no ei löudnugoi pätust. – Ka naku midä, miše ei ridelta – kohendam verkon i panem sille-žo sijale. ^ Kacuhtam, mi linneb. A Paitjärvele kävelem toižen kerdan. Verkon čapoiba kahteks palaks, rebinuden sijan heittihe, a lopud tarkas sidotihe. – Kacu, kuti uzikaine om! – sanui Sergei. Hän oli ihastusiš, miše sebranik tahtoib otta Vit’kan heiden peitsijale i ei tarbiž peitta hänespäi necidä zavetsijad. A Tol’kale nece sebranikan pätuz ei tulend mel’he~~. Hän el’genzi –~~: ku Vit’ka linneb heiden kogos, ka Tol’ka ei linne jo ezmäižen Hanhen sebranikan.

August 21, 2025 in 23:04 Ирина Сотникова

changed the text of the translation
Sobatan, kül’bet’päivän, rad loptihe aigemba. Hanh’ tuli Tol’kannoks, no sidä ei olend kodiš. Hänen vel’l’ i sizar, redukahad korvihesai, vändiba letkes. ”Nu otkaha händast mec! Iče tuleb, ku tarbži...” Tol’ka tozi-ki tuli ühtes Sergejanke i Vit 'kanke. Tol’ka toi verkon. Prihaižed levitiba sidä normudele, i sid’ holvašti lendiba sidä aidale. Vit’ka kacui neche reiguhu kesk verkod, ühtenzoiti eskai reigun lopuid i sanui: – Pagižed, miše nece haug’ muga rebiti… – Ka, – sanui Tol’ka. – Mö iče nägim. – Voib olda, nägit-ki tö haugen... No verkodme ajoi motorveneh! – Sitidme sigä niken ei ajelde motorvenehil – äi koskid om! Vit’kan mod ruskoni. – En teda. No nece ei ole haug’. – Tedan, krokodil? – küzui nagrdes Tol’ka. – Voib olda, krokodil-ki. – Vit’ka libuti sil’mäd Hanheze. – Nece ved’ om kapronnor. Mugošt norad eskai hebo ei voi rebitada. A tö sanut, miše haug’. Čudihe teile... – Avoi! ^ jose kaikile koumile čudihe? En meleta muga. I nece nor ei ole rebitadud, a purdud om. Sinä ved’ tedad, miččed haugel hambhad oma... – Tedan, sikš sanun-ki. Prihaižed hätken rudliba, no ei löudnugoi pätust. – Ka naku midä, miše ei ridelta – kohendam verkon i panem sille-žo sijale. ^ Kacuhtam, mi linneb. A Paitjärvele kävelem toižen kerdan. Verkon čapoiba kahteks palaks, rebinuden sijan heittihe, a lopud tarkas sidotihe. – Kacu, kuti uzikaine om! – sanui Sergei. Hän oli ihastusiš, miše sebranik tahtoib otta Vit’kan heiden peitsijale i ei tarbiž peitta hänespäi necidä zavetsijad. A Tol’kale nece sebranikan pätuz ei tulend mel’he. Hän el’genzi – ku Vit’ka linneb heiden kogos, ka Tol’ka ei linne jo ezmäižen Hanhen sebranikan.

August 21, 2025 in 23:03 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! ^ Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 23:03 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! ^ Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 23:02 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы!^Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 23:02 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — ^Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.
changed the text of the translation
Sobatan, kül’bet’päivän, rad loptihe aigemba. Hanh’ tuli Tol’kannoks, no sidä ei olend kodiš. Hänen vel’l’ i sizar, redukahad korvihesai, vändiba letkes. ”Nu otkaha händast mec! Iče tuleb, ku tarbži...” Tol’ka tozi-ki tuli ühtes Sergejanke i Vit 'kanke. Tol’ka toi verkon. Prihaižed levitiba sidä normudele, i sid’ holvašti lendiba sidä aidale. Vit’ka kacui neche reiguhu kesk verkod, ühtenzoiti eskai reigun lopuid i sanui: – Pagižed, miše nece haug’ muga rebiti… – Ka, – sanui Tol’ka. – Mö iče nägim. – Voib olda, nägit-ki tö haugen... No verkodme ajoi motorveneh! – Sitidme sigä niken ei ajelde motorvenehil – äi koskid om! Vit’kan mod ruskoni. – En teda. No nece ei ole haug’. – Tedan, krokodil? – küzui nagrdes Tol’ka. – Voib olda, krokodil-ki. – Vit’ka libuti sil’mäd Hanheze. – Nece ved’ om kapronnor. Mugošt norad eskai hebo ei voi rebitada. A tö sanut, miše haug’. Čudihe teile... – Avoi! –^ jose kaikile koumile čudihe? ~~– sanui Hanh’. –~~ En meleta muga. I nece nor ei ole rebitadud, a purdud om. Sinä ved’ tedad, miččed haugel hambhad oma... – Tedan, sikš sanun-ki. Prihaižed hätken rudliba, no ei löudnugoi pätust. – Ka naku midä, miše ei ridelta – kohendam verkon i panem sille-žo sijale. Kacuhtam, mi linneb. A Paitjärvele kävelem toižen kerdan. Verkon čapoiba kahteks palaks, rebinuden sijan heittihe, a lopud tarkas sidotihe. – Kacu, kuti uzikaine om! – sanui Sergei. Hän oli ihastusiš, miše sebranik tahtoib otta Vit’kan heiden peitsijale i ei tarbiž peitta hänespäi necidä zavetsijad. A Tol’kale nece sebranikan pätuz ei tulend mel’he. Hän el’genzi – ku Vit’ka linneb heiden kogos, ka Tol’ka ei linne jo ezmäižen Hanhen sebranikan.

August 21, 2025 in 23:01 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — ~~усмехнулся Гусь. —~~ Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 23:00 Ирина Сотникова

changed the text of the translation
Sobatan, kül’bet’päivän, rad loptihe aigemba. Hanh’ tuli Tol’kannoks, no sidä ei olend kodiš. Hänen vel’l’ i sizar, redukahad korvihesai, vändiba letkes. ”Nu otkaha händast mec! Iče tuleb, ku tarbži...” Tol’ka tozi-ki tuli ühtes Sergejanke i Vit 'kanke. Tol’ka toi verkon. Prihaižed levitiba sidä normudele, i sid’ holvašti lendiba sidä aidale. Vit’ka kacui neche reiguhu kesk verkod, ühtenzoiti eskai reigun lopuid i sanui: – Pagižed, miše nece haug’ muga rebiti… – Ka, – sanui Tol’ka. – Mö iče nägim. – Voib olda, nägit-ki tö haugen... No verkodme ajoi motorveneh! – Sitidme sigä niken ei ajelde motorvenehil – äi koskid om! ~~– sanui Hanh’.~~ Vit’kan mod ruskoni. – En teda. No nece ei ole haug’. – Tedan, krokodil? – küzui nagrdes Tol’ka. – Voib olda, krokodil-ki. – Vit’ka libuti sil’mäd Hanheze. – Nece ved’ om kapronnor. Mugošt norad eskai hebo ei voi rebitada. A tö sanut, miše haug’. Čudihe teile... – Avoi! – jose kaikile koumile čudihe? – sanui Hanh’. – En meleta muga. I nece nor ei ole rebitadud, a purdud om. Sinä ved’ tedad, miččed haugel hambhad oma... – Tedan, sikš sanun-ki. Prihaižed hätken rudliba, no ei löudnugoi pätust. – Ka naku midä, miše ei ridelta – kohendam verkon i panem sille-žo sijale. Kacuhtam, mi linneb. A Paitjärvele kävelem toižen kerdan. Verkon čapoiba kahteks palaks, rebinuden sijan heittihe, a lopud tarkas sidotihe. – Kacu, kuti uzikaine om! – sanui Sergei. Hän oli ihastusiš, miše sebranik tahtoib otta Vit’kan heiden peitsijale i ei tarbiž peitta hänespäi necidä zavetsijad. A Tol’kale nece sebranikan pätuz ei tulend mel’he. Hän el’genzi – ku Vit’ka linneb heiden kogos, ka Tol’ka ei linne jo ezmäižen Hanhen sebranikan.

August 21, 2025 in 22:59 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На мото-орке! — удивился Сережка, и ему стало неловко за Витьку, который на этот раз так глупо ошибся. А Гусь сдержанно сказал: — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — усмехнулся Гусь. — Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 22:55 Ирина Сотникова

changed the text of the translation
Sobatan, kül’bet’päivän, rad loptihe aigemba. Hanh’ tuli Tol’kannoks, no sidä ei olend kodiš. Hänen vel’l’ i sizar, redukahad korvihesai, vändiba letkes. ”Nu otkaha händast mec! Iče tuleb, ku tarbži...” Tol’ka tozi-ki tuli ühtes Sergejanke i ~~Vovkanke~~Vit 'kanke. Tol’ka toi verkon. Prihaižed levitiba sidä normudele, i sid’ holvašti lendiba sidä aidale. Vit’ka kacui neche reiguhu kesk verkod, ühtenzoiti eskai reigun lopuid i sanui: – Pagižed, miše nece haug’ muga rebiti… – Ka, – sanui Tol’ka. – Mö iče nägim. – Voib olda, nägit-ki tö haugen... No verkodme ajoi motorveneh! – Sitidme sigä niken ei ajelde motorvenehil – äi koskid om! – sanui Hanh’. Vit’kan mod ruskoni. – En teda. No nece ei ole haug’. – Tedan, krokodil? – küzui nagrdes Tol’ka. – Voib olda, krokodil-ki. – Vit’ka libuti sil’mäd Hanheze. – Nece ved’ om kapronnor. Mugošt norad eskai hebo ei voi rebitada. A tö sanut, miše haug’. Čudihe teile... – Avoi! – jose kaikile koumile čudihe? – sanui Hanh’. – En meleta muga. I nece nor ei ole rebitadud, a purdud om. Sinä ved’ tedad, miččed haugel hambhad oma... – Tedan, sikš sanun-ki. Prihaižed hätken rudliba, no ei löudnugoi pätust. – Ka naku midä, miše ei ridelta – kohendam verkon i panem sille-žo sijale. Kacuhtam, mi linneb. A Paitjärvele kävelem toižen kerdan. Verkon čapoiba kahteks palaks, rebinuden sijan heittihe, a lopud tarkas sidotihe. – Kacu, kuti uzikaine om! – sanui Sergei. Hän oli ihastusiš, miše sebranik tahtoib otta Vit’kan heiden peitsijale i ei tarbiž peitta hänespäi necidä zavetsijad. A Tol’kale nece sebranikan pätuz ei tulend mel’he. Hän el’genzi – ku Vit’ka linneb heiden kogos, ka Tol’ka ei linne jo ezmäižen Hanhen sebranikan.

August 21, 2025 in 22:54 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! Придет сам, если надо…» | Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На мото-орке! — удивился Сережка, и ему стало неловко за Витьку, который на этот раз так глупо ошибся. А Гусь сдержанно сказал: — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — усмехнулся Гусь. — Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 22:53 Ирина Сотникова

changed the text
В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! ~~— в сердцах выругался Гусь. —~~ Придет сам, если надо…» Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На мото-орке! — удивился Сережка, и ему стало неловко за Витьку, который на этот раз так глупо ошибся. А Гусь сдержанно сказал: — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — усмехнулся Гусь. — Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.

August 21, 2025 in 22:52 Ирина Сотникова

created the text
created the text translation
created the text: В субботу, в банный день, работу кончили раньше. Гусь забежал было к Тольке, но того, как обычно, не оказалось дома. Его братишка и сестренка, грязные до ушей, копались в песке у завалинки. «Ну и черт с ним! — в сердцах выругался Гусь. — Придет сам, если надо…» Толька и в самом деле пришел очень скоро вместе с Сережкой и Витькой. Он принес сеть. Ребята расстелили снасть во дворе на лужайке, потом осторожно, чтобы не запутать, подняли на изгородь. Витька оглядел огромную дыру посреди сети, зачем-то соединил обрывки верхней тетивы и сказал: — И вы говорите, что это щука так ее распластала? — Конечно, — ответил Толька. — Сами видели. — Щуку-то, может, и видели… Кто-то на моторке по сетке просадил, вот что! — На мото-орке! — удивился Сережка, и ему стало неловко за Витьку, который на этот раз так глупо ошибся. А Гусь сдержанно сказал: — На моторках по Сити в жизни никто не ездил — порогов много. Витька смутился. — Не знаю. Но это не щука! — Наверно, крокодил! — съязвил Толька. — Может, и крокодил. — Он поднял глаза на Гуся. — Это же капрон! Такой шнур и лошади не порвать. А вы — щука! Померещилось вам… — Хы! — усмехнулся Гусь. — Всем троим померещилось? Не думаю. И шнур, между прочим, не оборван, а перекушен. Или ты не знаешь, какие у щуки зубы! — Знаю, потому и говорю. Ребята спорили долго, но к согласию так и не пришли. — Вот что, — сказал Гусь, чтобы положить конец этому спору, — Починим сетку и поставим ее на то же самое место; посмотрим, что будет. А на Пайтово сходим в другой раз. Сеть разрезали поперек, выкинули из середины метра три рвани, а потом аккуратно, в каждой ячее, связали вместе оба конца. — Во, как новенькая стала! — удовлетворенно сказал Сережка. Втайне он был несказанно рад, что Гусь наконец решил сводить Витьку на Сить, к шалашу, и больше не нужно будет скрывать от нового друга заветное место. А Толька был недоволен решением Гуся: если Витька будет принят в компанию, тогда он, Толька, отодвинется на второе после Витьки место.