Тексты

Вернуться к просмотру | Вернуться к списку

Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat

История изменений

05 марта 2021 в 00:11 Nataly Krizhanovsky

изменил(а) текст перевода
Пошел дедушка отводить телку в Шолу. Он отпустил телку поесть на лужок, пусть, говорит, поест немного. А она немного поела и убежала. Он [дед] бежит следом; дед по одной стороне, телка по другой. «Ну, – говорит, – не убежишь далеко, тут мост есть, так я на мосту поймаю». Не смог поймать, убежала. А снегу навалило уже по колено. Они ушли днем. Мы вечером при свете сели ужинать, смотрим, он пришел домой. Мы говорим: «Что с тобой?». – «Да ведь я телку отпустил». А снегу валит по колено. Гриша и Лидка оба пошли искать. Ночь переночевали в Войлахте. День искали, второй. Целую неделю искали. Охотники взяли собак и пищали, повсюду ищут, нигде не могут найти, никакого следа нигде не было, а снегу столько... Целую неделю так ходили. Потом Тане весть послали - там Дуней звали колдунью-то. Таня-то говорит: «К нам в дом пришла [колдунья], всю одежду вывернула наизнанку, вышла из избы и дверь оставила открытой». Таню взяла в товарищи. Пошли, говорит, далеко, далеко по дороге в лес ушли в сторону Пондалы, километров четыре или пять туда подальше. Вот она меня остановила: «Стой, – говорит, – тут, никуда не уходи». Сама ушла туда и говорит: «Она гостинцы туда положила, я не знаю, что она положила». (Кладут ковригу [хлеба], разрезают). Отнесла она чёрту. Говорит, крик слышен, но нельзя понять. Слова Дуни-колдуньи слышу, а что оттуда [чёрт] отвечает, то не слышно. Я, говорит, стою, меня даже трясет. Говорили, говорили, потом она оттуда пришла и говорит: «А почему долго ищут, а ему [чёрту] не подчиняются. Она [телка] уже несколько раз привязана к елке». Мимо, говорит, ходят они (\'ищущие\'), да не могут увидеть. А потом, говорит, на шестой день она [телка] придет домой. А дочь оттуда прислала весть, говорит: «Не ищите, сама она [телка] придет». На шестой день пошел он [дедушка] в деревню Войлахта (он там ее за Войлахтой отпустил). Пришел он в деревню Войлахта. Веревка как была привязана к рогам, так она не запуталась и ничего. С этой веревкой она и пришла. Дети там, мальчишки пошли играть, увидели, поймали и в деревню привели.

28 августа 2017 в 14:41 Нина Шибанова

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan. Eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki: "Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani". Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka". Siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei. A potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.

28 августа 2017 в 14:41 Нина Шибанова

изменил(а) текст перевода
Пошел дедушка отводить телку в Шолу. Он отпустил телку поесть на лужок, пусть, говорит, поест немного. А она немного поела и убежала. Он [дед] бежит следом; дед по одной стороне, телка по другой. «Ну, – говорит, – не убежишь далеко, тут мост есть, так я на мосту поймаю». Не смог поймать, убежала. А снегу навалило уже по колено. Они ушли днем. Мы вечером при свете сели ужинать, смотрим, он пришел домой. Мы говорим: «Что с тобой?». – «Да ведь я телку отпустил». А снегу валит по колено. Гриша и Лидка оба пошли искать. Ночь переночевали в Войлахте. День искали, второй. Целую неделю искали. Охотники взяли собак и пищали, повсюду ищут, нигде не могут найти, никакого следа нигде не было, а снегу столько... Целую неделю так ходили. Потом Тане весть послали - там Дуней звали колдунью-то. Таня-то говорит: «К нам в дом пришла [колдунья], всю одежду вывернула наизнанку, вышла из избы и дверь оставила открытой». Таню взяла в товарищи. Пошли, говорит, далеко, далеко по дороге в лес ушли в сторону Пондалы, километров четыре или пять туда подальше. Вот она меня остановила: «Стой, – говорит, – тут, никуда не уходи». Сама ушла туда и говорит: «Она гостинцы туда положила, я не знаю, что она положила». (Кладут ковригу [хлеба], разрезают). Отнесла она чёрту. Говорит, крик слышен, но нельзя понять. Слова Дуни-колдуньи слышу, а что оттуда [чёрт] отвечает, то не слышно. Я, говорит, стою, меня даже трясет. Говорили, говорили, потом она оттуда пришла и говорит: «А почему долго ищут, а ему [чёрту] не подчиняются. Она [телка] уже несколько раз привязана к елке». Мимо, говорит, ходят они (\'ищущие\'), да не могут увидеть. А потом, говорит, на шестой день она [телка] придет домой. А дочь оттуда прислала весть, говорит: «Не ищите, сама она [телка] придет». На шестой день пошел он [дедушка] в деревню Войлахта (он там ее за Войлахтой отпустил). Пришел он в деревню Войлахта. Веревка как была привязана к рогам, так она не запуталась и ничего. С этой веревкой она и пришла. Дети там, мальчишки пошли играть, увидели, поймали и в деревню привели.

28 августа 2017 в 14:39 Нина Шибанова

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan. Eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki: "Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani". Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka~~, siriči~~. Siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei~~, a~~. A potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.

28 августа 2017 в 14:37 Нина Шибанова

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan. Eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki. : "Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani". Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka, siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei, a potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.

28 августа 2017 в 14:32 Нина Шибанова

изменил(а) текст перевода
Пошел дедушка отводить телку в Шолу. Он отпустил телку поесть на лужок, пусть, говорит, поест немного. А она немного поела и убежала. Он [дед] бежит следом; дед по одной стороне, телка по другой. «Ну, – говорит, – не убежишь далеко, тут мост есть, так я на мосту поймаю». Не смог поймать, убежала. А снегу навалило уже по колено. Они ушли днем. Мы вечером при свете сели ужинать, смотрим, он пришел домой. Мы говорим: «Что с тобой?». – «Да ведь я телку отпустил». А снегу валит по колено. Гриша и Лидка оба пошли искать. Ночь переночевали в Войлахте. День искали, второй. Целую неделю искали. Охотники взяли собак и пищали, повсюду ищут, нигде не могут найти, никакого следа нигде не было, а снегу столько... Целую неделю так ходили. Потом Тане весть послали~~. Там~~ - там Дуней звали колдунью-то. Таня-то говорит: «К нам в дом пришла [колдунья], всю одежду вывернула наизнанку, вышла из избы и дверь оставила открытой». Таню взяла в товарищи. Пошли, говорит, далеко, далеко по дороге в лес ушли в сторону Пондалы, километров четыре или пять туда подальше. Вот она меня остановила: «Стой, – говорит, – тут, никуда не уходи». Сама ушла туда и говорит: «Она гостинцы туда положила, я не знаю, что она положила». (Кладут ковригу [хлеба], разрезают). Отнесла она чёрту. Говорит, крик слышен, но нельзя понять. Слова Дуни-колдуньи слышу, а что оттуда [чёрт] отвечает, то не слышно. Я, говорит, стою, меня даже трясет. Говорили, говорили, потом она оттуда пришла и говорит: «А почему долго ищут, а ему [чёрту] не подчиняются. Она [телка] уже несколько раз привязана к елке». Мимо, говорит, ходят они (\'ищущие\'), да не могут увидеть. А потом, говорит, на шестой день она [телка] придет домой. А дочь оттуда прислала весть, говорит: «Не ищите, сама она [телка] придет». На шестой день пошел он [дедушка] в деревню Войлахта (он там ее за Войлахтой отпустил). Пришел он в деревню Войлахта. Веревка как была привязана к рогам, так она не запуталась и ничего. С этой веревкой она и пришла. Дети там, мальчишки пошли играть, увидели, поймали и в деревню привели.

28 августа 2017 в 14:31 Нина Шибанова

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan. Eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki. Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani. Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka, siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei, a potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.

28 августа 2017 в 14:30 Нина Шибанова

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan~~, eivint~~. Eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki. Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani. Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka, siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei, a potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.

18 октября 2016 в 19:24 Nataly Krizhanovsky

изменил(а) текст
Läks’ deduško vemha Šalha lähtmat. Hän päs’ti lugaiželo sömhä lähtant, laske, sanup, hän vähäižen söhtap. A hän vähäižen söhti, fati da ~~d\'oksti~~d'oksti. Hän däuk’he d’oksop, detko bokame, hän tošt’me. Nu, sanup, et edahaks uidi, naku süut om ka, süuduu tabadan, eivint tabata, uidi. A lunt komphusat’ d’o vali. Uittihe päivau. Mö ehtkeičuu lämeime sömhä ištįime, kacuhtim, hän pert’he tuli. Mö sanum: «Mida sina?». – «Da vet’ läht’man-se mina päs’tin’». A lunt komphusat’ valip. Griša i Litka mougotit’ läks’pä ečmähä. Ön sigou Veilahtos magatihe. Päivan ečitihe, teižen. Nedalin’ čelijan ečitihe. Mečnikat keirit’ ottas, piššalit’, kaiktäu ečitas, nikus eiviig’ii lüuta, nimittušt däugut nikus ei löudu, a lunt neceverz’. Nedalin’ čelijan ninga täum. Potom ~~Tan\'alo~~Tan'alo-se vistin’ andeim – sigou Dun’aks kucuiba kuudunjan-se. Tan’a-se sanup: «Mijalo pert’he tuli, murdni kaik sobat känt’, pertišpäi läks’ ka uksen avein’ dät’». Tan’ad tovarišaks oti. Mänim, sanup, edahaks, edahaks tedme mecha uidim, Pondlaupäi kilometrat nel’ ali viš tagemba sinna. Vot hän mindain’ seižut’: «Seižu, sanup, sit’, ala uidi». Uidi sinna i pagižep-ki. Hän gostincat she ladi, en teda, mida hän pani. Pandas pärpäč, leikoteltas. Vei hänolo, mechiiželo. Sanei, krik kulup ka eisa ponat’. Dun’an kuudunjan vaihet-no kulen, а sigoupäi-se mida pagižep ka ei kulu. Mina, sanup, seižun, ka mindain’ eskei träsitap. Pagištihe, pagištihe, potom sigoupäi tuli, hän pagižep-ki: «A mihe hät’ken ečitas, a hänolo potčinkiše ii. Hän minain’ kusho äjak kerdat oli sidotut ka, siriči, – sanei, – täutas nened ečkät, da ei nägištagei, a potom, – sanei, – kudens’ päif tegese ka kudendou päivou tulop kodihe». A tütär-se sigoupäi vistin’ andei, sanįi: «Augat ečki, tulop iče hän». Kudendou päivou Veilahtoho derüun’aha läks’(hän sigou Veilahton taga pereleskuu päst’). Hän Veilahtho derüunähä tuli. Nor kut sarvihe sidotut, ei zaputaniše ii nimida. Nečidame norame tuli-ki. Lapset sigou mäniba prihäkarkud vämmaha, nägištiba, tabatihe, derüunähä tot’he.