Тексты

Вернуться к просмотру | Вернуться к списку

Jowdavall aijall

История изменений

17 ноября 2023 в 14:26 Нина Шибанова

• изменил(а) текст перевода
  Досочка сделана; салазки-скамейка – это две досочки и четыре ножки [на полозьях]. Вот садится и съезжает с горы. А корабль – досочка, а затем стойки и вязки. За них держишься и едешь, с горы и катаешься. А лыж не было? Лыж не было. Лыжи были лишь у тех, кто ходил в лес на охоту. У тех вот были, и то были не такие лыжи, а широкие. Не было таких, как теперь, узеньких, тогда были широкие. А дети обычно во что играли? Да какие тогда игрушки? Мальчики тогда играли в городки, были рюхи. Вот сделают как чурочки, поставят и играют в рюхи, вот. А девочки играли в куклы, куклы делали. Сами дома делают? Сами дома, дома куклы делают, этими девочки и играют. Ну, а молодёжь, постарше, играли? В лапту играли, в казаки играли. А как играют, расскажите. В казаки – становятся парами, а один стережёт. Вот и разбегаются, [одни] в одну сторону, [другие] – в другую, а он «ловит». Удастся догнать – выручится, а коли нет, то опять начинает «водить», «водили». Качались [ещё], были качели. Обычно где делали [качели]? У кого в сенном сарае, у кого – где. Тогда на улице редко (‘мало’) были, все были в сенных сараях. Вот к Пасхе, на страстной неделе и начнут качаться. А когда качались, все пели эти [...] «Миленький пригожий», всё по-русски. А как качели делали? Как делали качели? На балку накинут верёвку, а потом к верёвке привяжут доску. Тут вот и качаются. Девчонки сядут, а вдвоём (сколько человек там сядет), а двое раскачивают. Один с одной стороны, а другой – с другой качает. Так и качаются. А как придут из других деревень, как тогда проводили время? Да как? Соберутся и гуляют вместе, поют, пляшут.^ Вот [так]. Обычно что плясали? Всякое плясали, песни пели и плясали. Цепочкой [парами] выходят, цепочкой вот крутятся, кругом, вот. У парней гармони были ли? О, были, были, гармошечки были. А прежде ведь и парни [...], если у парней гармони не было, то девушки купят к святкам. Гармошку купят и пиликают, сами играют, девушки сами и играют. Одна девушка играет, а эти пляшут. Как играют, так на один лад и пляшут. А как, обычно, собирались в своей деревне? И в соседние (‘чужие’) деревни ходили, да, ходили. Придут в чужую деревню, [там] скажут: «О, чужаки пришли, чужаки пришли!» Тоже пляшут цепочку. И на улице тоже? И на улице тоже, да, летом на улице. На какие праздники [и] куда ходили? Да вот, в Семёновское ходили, в Васильевское ходили, в Александровку и Новое, во все стороны. Видишь, у нас праздник был, Ильин день, затем у нас был праздник – Скорбящая. А когда Илья? А Илья нынче, второго августа, да, второго августа. Вот так мы жили. Зимой вот Рождество, Рождество.^ Рождество [да] святки, гуляешь две недели. Ну, а масленица? И масленица, масленица, значит, как наступит заговенье, а затем понедельник. В понедельник лишь вечером ходили на гору. Да, на гору только вечером ходили. И [...] и во вторник – вечером, а в среду на гору ходили [уже] с обеда. А в четверг – уже с утра, в четверг уже катались на лошадях. Берут лошадей, запрягут и отправятся кататься. Ездили и в соседние (‘чужие’) деревни, и в своей деревне катались. Масленица была целую неделю, и каждый день пекли блины. А лошади, наверно, красивые? Лошади красивые [...], да, красивые; сбруя красивая, под серебро, вот, да, украсят, заплетут косу лошади. Девушки, девушки и парни катаются. Так парни приглашают [девушек] или как? Да.^ А у иного парня нет лошади, так подсядет к девушке и поедет. Ну, а в какое время наряжались ряженые (‘в пугало’)? А это в святки, в святки. Кто нарядится покойником, кто и лошадью, кто быком. Быка зарежет, шкуру снимет да высушит, и вот в эту шкуру всё и наряжается. Вот и пугает народ. О!^ У нас всяко наряжались! И ходят по домам (‘из дома в дом’)? Да, бывало [...]. Изобка была, значит, где девушки сидели, ряженый туда придёт и весь народ разгонит. Все кричат, визжат. Вот так всё было. Всё время в святки наряжались. И медведем наряжались, и волком? И медведем, и волком наряжались, и лошадью наряжались. Лошадью нарядятся, лошадь там бьёт копытами (‘топочет’). Пологом накроют(ся) – вот и лошадь. Из снопа [...], ржаной сноп возьмут, голову сделают с пологом (‘из полога’). А тут люди, два человека встанут позади, вот и бьют копытами (‘топочут’), как будто лошадь. Да, вот эдак у нас часто рядились, часто, часто (‘много’). Заставляли народ визжать, кричать; люди визжат, визжат. А девушки? У-y! Прячутся! Ну, а летом, по праздникам, обычно гуляли на улице? Гуляли, гуляли. Пели песни, хоровод водили, схватятся в круг и вот поют, ну, по-русски всё пели, песни у нас все русские. Да ведь не надо называть песен, что пели? А помнишь? Да почему я не помню, всё помню. Вот на улице всё больше пели «Велик туман при долине, широк лист на малине». Одна девушка [пела] или несколько девушек? Все, сколько есть, сколько девок, все пели. Вот как схватятся в круг, так вот и водят хоровод.

17 ноября 2023 в 14:24 Нина Шибанова

• изменил(а) текст перевода
  Досочка сделана; салазки-скамейка – это две досочки и четыре ножки [на полозьях]. Вот садится и съезжает с горы. А корабль – досочка, а затем стойки и вязки. За них держишься и едешь, с горы и катаешься. А лыж не было? Лыж не было. Лыжи были лишь у тех, кто ходил в лес на охоту. У тех вот были, и то были не такие лыжи, а широкие. Не было таких, как теперь, узеньких, тогда были широкие. А дети обычно во что играли? Да какие тогда игрушки? Мальчики тогда играли в городки, были рюхи. Вот сделают как чурочки, поставят и играют в рюхи, вот. А девочки играли в куклы, куклы делали. Сами дома делают? Сами дома, дома куклы делают, этими девочки и играют. Ну, а молодёжь, постарше, играли? В лапту играли, в казаки играли. А как играют, расскажите. В казаки – становятся парами, а один стережёт. Вот и разбегаются, [одни] в одну сторону, [другие] – в другую, а он «ловит». Удастся догнать – выручится, а коли нет, то опять начинает «водить», «водили». Качались [ещё], были качели. Обычно где делали [качели]? У кого в сенном сарае, у кого – где. Тогда на улице редко (‘мало’) были, все были в сенных сараях. Вот к Пасхе, на страстной неделе и начнут качаться. А когда качались, все пели эти [...] «Миленький пригожий», всё по-русски. А как качели делали? Как делали качели? На балку накинут верёвку, а потом к верёвке привяжут доску. Тут вот и качаются. Девчонки сядут, а вдвоём (сколько человек там сядет), а двое раскачивают. Один с одной стороны, а другой – с другой качает. Так и качаются. А как придут из других деревень, как тогда проводили время? Да как? Соберутся и гуляют вместе, поют, пляшут.^ Вот [так]. Обычно что плясали? Всякое плясали, песни пели и плясали. Цепочкой [парами] выходят, цепочкой вот крутятся, кругом, вот. У парней гармони были ли? О, были, были, гармошечки были. А прежде ведь и парни [...], если у парней гармони не было, то девушки купят к святкам. Гармошку купят и пиликают, сами играют, девушки сами и играют. Одна девушка играет, а эти пляшут. Как играют, так на один лад и пляшут. А как, обычно, собирались в своей деревне? И в соседние (‘чужие’) деревни ходили, да, ходили. Придут в чужую деревню, [там] скажут: «О, чужаки пришли, чужаки пришли!» Тоже пляшут цепочку. И на улице тоже? И на улице тоже, да, летом на улице. На какие праздники [и] куда ходили? Да вот, в Семёновское ходили, в Васильевское ходили, в Александровку и Новое, во все стороны. Видишь, у нас праздник был, Ильин день, затем у нас был праздник – Скорбящая. А когда Илья? А Илья нынче, второго августа, да, второго августа. Вот так мы жили. Зимой вот Рождество, Рождество.^ Рождество [да] святки, гуляешь две недели. Ну, а масленица? И масленица, масленица, значит, как наступит заговенье, а затем понедельник. В понедельник лишь вечером ходили на гору. Да, на гору только вечером ходили. И [...] и во вторник – вечером, а в среду на гору ходили [уже] с обеда. А в четверг – уже с утра, в четверг уже катались на лошадях. Берут лошадей, запрягут и отправятся кататься. Ездили и в соседние (‘чужие’) деревни, и в своей деревне катались. Масленица была целую неделю, и каждый день пекли блины. А лошади, наверно, красивые? Лошади красивые [...], да, красивые; сбруя красивая, под серебро, вот, да, украсят, заплетут косу лошади. Девушки, девушки и парни катаются. Так парни приглашают [девушек] или как? Да.^ А у иного парня нет лошади, так подсядет к девушке и поедет. Ну, а в какое время наряжались ряженые (‘в пугало’)? А это в святки, в святки. Кто нарядится покойником, кто и лошадью, кто быком. Быка зарежет, шкуру снимет да высушит, и вот в эту шкуру всё и наряжается. Вот и пугает народ. О! У нас всяко наряжались! И ходят по домам (‘из дома в дом’)? Да, бывало [...]. Изобка была, значит, где девушки сидели, ряженый туда придёт и весь народ разгонит. Все кричат, визжат. Вот так всё было. Всё время в святки наряжались. И медведем наряжались, и волком? И медведем, и волком наряжались, и лошадью наряжались. Лошадью нарядятся, лошадь там бьёт копытами (‘топочет’). Пологом накроют(ся) – вот и лошадь. Из снопа [...], ржаной сноп возьмут, голову сделают с пологом (‘из полога’). А тут люди, два человека встанут позади, вот и бьют копытами (‘топочут’), как будто лошадь. Да, вот эдак у нас часто рядились, часто, часто (‘много’). Заставляли народ визжать, кричать; люди визжат, визжат. А девушки? У-y! Прячутся! Ну, а летом, по праздникам, обычно гуляли на улице? Гуляли, гуляли. Пели песни, хоровод водили, схватятся в круг и вот поют, ну, по-русски всё пели, песни у нас все русские. Да ведь не надо называть песен, что пели? А помнишь? Да почему я не помню, всё помню. Вот на улице всё больше пели «Велик туман при долине, широк лист на малине». Одна девушка [пела] или несколько девушек? Все, сколько есть, сколько девок, все пели. Вот как схватятся в круг, так вот и водят хоровод.

17 ноября 2023 в 14:23 Нина Шибанова

• изменил(а) текст перевода
  Досочка сделана; салазки-скамейка – это две досочки и четыре ножки [на полозьях]. Вот садится и съезжает с горы. А корабль – досочка, а затем стойки и вязки. За них держишься и едешь, с горы и катаешься. А лыж не было? Лыж не было. Лыжи были лишь у тех, кто ходил в лес на охоту. У тех вот были, и то были не такие лыжи, а широкие. Не было таких, как теперь, узеньких, тогда были широкие. А дети обычно во что играли? Да какие тогда игрушки? Мальчики тогда играли в городки, были рюхи. Вот сделают как чурочки, поставят и играют в рюхи, вот. А девочки играли в куклы, куклы делали. Сами дома делают? Сами дома, дома куклы делают, этими девочки и играют. Ну, а молодёжь, постарше, играли? В лапту играли, в казаки играли. А как играют, расскажите. В казаки – становятся парами, а один стережёт. Вот и разбегаются, [одни] в одну сторону, [другие] – в другую, а он «ловит». Удастся догнать – выручится, а коли нет, то опять начинает «водить», «водили». Качались [ещё], были качели. Обычно где делали [качели]? У кого в сенном сарае, у кого – где. Тогда на улице редко (‘мало’) были, все были в сенных сараях. Вот к Пасхе, на страстной неделе и начнут качаться. А когда качались, все пели эти [...] «Миленький пригожий», всё по-русски. А как качели делали? Как делали качели? На балку накинут верёвку, а потом к верёвке привяжут доску. Тут вот и качаются. Девчонки сядут, а вдвоём (сколько человек там сядет), а двое раскачивают. Один с одной стороны, а другой – с другой качает. Так и качаются. А как придут из других деревень, как тогда проводили время? Да как? Соберутся и гуляют вместе, поют, пляшут.^ Вот [так]. Обычно что плясали? Всякое плясали, песни пели и плясали. Цепочкой [парами] выходят, цепочкой вот крутятся, кругом, вот. У парней гармони были ли? О, были, были, гармошечки были. А прежде ведь и парни [...], если у парней гармони не было, то девушки купят к святкам. Гармошку купят и пиликают, сами играют, девушки сами и играют. Одна девушка играет, а эти пляшут. Как играют, так на один лад и пляшут. А как, обычно, собирались в своей деревне? И в соседние (‘чужие’) деревни ходили, да, ходили. Придут в чужую деревню, [там] скажут: «О, чужаки пришли, чужаки пришли!» Тоже пляшут цепочку. И на улице тоже? И на улице тоже, да, летом на улице. На какие праздники [и] куда ходили? Да вот, в Семёновское ходили, в Васильевское ходили, в Александровку и Новое, во все стороны. Видишь, у нас праздник был, Ильин день, затем у нас был праздник – Скорбящая. А когда Илья? А Илья нынче, второго августа, да, второго августа. Вот так мы жили. Зимой вот Рождество, Рождество.^ Рождество [да] святки, гуляешь две недели. Ну, а масленица? И масленица, масленица, значит, как наступит заговенье, а затем понедельник. В понедельник лишь вечером ходили на гору. Да, на гору только вечером ходили. И [...] и во вторник – вечером, а в среду на гору ходили [уже] с обеда. А в четверг – уже с утра, в четверг уже катались на лошадях. Берут лошадей, запрягут и отправятся кататься. Ездили и в соседние (‘чужие’) деревни, и в своей деревне катались. Масленица была целую неделю, и каждый день пекли блины. А лошади, наверно, красивые? Лошади красивые [...], да, красивые; сбруя красивая, под серебро, вот, да, украсят, заплетут косу лошади. Девушки, девушки и парни катаются. Так парни приглашают [девушек] или как? Да. А у иного парня нет лошади, так подсядет к девушке и поедет. Ну, а в какое время наряжались ряженые (‘в пугало’)? А это в святки, в святки. Кто нарядится покойником, кто и лошадью, кто быком. Быка зарежет, шкуру снимет да высушит, и вот в эту шкуру всё и наряжается. Вот и пугает народ. О! У нас всяко наряжались! И ходят по домам (‘из дома в дом’)? Да, бывало [...]. Изобка была, значит, где девушки сидели, ряженый туда придёт и весь народ разгонит. Все кричат, визжат. Вот так всё было. Всё время в святки наряжались. И медведем наряжались, и волком? И медведем, и волком наряжались, и лошадью наряжались. Лошадью нарядятся, лошадь там бьёт копытами (‘топочет’). Пологом накроют(ся) – вот и лошадь. Из снопа [...], ржаной сноп возьмут, голову сделают с пологом (‘из полога’). А тут люди, два человека встанут позади, вот и бьют копытами (‘топочут’), как будто лошадь. Да, вот эдак у нас часто рядились, часто, часто (‘много’). Заставляли народ визжать, кричать; люди визжат, визжат. А девушки? У-y! Прячутся! Ну, а летом, по праздникам, обычно гуляли на улице? Гуляли, гуляли. Пели песни, хоровод водили, схватятся в круг и вот поют, ну, по-русски всё пели, песни у нас все русские. Да ведь не надо называть песен, что пели? А помнишь? Да почему я не помню, всё помню. Вот на улице всё больше пели «Велик туман при долине, широк лист на малине». Одна девушка [пела] или несколько девушек? Все, сколько есть, сколько девок, все пели. Вот как схватятся в круг, так вот и водят хоровод.

17 ноября 2023 в 14:22 Нина Шибанова

• изменил(а) текст перевода
  Досочка сделана; салазки-скамейка – это две досочки и четыре ножки [на полозьях]. Вот садится и съезжает с горы. А корабль – досочка, а затем стойки и вязки. За них держишься и едешь, с горы и катаешься. А лыж не было? Лыж не было. Лыжи были лишь у тех, кто ходил в лес на охоту. У тех вот были, и то были не такие лыжи, а широкие. Не было таких, как теперь, узеньких, тогда были широкие. А дети обычно во что играли? Да какие тогда игрушки? Мальчики тогда играли в городки, были рюхи. Вот сделают как чурочки, поставят и играют в рюхи, вот. А девочки играли в куклы, куклы делали. Сами дома делают? Сами дома, дома куклы делают, этими девочки и играют. Ну, а молодёжь, постарше, играли? В лапту играли, в казаки играли. А как играют, расскажите. В казаки – становятся парами, а один стережёт. Вот и разбегаются, [одни] в одну сторону, [другие] – в другую, а он «ловит». Удастся догнать – выручится, а коли нет, то опять начинает «водить», «водили». Качались [ещё], были качели. Обычно где делали [качели]? У кого в сенном сарае, у кого – где. Тогда на улице редко (‘мало’) были, все были в сенных сараях. Вот к Пасхе, на страстной неделе и начнут качаться. А когда качались, все пели эти [...] «Миленький пригожий», всё по-русски. А как качели делали? Как делали качели? На балку накинут верёвку, а потом к верёвке привяжут доску. Тут вот и качаются. Девчонки сядут, а вдвоём (сколько человек там сядет), а двое раскачивают. Один с одной стороны, а другой – с другой качает. Так и качаются. А как придут из других деревень, как тогда проводили время? Да как? Соберутся и гуляют вместе, поют, пляшут.^ Вот [так]. Обычно что плясали? Всякое плясали, песни пели и плясали. Цепочкой [парами] выходят, цепочкой вот крутятся, кругом, вот. У парней гармони были ли? О, были, были, гармошечки были. А прежде ведь и парни [...], если у парней гармони не было, то девушки купят к святкам. Гармошку купят и пиликают, сами играют, девушки сами и играют. Одна девушка играет, а эти пляшут. Как играют, так на один лад и пляшут. А как, обычно, собирались в своей деревне? И в соседние (‘чужие’) деревни ходили, да, ходили. Придут в чужую деревню, [там] скажут: «О, чужаки пришли, чужаки пришли!» Тоже пляшут цепочку. И на улице тоже? И на улице тоже, да, летом на улице. На какие праздники [и] куда ходили? Да вот, в Семёновское ходили, в Васильевское ходили, в Александровку и Новое, во все стороны. Видишь, у нас праздник был, Ильин день, затем у нас был праздник – Скорбящая. А когда Илья? А Илья нынче, второго августа, да, второго августа. Вот так мы жили. Зимой вот Рождество, Рождество. Рождество [да] святки, гуляешь две недели. Ну, а масленица? И масленица, масленица, значит, как наступит заговенье, а затем понедельник. В понедельник лишь вечером ходили на гору. Да, на гору только вечером ходили. И [...] и во вторник – вечером, а в среду на гору ходили [уже] с обеда. А в четверг – уже с утра, в четверг уже катались на лошадях. Берут лошадей, запрягут и отправятся кататься. Ездили и в соседние (‘чужие’) деревни, и в своей деревне катались. Масленица была целую неделю, и каждый день пекли блины. А лошади, наверно, красивые? Лошади красивые [...], да, красивые; сбруя красивая, под серебро, вот, да, украсят, заплетут косу лошади. Девушки, девушки и парни катаются. Так парни приглашают [девушек] или как? Да. А у иного парня нет лошади, так подсядет к девушке и поедет. Ну, а в какое время наряжались ряженые (‘в пугало’)? А это в святки, в святки. Кто нарядится покойником, кто и лошадью, кто быком. Быка зарежет, шкуру снимет да высушит, и вот в эту шкуру всё и наряжается. Вот и пугает народ. О! У нас всяко наряжались! И ходят по домам (‘из дома в дом’)? Да, бывало [...]. Изобка была, значит, где девушки сидели, ряженый туда придёт и весь народ разгонит. Все кричат, визжат. Вот так всё было. Всё время в святки наряжались. И медведем наряжались, и волком? И медведем, и волком наряжались, и лошадью наряжались. Лошадью нарядятся, лошадь там бьёт копытами (‘топочет’). Пологом накроют(ся) – вот и лошадь. Из снопа [...], ржаной сноп возьмут, голову сделают с пологом (‘из полога’). А тут люди, два человека встанут позади, вот и бьют копытами (‘топочут’), как будто лошадь. Да, вот эдак у нас часто рядились, часто, часто (‘много’). Заставляли народ визжать, кричать; люди визжат, визжат. А девушки? У-y! Прячутся! Ну, а летом, по праздникам, обычно гуляли на улице? Гуляли, гуляли. Пели песни, хоровод водили, схватятся в круг и вот поют, ну, по-русски всё пели, песни у нас все русские. Да ведь не надо называть песен, что пели? А помнишь? Да почему я не помню, всё помню. Вот на улице всё больше пели «Велик туман при долине, широк лист на малине». Одна девушка [пела] или несколько девушек? Все, сколько есть, сколько девок, все пели. Вот как схватятся в круг, так вот и водят хоровод.

17 ноября 2023 в 11:30 Нина Шибанова

• создал(а) текст
• создал(а) перевод текста
• создал(а) текст: Ruavett on lawdan’, skammin’ on kakš lawvais’t’ i n’el’l’ jallais’t. I ka istuiččow i l’ähtöw gorašt ajimah. A karabl’i, lawdan’ i patom stoikzet i n’äm, zavjortkzet. N’äis’t pid’ičet i ajat i čuraičet gorall. A šukšiloida ewlun? Ewlun šukšloi. Šukšet oldih vain ket meččäh ohtull käwdih. Ka n’äil’l’ šukšet oldih, i to eij oldu muaz’et šukšet a l’evit oldih šukšet. Eij oldu muaz’et, n’ygyn ollah kaidzet, a šilloin l’evit. Nu lapšet mid’ä toko kizattih? Da mytyš šilloin bobon’? Šilloin poigzet kizattih r’iuhoih, oldih r’iuhat. Ruatah ka kuin šl’akat, šeiztetah i ka r’iuhoih i kiztah, da. A t’yt’zet d’it’oih kizattih, ruatah d’it’oi. Iče koissa ruatah? Ič kois’s’ kois’s’, kukli ruatah, i n’äih i kizattih t’yt’zet. Nu a nuoriz’o, šuwremmat kizattih? Laptuh kizattih, kazakzill kizattih. I ka kuin kizatah, šanokkua. Kazakzill puaroin pyätytäh, a yks’ vardeiččow. I ka l’ähtit’äh hyppimäh žeh pualeh i täh pualeh, a hin tavotlow. Šuaw tavottu viiruččiw, a kun ei, n’in tuaš rubuw vod’mah vod’ittih. L’iakuttih, oldih l’iakut. Mis’s’ä toko luajittih? Kel’l’ ol’ puun’ašš, k’el’l’ mis’s’. Pihall väh ol’ šilloin a oldih kaikk puun’is’s’. Ka kuin Svjatoiks’, strašnoill n’edl’ill jo i altetah l’iakkua. A šilloin lawlettih l’iakkus’s’ kaikk n’äidä «Mil pr’epadobnii», kaikk ven’yl’äkš. A kuin l’iekkuloida toko luajittih? L’iakkuloi kui luajittih? A per’vodah riptetah nuaran, a šid’ lawvan nuarah šivtah. I ka i l’iakuttih täšš. Istučtaw t’yt’rais’at, a kahen da, äijäg miäšt istučtah, a kahen potkitah. Yks’ yhtel’d päin, toin’ toizeld päin potkitah. N’äin i l’iaktah. Nu a ka toiz’ista kyl’is’t’ä tullah, kuin toko aigua viet’et’t’ih? Da kuin? Ker’äwvytäh i gul’aijah yheštäh, lawltah kaartah, da. Mid’ä toko karrattih? Kaarattih kaikki šub, lawlettih viržl’öi i kaarattih. Cipočkoi männäh, d cipočk ka kruut’ičtah, da, ymbär’. Ol’igo toko šoittuloida brihoilla? O, ol’, ol’, garmon’zet oldih. A ran’š vet’ i brihat brihoill jesl’id ei ollu garmon’loi, to t’ytöt oštah svjatkiks’. Oštah garmon’it i vangtetah, kiztah ič, ič t’yt’et i kiztah. Yks’ t’yt’t’ kizuw a n’äm kaartah. Kuin kiztah n’iin i kaartah yhteh luaduh. A kuin toko omašša kyl’äššä keräwdyjä? Käwdih i viarhih kyl’ih, da, käwdih. Männäh viarhah kyläh šantah: «O, tuldih viaraškyl’zet, viaraškyl’zet tuldih!» Toož kaartah cipočkua. I pihalla toko? I pihall tož, da kežäl’l’ pihall. Kumbaz’illa pruazn’iekoilla toko kunne kävel’ijä? D ka S’emnowskoih kävyim, Vas’il’jevskoih kävyim, Ol’eksandrofskoill i Nowvoih, kaikin päin. De ka meil’on Il’l’ampin pruaz’n’ik, potom Skorbjaššoi meil’ om pruaz’n’ikka ka. A Il’l’a konža on? A Il’l’a on vtarogo awgust n’ygyn, da, vtarogo awgust on. Ka šen’iin el’immä. Talvell ka roštua, Roštua, Roštu svjatkit, kakš n’ed’l’i gul’aičet. A muasl’enča? I muasl’enč, muasl’enč ol’ kuin, značit, pyhänlašk tulow a šid eežmän’arg. Eežmäs’argen vain illall käwdih gorall. Gorall da, vain illall käwdih goral. Ii a [...] i tois’s’argen illall, a s’er’edan käwdih obidašt gorall. A n’el’l’änpin jo huamnekšešt, jo n’el’l’änpin kataičičettih hebzill. Ottah hebzet, val’l’aštah i l’äht’itäh kataičičmah. I viarhih kyl’ih ajeldih i omašš kyl’äšš kataičičettih. I muasl’enč ol’ kognan’ n’edel’, i jog päivi kakru pais’ettih. A hebozet naverno šomat? Hebzet šomat, da, šomat, zbrujat šomat, pat s’er’ebro, ka da, šuar’tetah, kassat pl’et’t’äh hebzell. T’yt’et, t’yt’öt i brihat kataičičtah. N’in brihat priglašaijah al’i kuin? Da, a brihall muwvanell hevois’t ei ow, n’in t’yt’emmall istuččow da i l’ähtöw. Nu a kuh aigah šuoriečettih pöl’l’ät’ykšeh? A täm on svjatkloin svjatkloin. Ken i kual’ikš šuar’iččow, ken i hebzekš šuar’iččow, ken häär’äkš šuar’iččow. Häär’än is’köw d nahkan ottaw, kuivuaw, i ka täh nahkah kaikki i šuar’l’iččow. Vot i pöl’l’ät’l’öw nardua. O, meil’ äijän šuar’l’ičettih! I talošta da taloh kävel’l’äh? Da, ol’i. Izopk ol’, načit mis’s’ issuttih t’yt’öt, šin’n’ tulow šuar’innut, i rozgn’aiččow kaiken nardan. Ravis’s’ah kaikin, vingtah. Ot, ka šen’iin i ol’ täm. Kaikki svjatkloin šuar’l’ičettih. I kondieh šuoriel’iečettih, i hukkah? I kondikš i hukakš i kaikkeh luaduh šuar’l’ičettih, i hebzekši šuar’l’ičettih. I hebzekši šuar’ičtah, hebon’ topoččiw šiäl’. Rangzell kattah i ruatah hebzen. Snopašt, snopan rughiz’en pannah, piän ruatah rangzešt. A tiäl’ narod, kakš in’ehmis’t šeiz’tah tagun, i ka i topšitah jalloill, buttob hebon’, da. Ka täd meil’ äijän šuar’l’ičettih, äijän, vovs’ äijän. Nardu ravawtah ravawtah, vingtah vingtah naroda. Da, a t’yt’et? Uu! Peitl’ičetäh! Nu a kežäl’l’ä toko pruazn’iekkoina pihalla gul’aidih? Gul’aidih, gul’aidih. Lawlettih viržl’öi, karvodu vod’ittih kruugalleh hfat’t’ičtah, i ka lawlettihi, nu, jo paruski lawlettih, a viiret oldih meil’ kaik šub paruski, meil’ oldih ruskoit viiret. Da, vet’ ei pii šanu viržl’öi, mid’ lawlettih? A muissat? De mintän mi em muis’, mi muis’an kaik šub. Ka pihall kaikk lawlettih emmämän «Vel’ik tuman pr’i dal’in’e, širok l’ist na mal’ini». Yks’i t’yt’t’ö, al’i kerdah mon’i t’yt’t’yö? Fs’e čto jes’, skol’ko d’evok, kaikin šubi lawlettih. Ka kuin hfat’t’ičtah kruugah, ka šen’iin i vod’tah karvodua.