Семья. Работа в колхозе
Russian
– Откуда тебя замуж взяли?
– Из Кекозера.
– Из какого дома?
– Из какого дома? Пехтина, из Пехтина дома.
– Скажи, какая там семья была?
– Семья была, отец, мать были. Мать умерла, я осталась на двенадцатом году, отец умер, я на семнадцатом году осталась. Вот братья меня обидели, бросили, я с одним братом жила, а потом он женился и меня бросил; мне корова досталась, лошадь, овца, теленок достался, дом достался… А я, видишь ли, была несоверешеннолетней, я пошла к сестре. Потом я после нее вышла замуж. Пришла, здесь тоже семья большая, четыре брата, да свекровь была, четыре невестки. Ну вот. Тут… Поделились, детей куча стала, двенадцать родила, ну, билась… Поделились, так нам четверым по корое пришлось на по лошади. Лошадь-то хорошая была, вот нас она и кормила. Четверо детей после раздела. Потом двое умерли, двое остались. А муж, видишь, охотился, этим и кормились. Потом дети подросли. Сына-то, видишь, убили, все эти плохие-то… Все рассказала.
– А теперь-то кто из детей остался?
– А теперь одна Катя. Никого нет.
– А внуки есть?
– Внуки есть. У сыны сын есть, Шура, смотри там на фотокарточке. Потом у дочери четверо, четыре внука. Дочь-то, видишь, опять в горе. Сразу четверо осталось. Мужа-то сразу убили. На войне. Вот и горевали весь век.
– А потом в колхоз пришли, а в колхозе-то тогда убивлись на работе. Роженице, смотри, вчера родила, а завтра уже ходить. Одного ребенка в лесу родила, одна. Муж-то далеко был, я родила одна, потом он пришел. Чужая молодка была, так домой привесла, ребенка-то моего. За шесть километров родила. И не одного ребенка… Не лежала ни недели. Сегодня родила, а назавтра уже опять хожу. Уже нужно ходить. Вот я и болею.
– А теперь в колхозе работать просто. Мы сперва-то работали, вон муж-то знает, пожоги делали, нарубят, нарубят такие груды, да огонь рядом. Носишь ребенка, ребенок-то не растет там, в животе-то там, да молоденькая-то, да на работе-то. Такие чистишь, чистишь, да пожоги, ячмень сеяли в колхозе, а теперь…
– А что теперь делают?
– В колхозе работали, так дворов не было, навоз выбрасывали, да бегаем с ношей на плечах, да воду сами возили, в колхозе-то, вот какой жизнью жили, теперь Христос жить. А тогда горе было. Горевали в колхозе-то, горевали. Теперь хорошо жить. Теперь женщинам легче. А нам, женщинам, тогда плохо было. О нашей жизни никто не жалеет. Смотри теперь если только, теперь старые стали, живи хорошо, так старые стали, нельзя жить…