"Tules, dušoi, bes’odažeh"
Livvi
Kotkozero
– Tules, dušoi, bes’odažeh!
– Tuližin, ga tuwččaine on,
En tuliš, ga tuskaine on,
Liännen toiči tulemah
Da puaksut kerrat kävümäh.
Kujožizgo kuwnelten,
Da kirjažiigo tüänelten,
Aidažisgo alači
Da peldožizgo peräči,
suwris kivüžis siiriči,
Da piänembäžis piäliči.
Hüppäi – koppai kangoile [kangahale]
Da heinüvilkužet [heinüvihkožet] rannoil’e.
– Ištois, dušoini, rinnale
Da panes käzi kaglale!
– En voi ištuakseh rinnale,
Pane skamn’aine vastale.
– Rodih kolme kručinua:
Üksi kručin ül’en suwri –
Buat’koi puwtui zloi–zlod’ei;
Toine kručin viä suwrembi –
Muatkoi puwtui jaharmo;
Kolmas kručin kai kattaw –
Sulhoi viinažen viäl’d’äw.
Joi se eložet dai imeniät,
Olemattomat priduanoit;
Turkis täihüät vilištäh,
Suappais st’el’kat ribištäh.
Tavota, tuatoini, pal’l’aine
Dušoin täihüžiän tappajes,
sivota, muamoini, metlaine
dušoin tal’l’ažian pühkijes.
«Приходи, милый, на беседу»
Russian
– Приходи, милый, на беседу!
– Пришёл бы я, да буран поднялся,
Не пришёл бы, да тоска берёт,
Может, в другое время буду ходить
И часто даже буду приходить.
Буду приходить по прогонам,
Буду письма посылать,
Буду через заборы ходить,
Буду краем поля приходить,
Мимо больших камней ходить,
А маленькие камни буду перепрыгивать.
Прыг да скок – вот и сосновый бор,
Да вот травяная лужайка.
– Садись-ка, душа моя, рядышком
Да обними-ка своей рученькой.
– Не могу я сесть рядом с тобою,
Поставь скамеечку напротив.
– У меня три кручинушки на сердце:
Первая кручина очень велика –
Свекор попался злой-презлой;
Вторая кручина – и того больше:
Свекровка попалась, как баба-яга;
А третья кручина – все перекроет:
Муженек винцо тянет.
Пропил он моё добро и именье,
И приданое, которого у меня не было;
У него по шубе вши ползают,
Из сапогов стельки вываливаются.
Закажи, батюшка, молоточек,
Чтобы поубивать вшей у душеньки,
Завяжи, матушка, метёлочку,
Чтобы мести убитых вшей у душеньки.