Зайцева Нина Григорьевна
Мое вепсское счастье
русский
Иногда я удивляюсь, как так получилось, что именно из меня получился исследователь вепсского языка. Ведь если честно сказать, то я выросла не в обычной семье, а в двуязычной, где мама говорила по-русски. Мои сестры везде говорили только по-русски, хоть все по-вепсски понимали. Но у них не было привычки дома говорить по-вепсски. Вот в семье моей бабушки, там все говорили по-вепсски. Моя тетушка Наталья, ее брат дядя Борис тоже красиво говорили на родном языке. Дядя Борис жил в другом городе, сюда только в отпуск приезжал. Но это не мешало ему сохранять язык. Было заметно, как по приезде в родную деревню он с особым вкусом и как-то сладко произносил родные слова, как будто боялся их изо рта выпустить. Когда я выросла и училась уже в институте, дядя Борис чаcто со мной разговаривал о нашем родном языке. Он тоже был филологом, мы с ним выбрали одинаковый жизненный путь. Когда первый год в институте подошел к концу, надо было выбрать тему курсовой работы, чтобы летом собирать языковой материал. Я подошла к моей преподавательнице по диалектологии Татьяне Георгиевне и сказала: "Хотела бы у Вас писать курсовую работу по говорам. Но какие говоры брать: русские говоры или свои говоры?" Татьяна Георгиевна улыбнулась в ответ: "А какой твой "свой" говор"? Ведь тоже русский? Его называют еще северорусским. Разве не так?" - Наш "свой" язык отличается от русского. У нас его называют ičemoi kel’ "свой язык", но мой дядя Борис сказал, что его еще вепсским называют.
- Не может быть! - Везде пишут, что вепсов нет уже, они растворились среди русских. - Я знаю, что такой язык существовал раньше, но он исчез. - А кто же мы тогда? - Скажи-ка что-нибудь на этом твоем "своем" языке, посмотрим. Я стала говорить по-вепсски: "Я - представительница своего народа, живу в деревне Лахта. У нас говорят на своем языке…". Татьяна Георгиевна чуть не подпрыгнула на месте. Пойдем на кафедру истории, покажу тебя там! Может, ваша деревня последняя, где говорят по-вепсски. Так меня "открыли" в моем институте, и я стала тут своеобразной знаменитостью. Поэтому, когда в очередной раз встретилась с дядей Борисом в родной деревне, то нам было, о чем поговорить. - Дядя Борис, расскажи, что ты знаешь о вепсском языке? - А ты знаешь, что твоя мама Лена была учительницей вепсского языка. Бабушка говорила, что она была учительница, но не сказала какого предмета. Я думала, начальных классов. Поэтому бабушка и хотела, чтоб я тоже учительницей стала, когда вырасту. - В 1930-е годы преподавали вепсский язык, и твоя мама учила здесь детей. А я даже был в группе учителей, которые создавали первые учебники вепсского языка в Санкт Петербурге. - А почему ты никогда не рассказывал? - А ты и не спрашивала. Многих, кто работал в этой группе, посадили в тюрьму, из партии исключили. Поэтому я и боялся рассказывать. - А почему, что-то такое крамольное было в учебниках? - Да нет, там много переводов было из русских учебников. А ведь когда стали учебники на своем языке создавать, так как на крыльях летали. Много ездили в поездки по вепсским землям, материал собирали. Я ведь тоже только тогда и узнал, что наш "свой" язык вепсским называется, а наш "свой" народ – вепсами. А не собираешься ли ты этим заняться? - Я еще не знаю, трудно сказать, как все будет. - Будь все-таки внимательна. Эта работа не из легких, трудностей может быть немало. Знаешь, как тяжело было пережить, когда наши книги сжигали. - Да всегда ведь находятся начальники, которые впереди лошади бегут, рьяные да горячие. Когда сказали в конце 1930-х годов, что не надо увлекаться национализмом, так вот бюрократы тут же все закрыли, а книги даже сжечь решили. Мы ведь сколько людей потеряли, они стали бояться говорить на родном языке. А язык возродить – нелегкое дело. Я верю, что такое больше не повторится. Но ты все-таки смотри, что в жизни выбираешь. В моей жизни какое-то событие или какой-то поступок иногда получают особое значение. И тут тоже, как стало известно в институте, что я вепсянка, все мои работы были посвящены этой теме. Я училась хорошо, хоть из-за денег нелегко было, мама помогать не могла, в колхозе всегда были трудности с деньгами. Все-таки мама сама, да еще две девочки, надо одевать, кормить, учить… Помню, как мне надо было поехать на конференцию в Ленинград. Моя любимая Татьяна Георгиевна сказала, что мою тему включили в программу конференции. А у меня сразу в голове – в чем ехать, сапог нет, а уже холодно, начало зимы. Моя преподавательница узнала откуда-то об этом и говорит: "Пойдем-ка со мной. У меня дело к тебе есть". Отвела меня в магазин и купила мне красивые сапожки, хоть и трудно было их подобрать на мою маленькую ножку. Она же знала, что я люблю музыку, но купить билет на концерт дорого. Однажды слышу: "Верочка, помоги мне. Смотри, купили с мужем билеты на концерт, а к нам родственники из Москвы приехали. Мы же не может их оставить. Возьми кого-нибудь с собой, сходите, пожалуйста". Так было не один раз. Я всегда встречала по жизни очень хороших, сердечных людей, которые мне много помогали, вели меня по вепсской дороге. Никогда не забуду встречи с вологодским писателем Василием Ивановичем Кукоевым. Я знала его имя, он был известным писателем. Но не знала тогда, что и у него вепсские корни. Моя милая Татьяна Георгиевна нашла сведения откуда-то и решила непременно нас познакомить. Василий Иванович был такой довольно высокий ростом, красивый мужчина, хорошо одетый и, как оказалось, умеющий свободно говорить по-вепсски, что для меня было совершенной неожиданностью. И ему тоже интересно было узнать, говорю ли я по-вепсски и насколько хорошо, какие слова знаю. Эта встреча, а также потом и дружба с этим известным человеком были для меня очень важны. Прошло много времени, я уже стала ученым, и мы в институте стали возраждать вепсский язык, создавать новые учебники вепсского языка для школ. Я тогда позвонила Василию Ивановичу. - Василий Иванович, напишите что-то для учебника. - Да как я напишу, я ведь по-русски привык писать. - Но Вы же говорите по-вепсски свободно, были редактором большого словаря говоров вепсского языка. Он сказал, что подумает. На другой день звонит мне и говорит: "Верочка, ничего не получается, трудно писать. Слова из головы теряются. Да еще не хватает прилагательных, а без них текст скучный". - Василий Иванович, если слов не хватает, то Вы придумывайте, у Вас же нормы языка живут в голове на генетическом уровне, да Вы еще писатель. - Да кто на вепсском читать будет? - А Вы пишите, читател и всегда найдутся, я Вам клянусь. И он написал четыре прекрасных рассказа на вепсском языке для учебника второго класса, это сейчас наш золотой фонд. И еще много хороших слов придумал. Одно из них – neglik "ежик" от слова negl "иголка". Оно стало любимым в языке, про него дети в школе больше всего разных рассказов пишут при изучении вепсского языка. Когда такой человек, как Василий Кукоев, талантливый и умный, то и слова получаются такими же. Очень жалко, что он мало писал на вепсском языке, и сейчас его с нами уже нет. Благодаря своему таланту, он мог бы поднять язык на более высокую ступень. Хорошо, что пишущие люди появились, и новое поколение уже подрастает. Они оставят след в истории вепсов. Главное – захотеть это сделать. А в то время, когда я была в институте, даже себе представить не могла, каких результатовв мы можем достичь. А ведь в науку на вепсский язык меня вывела русский диалектолог Татьяна Георгиевна из моего любимого института. Именно она и ее муж, тоже языковед, Вячеслав Александрович, отправили меня по этой вепсской дороге. Я училась хорошо. Я люблю и русский язык, обожаю русскую литературу. Mоя любимая преподавательница нашла информацию, что в Петрозаводске составляют Словарь вепсского языка, причем сведения нашлись совершенно случайно. Они с мужем ездили отдыхать на юг. На одной из остановок поезда Вячеслав Александрович вышел и купил свежие газеты. В газете "Неделя" он прочитал статью о том, что в Петрозаводске составляется диалектный словарь вепсского языка. И этим самым судьба моя была решена… Татьяна Георгиевна сделала все возможное, чтобы связать меня со специалистами из Петрозаводска. - Верочка, русский язык исследуют давно и много. А вепсский – это твой, как ты говорила раньше – "свой язык". Не ждет ли тебя твой "свой язык", чтобы ты стала его исследовать? Когда я уехала в Петрозаводск, то письма Татьяны Георгиевны были мне главной поддержкой. Она приехала даже в Ленинград, где я защищала кандидатскую диссертацию. Ее участие, ее сердечная помощь вели меня по вепсской дороге все дальше. Я счастлива, что у меня есть друзья, которые живут в разных местах моей родины и даже мира. А моя самая большая мечта – задержать родной язык на финно-угорском дереве, заинтересовать им людей, влюбить в него, не дать исчезнуть, возвратить двуязычие. Ведь я сама двуязычная, причем, оба языка для меня родные! Со временем я стала еще больше понимать, насколько важно, кто направляет тебя по жизни, с кем идешь, кто твои учителя и друзья. Я получила лучших учителей и друзей в жизни. Вот это и стало моим вепсским счастьем и любовью. Наверное, моя мама Лена много молилась там, на небе, обо мне, потому что друзей, с которыми мне пришлось заниматься главным делом моей жизни, я получила лучших, именно с ними вместе, как у нас, вепсов, говорят: "я дую на один уголек", и раздуваю этот уголек моего родного языка, чтобы он все горел и горел.