VepKar :: Texts

Texts

Return to list | edit | delete | Create a new | history | Statistics | ? Help

Minä kačoin melliččee

Minä kačoin melliččee

Livvi
Tulmozero
Jovensun melliččee minä kačoin kaheksatostu vuottu.

Vanhu melliččüniekku Jegorov Ivan tämä kuoli, meni rattahah tricat’vos’moil vuvvel.

No mel’l’üččü seizomah jäi, melliččüniekkaa kolhozas täs ei ollut mostu.

Sit minä melliččee rubein kaččomah.

Minä kačoin kaheksatostu vuottu ühteh palah.

Gu nügöi täs solhozu stuppih, sit levitettih eeres, kivet alah tüöttih, kai riičittih, melliččü enämbee ei raa.

No konzu meil melliččü raadoi, raadoi hüvin: meni sada kiloo čaasus ruistu.

Konzu meil kivi raadabo, jawhoo, sit müö pahmahat, petkelet, značit, nostammo üläh, sit ei survo: kahtu kerras ei ratas keendännüh, ei olluh voimaa muga: veziratas oli pieni, ei muga suuri olluh, vezi ewllut peeliči menii, a alači menii oli.

Sit, konzu oli jawhomistu, müö krugom sutkat jawhotimmo mierol jawhomistu, üöt-päivät pidi jawhottaa, postojanno kivi raadoi.

A konzu ewle jawhomistu, tüönämmö pahmahat survomah üökse sie.

Kačot on vähä jawhomistu, päiväs mennäh jawhomizet lopuškat i tüönnät kai kaheksan petkeldü survomah üökse.

Survoo šipakkoh, ravieh survoo, hüvin, kergie vai kirvota petkel.

Toiči sie murenoo ratas tämä, kudai kivee püöritteebo.

No, a sit remontu pidee pidee.

Kembo tuloo kohendamah?

Ičel pidee, iče i pie remontaa!

Muis et äijee triebuiče.

Nenne peigalot, seeret, lipat, rattahatkai, midä tuli, panin iče mondu kerdaa.

Podjom on kudai nosta pahmastu, petkeldü, se on podjom, a liippu on vezirattahas, on nenne lavvat pandu, ne ollah liipat, niih vein panoo, išköö liippah, značit.

Sit kai ratas krugom on liipatettu, kahtu vaaksaa väli i liippu.

Plotin eullut lähil, meil pidi melličäs päi kävvä vägi palal, sada metrii, plotinas päi vein laski kuurah, kanaavah.

Konzu salbaat vereenenämbee ei raa melliččü, vereen avaat, vein lasketraadabo.

Я смотрел за мельницей

Russian
За гилкожской мельницей я смотрел восемнадцать лет.

Старый мельник, Егоров Иван, умер; в тридцать восьмом году попал в колесо.


И мельница встала, в колхозе здесь такого [подходящего] мельника не было.


Тогда я стал смотреть за мельницей.


Я работал мельником восемнадцать лет подряд.


А теперь, как образовался здесь совхоз, мельницу разрушили: жернова спустили вниз, всё разобрали, мельница не работает больше.


Ну, а когда мельница работала у нас, то работала хорошо: пропускала сто килограммов ржи за час.

Когда у нас жёрнов работает, мелет, тогда мы ступы, песты, значит, поднимаем вверх, тогда не толчёт: [два вала] колесо сразу не поворачивало, не было столько силы, водяное колесо было маленькое, не такое большое было, да и вода была не наливная, а подливная.



Когда было что молоть, мы круглые сутки мололи людям зерно, дни и ночи надо было молоть, постоянно жернов работал.

А когда нет зерна, пустим на ночь песты (‘ступы’) толочь.

Смотришь там, что мало зерна, пройдёт за день, и пустишь все восемь ступ на ночь работать (‘толочь’).


Толчёт шибко, быстро толчёт, успевает лишь пест падать.


Иногда поломается колесо, которое жёрнов крутит.

Ну, тогда ремонт надо делать.


А кто же придёт чинить?


Самому надо, сам и делай ремонт!


От других много не потребуешь.


Всё, что надо было: пальцы, шатуны, лопастинесколько раз сам менял.


Подъёмэто то, что ступу, пест поднимает, это подъём, а лопасть находится в водяном колесе, это доски, это и есть лопасти, на них падает вода, ударяется, значит, в лопасть.


Всё колесо в лопастях; два вершка промежуток и лопасть.


Плотина [у нас] была не близко, нам надо было ходить от мельницы на порядочное расстояние, около ста метров, с плотины вода устремлялась в жёлоб, канаву.

Когда закроешь ворота, не работает больше мельница, пустишь водуработает.