St’opit
Ludian
Southern Ludian (Svjatozero)
– Nügü tulou St’opin taluoi, kedä sigä eli?
A edgo vernide Mokin taluoih vai sil sinnä vie proidit?
St’opin taluoiz elettih tožo, St’opin D’eša oli, Tinačovikse kirguttih.
Nu heil oli, starikam minä muštan oli, Hilip-diädöks kirguttih.
Starikaine pieni, Tinan rodut Simaništon rodut.
Vot siihäi hüö sidä Tinačovad oldahgi muga.
Oli nainnu sigä ej ole nainu häi oli tulnu kodavävükse vot sih St’oppih, akk oli moine... Oudot’-buaboks kirguimme.
Siit čiilahaižel meit pergau ka heil oli Šan’ad da nene da kai ka siit ku obiidimme midä sigä azumme, siit ku čiilahaižel andau sorkkidvaste ka.
Pitke moine staruuha, a starikaine oli pikkaraine.
Ku lähtöu meččäh ajamah, šuapkat piäz ielnu, halgod vedäu d’o riihte vedäu.
Kindahat kädes, šuapkata.
Moine vai hüntettäu kävelöu.
Nu a siid heil oli poige se D’eša rodiiheze da D’ohor.
Da siid rodiiheze sil nečil Hilipäižel Katti, Troškovaz oli miehel.
Nu, muid ei ni olnu, enämbi ni kedä.
Tütär se Kat’t’ oli da siiten D’ohor da neče D’eša.
D’eša kuoli, eli d’uuri vahnah igässuai, kačo nai dai lapsed rodittih dai kai.
Nu a siid D’eša se, kačo nai omas küläz Ar’hipas Ol’ otettu, Ol’uoi, nu a siid lähtedih kač tüttäred da poigad da kai da.
Poigad rodiiheze hänel kolme da kaks tütärtte.
Nu, a D’ohoral ni kedä ni olnu ei.
Vahnim poig oli hänel Iivan D’ešal, siid oli Fed’a, siid oli Mit’a, da siit Šan’a oli da Out’t’i.
Out’t’ oli Akimovaz miehel, a Šan’a oli hänen tütär Sekos miehel.
Nu a Iivan oli nainu Ser’göväs Bogdanovis, sigä pandih Bogdanova Ser’gevän taluois.
Pašakse kučuttih.
A Fed’a oli nainu Sürd’as Mišis, Nan’akse kučutah se oli.
Kač kai nügü heil sigä prikol’enii kai lopittiheze.
Vai onku Šan’a hengis, da se Fed’an akke Nan’a.
Pašat kuol’t’t’ih, Iivanat kuol’t’t’ih, Fed’at kuol’t’t’ih, Mit’ä se kuoli.
Da vie oli Kosti.
Kosti lähti Finl’an’d’aih d’evat’nacatom goduu, sinnä, sinnäi kuoli vai en tiä kuz on hengiz vai entiä kuz on.
Häi Finl’an’d’aih lähti kous sinnä beeloluoiden ker, d’ev’atnacatom goduu sinnäi kaduoi.
Nu muut siid omas küläs kai ol’d’ih ka kai on kuolnu da onku.
Nan’a da Ondričihke hengis Fed’an akke da siiten tütär se D’ešan, muid ni kedä, D’eša kuolnu dai kai kuolnu.
– Ongo Ondričihkal da Nan’al kedä lapsit?
Ondričihkah on Sekon, kačo, Ondr’ain.
Häi on kolme tütärtt on, lidnaz eletäh kai.
A, kolhozat rodittiheze se minun, kačo, vel’l’i ka, häi kuoli, tifal zabolel dai kuoli.
Sinnä Ondričihke, a Nan’al on poige lidnaz eläu, se Tinačovan d’älgiperät.
A iče eläu Pühärves, kolhozaz ruaduoi igän kaiken.
Andettih fat’er hüvä da sigä vai eläu, P’ühärves.
Siid heiden pereloimugi.
Семейство Стёпин
Russian
– Теперь возьмем дом Стёпин, кто там жил?
А не вернуться ли к дому Мокки или по тому ряду туда пройдем?
В доме Стёпин жил Деша Стёпин, их Тиначевыми называли.
Старика я тоже помню, его дядей Хилипп звали.
Маленький старичок был из рода Тинан из Симаништо.
Вот потом они и стали Тиначевыми.
Он пришел примаком в дом Стёппи; жена была такая... бабушкой Авдотьей звали ее.
У них была [дочь] Шаня, и как обидим ее или, что-либо сделаем, крапивой как даст по ногам, крапивой нас била.
Высокая такая была старуха, а старичок был маленький.
Поедет ли в лес за дровами или снопы в ригачу возит, но шапку на голове не носил.
Рукавицы на руках, но без шапки.
Такой [старик был].
Потом у них сын Деша появился да Дёхор.
Потом у них родилась Катти, она в семье Трошковых была замужем.
Ну, а других детей не было никого больше.
Дочь Катти была, да Дёхор, да Деша...
Деша жил до самой старости, был женат, и дети были.
Деша, видишь ли, женился в своей деревне в семье Архипа, взял Олюой; ну, а потом пошли дочери да сыновья.
Сыновей было у него трое и две дочери.
А у Дёхора никого не было.
Старшего сына Деши звали Иван, младших Федя и Митя, дочерей звали Шаня и Оутти.
Оутти вышла замуж в семью Акиман, а Шаня была в семье Секон замужем.
А Иван был женат в семье Сергяйн, [носящих фамилию] Богдановых.
Пашей звали жену.
А Федя был женат в Сюрде в семье Мишин, Наней звали жену.
Тут весь их род кончился.
Живы только Шаня да жена Феди – Наня.
Паша умерла, Иван умер, Федя умер, Митя умер.
Еще был Кости.
Кости ушел в Финляндию в девятнадцатом году, жив ли он, или умер, или где-то находится, не знаю.
Он ушел в Финляндию с белыми в девятнадцатом году, там и потерялся.
Ну, другие [Тиначевы] в своей деревне жили все.
Наня да Ондричихка и теперь живы.
– Есть ли у Ондричихки и у Нани дети?
Ондричихка – это жена Ондрея Секон.
У нее три дочери, все в городе живут.
Мой брат, видишь ли, умер, тифом заболел и умер.
А у Нани есть сын, в городе живет, это родич Тиначевых.
А сама живет в Святозере, в колхозе работала всю жизнь.
Ей дали квартиру хорошую, да так и живет в Святозере.
Тут и все их семейство.