Рысь вместо волка
    
        Russian
    
      
        Помнишь, в один год у нас в пастухах был трофимковский [из Трофимкова] Дмитрий, так в том году, кажется, до жатвы ржи, волк всех овец зарезал. 
 
 Семьдесять пять овец уничтожил. 
 
 Были дураки, всех в яму зарыли. 
 
 А ведь у некоторых и следочка не было. 
 
 Он овцу за шею схватит, тряхнет об землю, у овцы и дух вон, а у иной и крови ни капельки не выпустит. 
 
 Те все можно было бы засолить: на год харчи, убыток был бы меньше. 
 
 Ну вот, с тех пор я на волков зуб имею (‘зуб закусил’). 
 
 Несколько убил, да и капканы ставил (‘держал’). 
 
 Вот однажды готовился к савватееву дню [13.Х], пиво сварил, все дела сделаны. 
 
 В ожидании праздника решил поставить капкан (в oригинале множественное число). 
 
 Уже под вечер накануне савватеева пошел с капканом в Рыйхипуусту. 
 
 Пришел, насторожил их на краю гари [горелого леса], где, надежно знаю, волки ходят. 
 
 Капкан у меня был с цепью, потому что сильный волк с капканом может черт знает куда уйти, а раз еще снега нет, то может и потеряться. 
 
 Другой конец у цепи привязан к вершинке елового валежника. 
 
 Капкан хорошо замаскировал, цепь спрятал, как следует, все сделал и пошел домой. 
 
 Думаю, утром, до гостей, приду посмотрю. 
 
 На другой день утром, в самый савватеев день, какая-то помеха вышла, не смог в лес пойти. 
 
 А днем приехали [или пришли] гости, повеселели, так не до капкана. 
 
 Так же и на другой день не капканы на уме. 
 
 Уже на третий день гости уехали утром, стало вроде грустновато одному. 
 
 Тогда только вспомнилось, что капкан насторожен... 
 
 Пошел в лес трезвый, да хорошо и сделал, а то поди знай что вышло бы. 
 
 Так повернулись дела. 
 
 Вот, значит, пошел в лес капкан смотреть. 
 
 Приближаюсь к месту и места не могу узнать: когда настораживал, был молодой ельник, мелкий ельничек, а теперь догола все елочки общипаны, мох поднят, земля изрыта. 
 
 Кто здесь озоровал? 
 
 От вершинки валежника по цепи смотрю – сереется, глаза блестят, а сама не шелохнется. 
 
 Морда круглая (‘толстая’) – не волк. 
 
 Что это? 
 
 Смотрю – рысь сидит, сгорбившись. 
 
 Узнал: ничто другое не может быть: сидит, того и гляди прыгнет либо на тебя, либо убежит. 
 
 А лапа в капкане – не уйдешь! 
 
 Как взять? 
 
 Убить – она живуча, нужно иначе. 
 
 Ружья с собой нет: с капканом надо без ружья, зверь боится запаха ружья. 
 
 Подыскал палку. 
 
 Попалась такая хорошая вершинка с развилком на конце, развилком за шею к земле прижать. 
 
 Вот я с этой вершинкой потихоньку приближаюсь, развилок впереди держу. 
 
 А рысь не шелохнется, как мертвая, лишь глаза сверкают. 
 
 А глазами смотрит на развилок, а не на меня. 
 
 Как мертвая, если бы не глаза. 
 
 Ну еще вроде вздрагивает, шерсть [шевелится], как вроде ветерок по ржи пройдет. 
 
 Ну пусть хоть до конца усталая, а надо быть осторожным (‘осторожность нужно хранить’), не заяц. 
 
 Заяц, да и тот кусает, а этой в лапы попади – так на кусочки раздерет. 
 
 Вот я развилок приближаю, приближаю к шее, да и прижал. 
 
 Нажал что было силы – конец развилка и сломался: чуть на рысь сам носом не рухнулся. 
 
 Хорошо – из рук палки не выпустил, так не упал. 
 
 Бросился в сторону бежать, а рысь как прыгнет сзади, а цепь-то рванула так, что рысь вверх подбросило, а дальше не пустила. 
 
 А я так быстро повернулся да бросился бежать, что ноги как-то скрестились, споткнулся и носом полетел. 
 
 Рысь когтями роет землю, а до меня не доходит, цепь не пускает. 
 
 Можно сказать, цепь меня и в живых оставила. 
 
 Если бы только не цепь, то она все мясо с костей ободрала бы. 
 
 Разве хватило бы силы с такой справиться? 
 
 Ведь, смотри, когда у меня палка сломалась, она прыгнула, лапой взмахнула – так одним когтем хватила за спину тужурки, а донизу вдоль спины разрезала, как ножом. 
 
 Хорошо, что до тела не достала, так лишь пальто убытку. 
 
 А если бы на четверть поближе, так живым (‘сырым’) не отпустила бы. 
 
 Вот дьявол попался. 
 
 Волк, так тот старается убежать, а эта на человека (‘на себя’) идет. 
 
 Ну, от пережитого страха я тут ее палкой хорошо «прополоскал». 
 
 В злости (‘в ту кровь’) и шкуры не жалко было. 
 
 Когда принес домой, да шкуру ободрал, да на гвоздь [на вешалку] повесил, так шкура до пола. 
 
 Вот была штука! 
 
 Все удивлялись. 
 
 А смотрящих было: вся деревня пришла поглядеть. 
 
 В Заготпушнину сдал, так говорят: «Такие редко, редко такие крупные». 
 
 А тут, неделя тому назад, вы ли стреляли вечером? 
 
 Говоришь, волки выли. 
 
 Я в Терентьевском болоте сидел, выводок приманивал. 
 
 Уже и отзываться стали, а вы начали стрелять, испортили дело, пришлось пустым домой уходить. 
 
 Хороший вечер был, может, пришли бы, да [вы] помешали. 
 
 Ну, пока еще на вой подходят. 
 
 Выберу хороший вечер, грохну штуку-другую.