VepKar :: Texts

Texts

Return to list | edit | delete | Create a new | history | Statistics | ? Help

Hiä

Hiä

Karelian Proper
Dyorzha
End’izeh suadibah n’äh šanokkua.

Nu tiäl’ viijittih miähel’l’, koz’ičmah tullah, a šid gos’t’in’čoinken tullah vil’ tädä, suad’bah šut’t’en. A šid’ ruatah hiän, hiän ruatah. Jäl’geh hiädä ottah kakroill vävyy kod’ih, vävyy i t’yt’är’d ottah kakroil. N’edl’in gos’tah šiäl’, šid’ i kod’ih männäh. Muasl’enčana heidä otettih ran’š gos’t’ih, n’ygyn že ei otet.

A kuh aigah toko oldih hiät?

Hiät enämmän oldih ka tok aarešš, aarešš, talvella, šiäl’ janvar’ mes’ec, fevral’ mes’ec oldih. Ran’š modu eij ollun štob šiäl’ muajul viid’i il’ šygyžul’l’. Täm jo koož jo [...], koož jo l’ešk naiččow. Nu šilloin vet’ i ven’čačičettih, kir’ikkeh, vet’ brih tulow t’yt’t’yw vaššen hebzill.

Hebozet šomat naverno?

Hebzii äijä, i hebzet oldih kaik šuar’innut i täm, kelz’inken, äjäl’d ol’ hyv ran’š.

L’äht’iet’äh ka kirikköh venčalla?

Nu tulet kir’ikköh šiäl’, mänet kun zaijit kir’ikkeh, papp om, vaštah aštuw, ris’s’inken i t’ämänken, str’iät’t’iyw. A šid’ i venčaijah, ket venčaičettih pefčoiloinken.

Rewnašša šeizotah?

No r’ewnašš, šeiztetah r’ewnah. Koož venčaiččow papp, ven’čoi panow piäh. A šid kol’čz’i men’aičemma, i viinall juattah, načit iäl’l’ brih šit’ t’yt’t’, tuaš brih šit’ t’yt’t’, kolm kerduw juattah viinall. Nu kun venčaijah hiäten, täššä antah šuwda, omat rodn’at pothod’itah. Patom i papill jalgoih kumardučtah, mod ol’, i papill käz’il’l’ šuwda antah. Nu i l’ähtitäh kod’ih ajimah.

Ol’igo venčan aigah myt’yt’t’ä pr’imiettua el’än’d’äh n’äh?

Nu koož kun venčalla mänet to, iäl’l’ akat i šanottih što šiä, iäl’l’ päin harpuu kir’ikkeh, štob ois’ šiwn valda, i paikan kun l’ewtetäh jalgoih, ši väl’embeh paikan pil’l’ i šeizuč a brih štob jäl’čekš, štob ši ol’z’it vanhemb urošt. Iäl’l’ vet’ kaikk oldih pr’imetoinken da zametkoinken.

A ka kuin jo kod’ih tullah?

Ka ajetah kun venčaičičem, ku kod’ihež tulemm, kojillu pothod’imm, täšš meidä i vuattah. Vuattah jumlanken i l’eivänken meidä vuattah, i šuwrimuw fur’aijah l’icoilla, a miks’ fur’aijah, en t’iiji.

Možot štobi bohatukšeh?

Navern, štob oiz’imm bohtakš el’z’im. Nu täšš i tož buat’koll muatkoll jalgoih kumardučtah, nu i kun per’t’ih tullah, ymbär’ stolašt proijitah. Druušk heidäh vedäw i podruuž i suah iäl’l’ päin a šiid moldoit. Ymbär’ stolašt proijitah.

Kuh koh heid’ä istetah?

Istetah keššel’ stoli istetah, yl’hin on vet’ mat täm, jumlan’ štop pyz’yis’ nuaglaz’ill. Šeiztetah jumalzen i paikan r’iptetah i ka täh koh i istellah moržim, moldoloi.

Ol’igo t’äd’ä, hiäššä ka rikottih moržienda?

Daa, on i muaz’ie az’iloi, što i potšuuttah i r’iktah. Muaz’ie on koldnoi, mahettih ran’š kolduija. N’ygyne že ei äjäl’d’ kuwlu, viijitäh i el’täh. A ran’š kuin ašštah moldoit, n’in druušk iäl’l’ päin, ruašall kaikk st’ogaiččow ris’t’in ras’t’in, štobi značit kolduimin’ ei pr’istal bi moldoloih.

I ovet ris’t’iw?

I ovet ris’tiw i kaik šub ris’tiw, i narduw st’ogaiččow, štobi tropp ois’ čistoi, n’iken ei prohd’iis’, krom moldoloi. I viäl’ ol’ mod, vet’ kun ainoš luatah t’yt’en da t’yt’t’ n’ikunn ei viiji, varaji što toš väl’in kolduijah ed kaikk. Käwväh, n’in ol’ howkin mod, käwväh n’ed’l’in hoilumah t’yt’t’i, t’yt’t’ it’köw šil’, tahottaw it’ki al’ ei tahot it’ki.

Venčua ed’izeh?

Venčaindah šut’t’en käwväh it’kemäh, a koož täm jo tukkii har’jitah kuin tulow brih t’yt’t’i vaššen. Šuattah heidäh venčalla, nu i täšš ka i haar’itah hän’el’l’ä, täšš tož t’yt’t’ it’köw. Da hiät lawletah, lawltah jo narod, naizet et t’yt’et, lawltah hiäšš.

Vel’ičaijah šanotah?

Vel’čaijah, viäl’ brihall lawltah, šid’ vel’čaijah brihuw, šid’ t’yt’el’l’ lawltah i t’yt’el’l’ vel’čajah. Šid suahalla oo, druuškal podružjalla, a šid’ i kaikill hiäl’öil’l’ lawltah.

Pid’i lahjottua?

Daa lahjot, i ol’ modu paikkoi lahjettih ran’š.

Pid’i äijä luad’ie paikkua?

Äijä, äijä, äij, jesl’i rod on šuwr’i. Äij on hiäkanžu i paikkua äijä mänöw. Koož mi viijiin vihd’in miähel’l’, miwl män’ kolmkymmend viiz’i paikkuw. Patom jumlim pil’1’ paikk, potom druuškil. Kun l’ähet venčall, zavjortk katkiw, sankz’ist zavjortk katkiw, šiäl’ ei katki a n’iin katkiw, paktah, šeiztetah pojezdan i paktah oo paikan, moržim andaw paikan. A konž venčaijah jalgoih paikk, ris’s’in all paikk i Jevangel’in all paikk, i storžal, viäl’ n’el’l’ paikkuu. Kun mänet miähel’l’. Aha. Patom hiän, hiän piinä kaikella rovull, da, lahjetah. Patom huamnekšel kun nowžet, moržimell abezat’el’n ol’ mod što stolu ubraija, čainoiloi mal’z’ii pyfkii, toož paikan vejetäh.

Viel’ä pid’i pyfkie latetta moržimella?

A huamnekšel kun moržimen noštetah, moržimen täšš sobraičičew vain om rod. I pyfki, ol’ mod, pyfkiyw täd lattid, moržimell šiäl’ fur’aijah, ken kopeikan ken kakš al’ kolm šiäl’. Tož ka mod ol’ muan’.

Mon’igo päiviä hiä ol’i?

Hiä? Hiä suwtkat on hiä. A šid’ n’äm šuattah, kuin on, t’yt’en rovun šuattah, täšš brihan rod gul’aijah ildah šut’t’en jo.

Punzhina, Aleksandra V.

Свадьба

Russian
Расскажите о старинной свадьбе.

А здесь [так] выходили замуж: сваты приходят сватать, ходят до свадьбы с гостинцами. А затем устроят свадьбу, свадьбу проведут. После свадьбы зятя приглашают домой на блины, зятя и дочь приглашают на блины. Они гостят там неделю, затем возвращаются в дом [мужа]. Раньше и в масленицу приглашали их в гости, теперь уже не зовут.

А в какое время свадьбы играли?

Обычно свадьбы играли в мясоед, зимой там, в январе, в феврале месяце. Прежде не было моды, чтобы там в мае или осенью выходить. Ну, это уже [в случае], когда вдовец женится. Тогда ведь и венчались, в церковь [ехать] – жених (‘парень’) на лошадях приезжает за девушкой.

Лошади, наверно, украшенные (‘красивые’)?

Лошадей много, и лошади все украшены, с колокольчиками; очень красиво было прежде.

Поедут вот на венчание в церковь?

Как подъедешь к церкви, в церковь как зайдёшь, священник встретит с крестом. Затем и венчают, кто и с певчими венчается.

Стоят рядышком?

Да, рядышком, поставят рядом. Когда священник венчает, надевает на голову венец. А затем меняют колечки, и дают отпить вина: сначала жениху (‘парню’), затем невесте (‘девушке’), опять жениху, снова невесте, три раза подносят вино. Ну как обвенчают их, тут целуются, родственники подходят [поздравлять]. Затем поклонятся священнику в ноги ([такой] обычай был) и поцелуют священнику руку. Ну и поедут домой.

При венчании были ли какие-нибудь приметы о [будущей] жизни?

Вот когда под венец идёшь, то раньше старушки говорили: в церковь ты заходи первая (‘впереди’), чтоб твоя воля была, и полотенце как расстелят под ноги, ты побыстрее на полотенце и встань, а женихпосле тебя, чтоб ты была главнее (‘старше’) мужа в доме. В старину ведь всё было с приметами да заметками.

А вот уже как домой приедут?

Вот как повенчаешься, едешь, домой приезжаешь, к дому подходишь, тут нас и ждут. Ждут нас с иконой и караваем хлеба, в лицо бросают крупу, а для чего сыплютне знаю.

Может быть для богатства?

Наверно, чтоб жили богато. Да, тут тоже поклонятся в ноги свёкру и свекрови, а как в избу зайдут, [молодые] пройдут вокруг стола. Дружка их ведёт, помощник дружки (‘подружье’), сваха впереди, а потом молодые. Они обходят стол.

Куда их сажают?

Посадят за стол посреди, а наверху [на простенке] приделана ведь эта [полочка], чтоб икона держалась бы на гвоздиках. Поставят икону и повесят [на неё] полотенце, вот сюда и посадят молодую, молодых.

Бывало ли такое на свадьбе: напускали порчу на молодую?

Да, бывает и такое дело, что подшутят и напустят порчу. Колдуны такие есть, умели раньше колдовать. Теперь же не так слышно: выйдут замуж и живут. А раньше молодые как идут, так дружка впереди, кнутом всё хлещет крест-накрест, чтобы колдовство не пристало к молодым.

И двери "крестит" [кнутом]?

И двери "перекрестит", и всё "крестит", и людей хлещет, чтобы тропа была чистой, никто не прошёл бы, кроме молодых. А ещё обычай был: всегда, как девушку сосватают, девушка никуда не ходит: боится, что вдруг да заколдуют да всякое такое. Так вот был глупый обычай: приходят целую неделю причитывать девушке, девушка плачет, хочет там или не хочет плакать.

До венчания [причитывают]?

Причитывать (‘плакать’) приходят до венчания, когда волосы уже расчёсывают, когда жениху прийти за невестой. Провожают их под венец, тут вот ей причёсывают голову, здесь невеста плачет тоже. Их хвалят, народ славит, женщины да девушки прославляют песней и на свадьбе.

Говорят – "величают"?

"Величают", споют ещё и жениху, жениха величают, потом невесте поют, величают и невесту. Затем поют свахе, дружке, подружью, а потом и всем свадебникам.

Надо было подносить дары?

Да, даришь, раньше был обычай дарить полотенца.

Много ли нужно было приготовить полотенец?

Много; если род [жениха] был большоймного-много. Много гостей со стороны жениха, и полотенец раздается много. Когда выходила я замуж, у меня ушло тридцать пять полотенец. Полотенце на иконы, затем дружкам. А как поедешь на венчание, завёртка оборвётся в санках [у оглобли], завёртка оборвётся, ну, оборвётся тамне оборвётся, а остановят [свадебный] поездпросят полотенце, невеста даст полотенце. А когда венчаютполотенце под ноги, под крест и под Евангелие, полотенце и [церковному] сторожу, тут четыре полотенца. Вот как замуж выходить. Да. Потом в день свадьбы всему роду [мужа] дарят. Затем утром, как встанешь, молодуха по обычаю обязательно убирает стол, вытирает чайную посуду; тут также достают полотенце.

Полы ещё надо было молодухе подметать?

А утром, как молодуху разбудят, тут соберётся только свой род, родственники молодухи. Тут бросают [на пол] молодухе кто копейку, кто две или там три, и она подметает; тоже обычай был мести пол. Такой вот обычай был тоже.

Сколько дней была свадьба?

Свадьба? Ну, сутки бывает. А затем проводят, как родственников невесты проводят, тут уж родственники жениха гуляют до вечера.