Отец учит сына жить
    
        английский
    
      
        Вот. Жил мужик. 
 
 Жил он очень хорошо, был очень честный. 
 
 Хороший был мужик,  семейный. 
 
 Ну, он состарился, стал умирать, сына наставляет: «Сын, а сын, говорит, я тебя научу жить». 
 
 Да и сын раньше сам спрашивал, говорил: «Отец, научи жить, ты сам хорошо жил да с народом хорошо обходился, говорит, научи, как надо жить, ты теперь, наверно, умрёшь». 
 
 «Так вот, сын, – говорит, – в жизни, во-первых, как пойдёшь на работу, здороваться не надо ни с кем». 
 
 (Это потому не надо здороваться ни с кем, чтобы раньше других утром уходить на работу. 
 
 А сын не понимает: «не здороваться» – что это значит). 
 
 «Второе дело, – говорит, – соху держи, чтобы блестела, чтобы сошники были серебряными». 
 
 (Это опять понять надо: чтобы пахать больше, тогда к ним ржавчина не пристанет: то в камень попадёт, то в песок и в разное, тогда она [соха] чистой держится, знаешь, блестит). 
 
 «И в третьих, – говорит, – надо на дорогу хлеб бросать». 
 
 (А почему на дорогу хлеб бросать: кто-либо из проезжих придёт, надо накормить, напоить, сам когда пойдёшь в дорогу, тогда и тебя накормят, хлеб уже не надо брать с собой. 
 
 Уже раньше хлеб на дорогу набросал). 
 
 А сын не понял этого, что к чему идёт. 
 
 Умирает отец. 
 
 Понимаешь, приносит сошники сохи в сарай, знаешь, вcё время фугует, шкуркой чистит, всем, чем только знает, тем и чистит, лишь бы блестело. 
 
 И не пашет вовсе. 
 
 Начнёт соха ржаветь, вычистит снова. 
 
 И это... отправляется он на работу, куда ни идёт, никому не говорит «здравствуйте» или ещё что-либо, идёт позже всех и не говорит ничего. 
 
 Вот. В-третьих: запрягает он лошадь, сколько осталось от отца добра, хлеба, едет на лошади по дороге, бросает хлеб: туда бросит, сюда бросит – куда что попало кидает. 
 
 Люди начали смеяться: «Ну и беда! 
 
 Как будто бы нормальный человек, не был дурак, теперь с ума сошёл: хлеб бросает на дорогу, ни с кем не здоровается, сошники чистит, не пашет, в сарае сошники держит чистыми». 
 
 А там был один хороший приятель отца. 
 
 Тот говорит: «Так чего же ты чудишь теперь?» 
 
 [Он] отвечает: «Чудишь, видишь ли, отец меня так научил». 
 
 «Как научил?» 
 
 «Вот так, мол, и так, – говорит, – велел соху держать чистой, велел ни с кем не здороваться, хлеб на дорогу бросать. 
 
 Теперь я обеднел». 
 
 «Эх, мужик, ты мужик, отец-то учил тебя правильно, да ты не спросил, к чему эти слова». 
 
 Тогда приятель его отца говорит: «[Соху] надо держать чистой потому, что хорошо и много работаешь, пашешь, тогда сошники не надо чистить, сам он [сошник] чистым будет. 
 
 Здороваться человеку не надо ни с кем – надо раньше всех утром уйти на работу, тебе уже никто навстречу не попадётся, с тобой поздороваются, а не ты с другими здороваешься. 
 
 В-третьих – хлеб на дорогу бросать: придёт кто-либо из приезжих на ночлег, ты его накормишь, проводишь его, говорит, вот и набросано хлеба на дорогу. 
 
 Отец-то правильно учил, ты только не понял». Вот так.