Балакирев Николай Михайлович
За новыми деньгами
русский
Марья с Фёклой, наши деревенские старухи, собрались в Калашниково на базар. Недавно была денежная реформа. Деньги стали другого, чем прежние, вида. Можно сказать, мало кто в деревне видел новые деньги. В деревне и старых денег немного водилось, а новые откуда могут появиться? Давно ли война закончилась. А если бы и имелись деньги, в нашем магазине особо нечего брать.
Обычно селёдка имеется, есть сахар да конфеты "подушечка", да керосин — слава тебе Господи — а ещё полки завалены консервными банками. На банках изображено что-то вроде паука, только красный, крабом называется. Наши старушки тех крабов ещё ни разу не пробовали. А зачем пробовать, коли говорят: в банках крабовое мясо, которое похоже на мясо раков, только похуже. Раков же бабушкам внуки из своей речки натаскают сколько угодно.
Старухам хотелось на новые деньги на весеннюю распутицу купить калоши, да постного масла на Великий пост. В ОРСовском (отдел рабочего снабжения) магазине, говорят, всегда много товара и товар дешевле, чем в других магазинах.
Для поездки просили у бригадира лошадь, но та отказала, дескать, в воскресенье колхозники на лошадях будут возить сено на ферму из Дуницы, пока зимняя дорога не рухнула. Предложила бычка. Что ж делать, запрягли в сани бычка. Фёкла в передок саней уложила большой горшок с топлёным маслом, а Марья — два ведра: одно с творогом, другое с квашеным творогом, которое по-карельски звучит "muigie maido" - "кислое молоко" в буквальном переводе. Из деревни выехали ночью в расчёте с рассветом быть на рынке.
В Калашниково приехали своевременно. Бычка оставили у Марьиной родни и отправились торговать. На базаре народу было много, чему старухи обрадовались: торговля надолго не затянется, покупателей достаточно, покупатели с хорошими деньгами — в Калашникове большой завод, станция, лесхоз, две школы, техникум, у работников заработки хорошие.
В конторе медными деньгами расплатились за торговое место, там же получили белые передники и весы. У старух началась торговля.
Фёкла, едва успев занять своё место, стала кричать:
- Берите, берите, масло хорошее, сладкое!
Марья с ведрами стояла молча… Что-то медленно шла у них торговля… Однажды заглянул какой-то мужичок в Фёклин горшок, улыбнулся:
- Ты что, бабка, масло сахарным песком посыпаешь? - и ушёл.
Фёкла замолчала на какое-то время. Размышляет:
- Почему мужик так сказал? - затем снова: - Берите, берите, масло хорошее сладкое!
Уже к концу базара одна женщина купила у неё килограмм масла и по-карельски говорит ей:
- Почему ты так говоришь? По-русски не говорят "сладкое масло", говорят "вкусное масло".
Женщина ушла. Фёкла себя ругает:
- Какая ж я безголовая старуха: о чём орала до сих пор. Ну-ка попробую так, как женщина подсказала, и закричала: - Берите, берите, масло хорошее, вкусное.
Лучше стали брать, вот только народ с базара уже разошёлся, масла ещё чуть ли не полгоршка.
У Марьи дела шли не лучше. Квашеный творог вообще не покупали. Покупатель подходит:
- Та-а-ак, тут творог, а здесь что?
Марья ему:
- Кислое молоко.
Тот воротит нос и уходит. Творогу Марья продала килограмма два, а кислого молока нисколько. Правда, один парень в конце базара её выручил немного. Подбежал откуда-то:
- Чем торгуешь, бабушка?
- Творожком!
- Вот тебе 25 рублей новыми, вываливай в мою тару весь свой творог.
Бросил на прилавок деньгу. Мария не успела слово вымолвить, как парень сам схватил ведро с творогом, опрокинул в свою посудину и… был таков. Марья ему вслед:
- Бери и кислое молоко!
А тот уже издалека:
- Я, бабушка, ничего кислого не люблю.
Марья взяла деньгу, щупает: толстовата... а-а-а чёрт знает, может такие новые деньги и должны быть.
Тут Фёкла окликнула:
- Марья, пойдём прочь, уже никого покупателей нет. Пойдём к моей сестре, пообедаем, а там видно будет, чем заняться.
Пришли к марьиным своим.
- Ну как дела, купцы? - встретила их Дуня, Марьина сестра. Марья достала из кармана деньги, обвязанные носовым платком, протянула Дуниной дочке:
- Считай сколько там.
Та развязала платок:
- О-о-ох! Тётя Марья, тебя обманули, дали склеенные газетные фотоснимки новых денег.
- Гляди, какой негодяй, какой дьявол — парень, ведь обманул старуху! - всплеснула руками Марья.
В обед и кусок хлеба в горло не шёл. Выручила Настя, Дунина дочь, которая работала в больнице:
- Дайте мне ваше масло да квашеный творог, я продам своим работникам, а деньги вам вышлю, - и добавила, - поезжайте с Богом домой. Настя рассмеялась: - Тётя Марья, твоё кислое молоко по-русски называется квашеное молоко.
- Спасибо, дорогая. Верно, Бог определяет: кому за животными ухаживать, а кому творогом торговать, - скорбно усмехнулась Марья.