Myö pakšuh pagizemma...
Karelian Proper
Vesyegonsk
Myö pakšuh pagizemma, emmä s’iwkuttuan.
S’iwkuttuan Ostolpowšinašša paissah, s’iwkutetah.
Miän kyläššä: šie, istuo, šyömäh, venyt’t’iäče; a šiel’ä: s’ie, ištuo, s’yömäh, viruttuače.
Huomnekšella nowžen.
On poččin’e.
Poččizen šyöt’än, šiidä važazen juotan, l’ehmäl’l’ä juwva rengin towže annan.
Šiid’ä l’ehmän l’ypšän.
L’ehmä t’äššä kakši päiviä n’i yht’ä ei andan: piet’t’i maijon.
A n’yt’t’en roskon’ieči, l’ypšäw kolme puas’t’a huomnekšella.
Šiid’ä, kačon, l’ehmät laškietah – i oman laššen.
Da šiid’ä tulen kačahan lašta.
Kuin on havačušša, n’iin otan omah komnattah i šiid’ä rubien kiwguada l’ämmit’t’ämäh i lapšella annan maijos’t’a, šyöt’äl’l’än, i hiän miwla käržyw.
Šiid’ä ka rokkah varoin juablokkua kuor’itan, a lapši kaččow miwh, kuin mie kuor’itan: kettuzet langetah, šiid’ä juablokkazet langetah.
Hiän kaččow i nagraw.
Šiid’ä sr’iäppiečen, valmissan šyömis’t’ä, murginua.
Lapšet šyöt’än da i tuaš lapšenke i r’ubien.
Мы говорим на «ш» (‘толсто’)...
Russian
Мы говорим на «ш» (‘толсто’), а не на «сь», не «сивкаем».
«Сивкают» в Остолповщине.
В нашей деревне: šie ‘ты’, istuo ‘садись’, šyömäh ‘кушать’, venyt’t’iäče ‘ложись’; а там: s’ie, ištuo, s’yömäh, viruttuače.
Утром встану.
Поросенок есть.
Поросенка накормлю, потом теленочка напою, корове пойла ведро понесу тоже.
Потом корову подою.
Корова тут два дня нисколько не давала: молоко задержала.
А теперь разошлась, дает три горшка [молока] утром.
Потом, смотрю, коров пускают – и [я] свою выпущу.
Да потом приду посмотрю ребенка.
Если проснулся, то возьму в свою комнату, а потом буду печь затапливать и ребенку дам молочка, покормлю, он у меня сидит тихо.
Потом вот для супа картошку очищу, а ребенок смотрит на меня, как [я] картошку чищу: очистки падают, потом картофелинки падают.
Он смотрит и смеется.
Потом отстряпаюсь, приготовлю покушать, обед приготовлю.
Детей накормлю да и снова с ребенком займусь (‘буду’).