VepKar :: Texts

Texts

Return to list | edit | delete | Create a new | history | Statistics | ? Help

Car’ Petr i mellišnik

Car’ Petr i mellišnik

Veps
Central Western Veps
Oli ende mugoine manastir’, mugoine oli manastir’, oli kirjutet, verajale loud ripputet: "Holetei i gor’atei manastir’". Ajaškanzi Petr Pervii ičeze hotkijou hebou. Homeič necen loudan.

Män’ neche manastirhe, a manastiriš igumen käveleb:
- Mijak, sanub, tiilätei ningoine loud rippub – "Holetei i gor’atei manastir’"?


- A mijak meile houtta? Meil om elo holetoi i gor’ad ele. Todasei miilämoi dengad voumheks, söttas miidämoi voumheks, sobitadas voumheks. Mitte miilämoi vuu om gor’a da hol’. Hüvä elo ka.

- Sinä, sanub, ota da ozaida, sanub, ozoitesid. Minä, saab, tagaze ajaškanden vides päiväs päliči, ed ozaida, ka minä sinei pän čapan.

Dei ištuihe hebole raccale, dei ajoi. Igumen houduškanzi. Hol’ teghe, goriškanzi, ei teda, miččed ozoitesed ozeita. Sanun vei en. Houdui, houdui. Tuleb mellišnik manastirhe. Igumen ningoine holekaz.

- Mijak sinä, hospodin igumen, ningoine holekaz?

- En teda, ken ajei, naku sidä, sanui, tulen vides pejas päliči, i ozeida ozoitesid. A minä en teda, miččid ozoitesid.

- Oi sinä, gor’a, anda, minä sobimoi ka ozeidan.

Oti mellišnik, pani rizud päle. Tuli Petr Pervii ičeze hebuu, hebuu sinna tuli.

- No ozeida, ded.

- Nu sanu-ške, om-ik ülähän taivaz? Ka minä dumeinei diki ülähän. Kut jumou juregandeb, muga i vihmuškandeb.

Dumei, dumei Petr Pervii.

- Ka, minä-ki soglasen.

- Nu, ozeida-ške vuu ozoitez.

- Mitte, sanu.

- A om-ik süvä ma? A minä dumein, nece om trudno ozeita. Minei oigetud ded om, seičemekime viž vot, i keika kirješt ele.

Dumei, dumei Petr Pervii:
- Ka, proud.


- Ka ozeida-ške vuu ozoitez.

- Mitte?

- A om-ik leved ma? Ka minä dumein - ei diki leved.

- A mijak muga - ii leved?

- Potomu što kaks’ ristitud krugom sutkoiš proit’t’as.

- Ked hii mugomad?

- A päjou peiveine, a öl kudmaine.

Dumai, dumai Petr Pervii.

- Ka, proudan sanud, minä-ki soglasen.

- Ozeida-ške vuu ozoitez.

- Mitte?

- A mi om kaikid töu svetuu hotkijemb?

- Hotkiemb?

- Ristitun dum.

- Kut muga dum?

- A minä sinunke pagižen, a dumein - olen restoranas.

Ka, dumei, dumei:
- Verno, proud.


- A sanu-ške nügude, mi om kaikid töu svetuu žirnijemb.

Dumei, hänuu om čoma kaban, da siga, sanub Petr Pervii.

- Ma!

- A mijak muga ma?

- Ka potomu što maspei, miččen jüveižen tacid, nu ka kazvab. Marjad kazdas, pud kazdas, kaikuine sija maspei kazvab. Händast žirnijembad ele nimidä.

Petr Pervii dumei, dumei:
- Ka verno, soveršenno verno.


- Nu a nügude sanu-ške minei, kuverdan teivhaline car’ stoib? A teivhaline car’ stoib koumekime poutinnikad. A sinä, sanub, madme käveled, car’, nu ka sinä, sanub, kaks’ poutinnikad oled odvemb, kaks’kime kahesa stoid.

I Petr Pervii dumei, dumei:
- A proudan sanud.


Dai ištub vaitti.

- A nugude, sanub, sanu-ške, min minä dumein?

- A sinä dumaidnu i igumen!

- Soveršenno verno.

- A minä na samom dele olen mellišnik!

Zaitseva, Nina

Петр Первый и мельник

Russian
Был раньше такой монастырь, такой монастырь был, было написано, на дверь была доска повешена: "Беззаботный и безбедный монастырь". Ехал Петр Первый на своем быстром коне. Заметил эту доску.

Зашел в тот монастырь, а в монастыре игумен ходит:
- Что это, говорит, у вас такая доска висит: "Беззаботный и безбедный монастырь"?


- А о чем нам заботиться? У нас жизнь беззаботная, и горя нет. Нам деньги наготово приносят, кормят нас наготово, одевают наготово. Какое у нас еще горе или забота? Ведь жизнь хорошая.

- А ты, говорит, возьми да загадай, говорит, загадки. Я, говорит, обратно поеду через пять дней. Если не сможешь загадать, то я тебе голову отрежу.

Сел верхом на лошадь и поехал. Игумен расстроился. Забот прибавилось, загоревал, не знает, какие загадки загадать. Смогу или нет. Горевал, горевал. Пришел мельник в монастырь. А игумен такой расстроенный.

- Что ты, господин игумен, такой расстроенный?

- Не знаю, кто ехал тут, сказал, приду через пять дней, и загадай загадки. А я не знаю, какие загадки.

- Ой ты, бедный, дай я оденусь и загадаю.

Взял мельник, надел церковные одежды на себя. Приехал Петр Первый на своей лошади, на лошади туда приехал.

- Ну, загадывай, дед.

- Ну, скажи-ка, высоко ли небо? Я думаю, что не очень высоко. Как только гром загремит, так и дождь пойдет.

Думал, думал Петр Первый.

- Да, и я согласен.

- Ну отгадай еще загадку.

- Какую, говори?

- А глубока ли земля? Я думаю, это трудно отгадать. У меня дед отправлен [умер], семьдесят пять лет, а известий до сих пор нет.

Думал, думал Петр Первый:
- Да, правда.


- Отгадай еще загадку.

- Какую?

- А широка ли земля? Я думаю, не очень широка.

- А почему не широка?

- Потому что два человека кругом за сутки пройдут.

- Кто они такие?

- А днем солнышко, а ночью луна.

Думал, думал Петр Первый.

- Да, правду говоришь, и я согласен.

- Отгадай еще загадку.

- Какую?

- А что на этом свете всех быстрее?

- Быстрее?

- Дума человека.

- Как это дума?

- А я с тобой говорю, а думаю, что я в ресторане нахожусь.

Он думал, думал:
- Верно, правда.


- А скажи-ка теперь, что на этом свете жирнее всего?

Думал, у него есть кабан, свинья, думает Петр Первый.

- Земля!

- А почему же земля?

- Да потому что с земли, какое бы зернышко не бросил, так растет. Ягоды растут, деревья растут, каждое растение из земли растет. Ее жирнее нет ничего.

Петр Первый думал, думал:
- Да верно, совершенно верно.


- Теперь скажи-ка мне, сколько стоит небесный царь? А небесный царь стоит тридцать три полтинника. А ты, говорит, по земле ходишь, царь, ну так ты на два полтинника дешевле, двадцать восемь стоишь.

И Петр Первый думал, думал:
- А правду говоришь.


И сидит молчит.

- А теперь скажи, о чем я думаю?

- А ты думаешьну и игумен!

- Совершенно верно!

- А я на самом делемельник!