Viassu roih ül’en hüvä
Livvi
Kondushi
Laittihgo teil tee vaassaa vai ei?
Liaittih.
Voidgo sanuo kui laittih?
Ka kem ved’ mispäi liadii. Kengo idätti ruisto. Panou ruišto hiavoh, kastau, šiilahikkoh view. Šie tämä menöü idožikse ruiš. Sit tuvvah, tämän idožinke pannah päččih padah, libo kos’t’urkah katienke. [Valetah] puolen kaahastu vettö. Se kaksi päivie imitetäh päčis d’üvännö. Siit tämän d’üvän kuivatah. Jo pühkittüh [päččih] paned d’äl’l’ez murginia, štob ei palaš, eiga rübiew tämä palanuole tulemah. Siit ku tämä kuivaa, siit kivel’ täl’ d’auhommu. Sitten azumo, paštamo kurnikakse nenga loukožil. I sinne survottuu vähäžen kartohkia panemmo. Čiistimmö kartohkad, sid survommo, nu ku südämed piiruoh, muga. Vai ku nimidä emmo pane sinne. Vai nenne kartohkažed, nu puolikümen, kümmeniežen, ku enämbäžen panedhai.
Oldih enne puččižed i krianažed. Nügüö se eile, sillos oldih, i ku miasterid oldih ga, puččižed oldih da krianat pandud ga. Šid enembäžen paniin se siiten. Nenne ku imetütäh päčis, Panemmu täkse, kuiviammo. Šit kuivatut täh puččižeeh panemmo alahakse, alahakse on nengoine risto pando, štob ei juure pučil, oliš otvers’t’ie häl’l’e sie. Ga siit vie puhtasto olgie [pannah]. Tuommo nenne olled, huuhtomo hüväžešti Siit sinne panemu riedüžil’l’eh. Kaksi riedüšt olgie alah päi, keskel’e, štob ei häi sie oliš plotno. Vähäžen pielpäi kip’atkia [valammo].
Siit tämä muigenou. Nuuh n’äppiine ku kel’ on drožžia ga, pannah drožžia, kel’ eele, ga ii muga. Nu drožžan ke se parem oliš, da vähäžen ziaharii paned. Sie ei mim vastah, enne ed n’ügöžen d’ütüi ziaharie forsinu, ku nügüö. Paned stokanazen buitto ku tulgah, hoš nimidä ei tule stokanas täl’l’e, vs’o taki häi, vikse midä tahto andau vkuussuu vähäžen. I sid viasso roih ül’en hüvä i hätken püžüü. Aittah panet. Ezmäižed d’uot, siit uvvessah kipätkiä ližiät. A siid d’o rübieu piälpäi, ku häi d’o vägi l’ähtöü, homehtumah, ku, ei ole vägie hänel. Sid d’o uvven varustat, enne aigia, štobe tämä žiivatuole andia, uuzi panna. Mugai i liadittih.
Boiko, Tatyana
Квас получается очень хороший
Russian
Делали ли у вас квас?
Делали.
Можешь ли рассказать, как делали?
Так кто из чего готовил. Кто-то проращивал рожь. Кладёт рожь в мешок, замачивает, относит в заросли крапивы. Там эта рожь прорастает. Её приносят домой, проросшую кладут в печку в чугунке или кастрюле с крышкой. Наливают полковшичка воды. Это держат в печи два дня, чтобы пропиталось. Затем это зерно высушивают. Уже в почищенную от золы печку кладёшь его после обеда, чтобы не подгорело и не стало пахнуть горелым. Когда это высохнет, тогда жерновом промелем. Тогда готовим, печём лепёшку с дырочками и кладём туда немножко толчёной картошки. Картошку чистим, толчём так, как начинку для пирогов, только ничего в неё не добавляем. Только эту картошку, ну штук пять или десяток, если побольше положишь. Раньше были бочонки с крышками. Теперь и нет, а тогда были мастера, которые изготовляли эти бочонки с крышками. Только больше можно было вместить ржи. Оно пропитается в печи, высушиваем. Высушенную кладём на низ бочонка, там такой крест установлен на дне, чтобы лежало не слишком плотно. Ещё добавляют чистую солому. Приносят эту солому, хорошо её полощут и складывают рядочком на дно бочонка. Два рядка соломы на низ, чтоб было не очень плотно. Сверху наливают немного кипятка. Это всё закисает. У кого есть дрожжи, кладут дрожжи. С дрожжами получится лучше, если ещё немного сахара положить. Совсем немного, раньше ведь не употребляли столько сахару, как сейчас. Кладу стаканчик, лишь бы запах песка, хотя ничего этот стаканчик не даёт, но всё-таки для вкуса нужен сахар. И тогда квас получается такой вкусный и долго хранится. Кладёшь в кладовку. Первый замес выпьешь, затем опять кипяток добавляем. А потом сверху получается уже некрепкий, начинает плесневеть, потому что в нём нет крепости. А затем уже начинаешь новый готовить, а эти остатки скармливают скотине. Вот так и делали.