Девушка Тухкимус
Russian
Были муж да жена. У них три дочери. Две старшие были хорошие, а третья – Тухкимус. Только кур пасет да на печи сидит, больше ничего не делает. Две хорошие девушки начинают собираться на праздник, а Тухкимус голову высунула из-за колпака (кожуха) печи и просится:
– Ой, сестрицы, возьмите и меня на праздник!
– Сиди там в золе, лови блох, считай клопов. Тебя еще на праздник, нас позорить! – отвечают сестры и уходят.
Тухкимус выпускает кур со двора и гонит в лес:
– Киш, курочки, в лес, киш, курочки, в лес!
Угнала их на хорошее место, на берег озера, а сама – сестрам вслед. Сестры бегом пустились. Тухкимус за ними бежит. Бежит, бежит – да вдруг послышался плач и говор:
– Ой, добрые люди, если кому-нибудь делали добро, то вытащите меня из этой грязи!
Сестры говорят:
– Будем мы, идя на праздник, руки пачкать! Кто-то там в грязи, – и идут дальше.
Тухкимус приходит на то место, там большая грязная лужа, и ей кто-то кричит:
– Ой, добрая душа, если делала кому-нибудь добро, то выручи меня!
Тухкимус выгребала, выгребала грязь и нашла валек. Моет валек, чистит и думает:
– Этот ли кричал, или был еще кто-нибудь?
Валек обернулся девушкой. Девушка говорит:
– Иди еще немного вперед, встретится домик, и зайди в тот домик.
Тухкимус идет дальше по дороге. Встречается домик, заходит она в домик. Никого не видно в избе, а кто-то кричит:
– Если кому делала добро, то освободи нас!
Тухкимус ищет, посматривает, кто кричит, смотрит – хлебы в печи кричат. Тухкимус вынула хлебы из печи и расставила их в ряд на скамье. Хлебы обернулись парнями, вскочили девять парней и спрашивают у девушки:
– Кто ты и откуда идешь?
– Пошла сестрам вслед на праздник, не взяли они меня, – Тухкимус отвечает.
– Так это они и были, мимо проходили. Когда мы попросили нас выпустить из печи, они ответили: "Не будем себе руки жечь".
А Тухкимус парни дали ключ и сказали:
– Приди на такое-то и такое-то место, к скале, и ударь ключом по скале – и ты получишь все, что тебе понадобится.
Тухкимус берет ключ и идет к курам, кур домой загонять:
– Киш, курочки, домой, киш, курочки, домой!
Загнала кур домой, подворотню заложила и сама залезла снова на печь. Сестры возвращаются с праздника, говорят:
– У царя будет пир, народу будет много, даже из других царств придет народ на пир.
На второй день сестры собираются на пир. Тухкимус голову поднимает из-за колпака печи:
– Возьмите и меня на пир!
– Сиди ты в золе, лови блох, считай клопов – на такой пир возьмем тебя, нас позорить!
Сестры уходят. Тухкимус выпускает кур:
– Киш, курочки, в лес!
Берет с собой ключ, идет на то место, куда ей посоветовали, и ударяет ключом по скале. Выскакивают девять парней, десятая девушка и спрашивают:
– Что надо?
– Надо бы мне одежду, пошла бы и я на пир к царю. Сестры туда ушли, так и мне хотелось бы пойти, – Тухкимус отвечает.
Наряжают ее очень хорошо, живой водой поливают, чистят: выходит девушка, что ни узнать, ни подумать нельзя, что это та же самая Тухкимус. Идет к царю на пир. Народу собралось очень много. Царев сын сверху посматривает на девушек, ищет себе по душе и замечает девушку, но не может и близко подойти, потому что много народу. Девушка раньше других уходит, приходит к скале, ключом ударяет, говорит:
– Дайте мою одежду и возьмите эту одежду обратно, пойду кур закрою.
Разделась, свою одежду надела и пошла кур домой загонять:
– Тип-тип, курочки, домой! Тип-тип, курочки, домой! – зовет.
Кур закрыла и сама на печь, прежде чем сестры вернутся. Сестры приходят и говорят:
– Откуда-то из другого города приезжала девушка, лучше всех одежда была на ней, и цареву сыну она приглянулась.
– Не я ли, сестрицы, хоть была? – Тухкимус из-за колпака печи голову высовывает и спрашивает.
– Ты там на печи в золе клопов считай и блох лови, – сестры ей отвечают.
На второй день они наряжаются еще лучше – не понравится ли которая-нибудь цареву сыну. Тухкимус голову из-за колпака поднимает:
– Ой, сестрицы, возьмите и меня!
– Сиди уж, нас позорить – считай блох, считай клопов, – сестры отвечают.
Только сестры вышли, она курочек выпускает:
– Киш, курочки, в лес! Киш, курочки, в лес!
Угнала кур, сама идет к скале, ключом ударяет по скале, выскакивают из скалы девять парней, десятая девушка и спрашивают:
– Что надо?
– Сестры опять пошли к царю на пир, мне тоже хотелось бы, но нет одежды, – Тухкимус говорит.
Ее моют, одевают, дают ей еще лучшую одежду. Приходит она к царю на пир, даже близко подойти нельзя – так много народу. Сестры там сидят, но знать не знают, что их Тухкимус такая стала. Царев сын как только увидел девушку, так все ближе, все ближе! Все видят, что она ему понравилась, но он не может подойти. Девушка походила немного и ушла обратно. Приходит к скале, ударяет ключом – выскакивают девять парней и десятая девушка.
– Что надо? – спрашивают.
– Возьмите обратно одежду и дайте мне мою одежду, надо кур загнать домой, пока сестры не пришли, – девушка отвечает.
Дают ей одежду, и она кур зовет:
– Тип, курочки, домой! Тип, курочки, домой!
Закрыла кур, сама на печь. Сестры приходят и говорят:
– Сегодня девушка была в еще лучшей одежде, царев сын хотел к ней подойти, но никак не мог.
– Не я ли хоть это была, сестрицы? – Тухкимус из-за колпака печи голову поднимает и спрашивает.
– Ты сиди там на печи, считай клопов, лови блох! – сестры отвечают.
На третий день сестры еще лучше наряжаются. Все лучшее на себя надевают – не приглянутся ли цареву сыну.
– Ой, сестрицы, возьмите и меня! – Тухкимус просит.
– Оставайся ты клопов считать, блох ловить, – сестры отвечают и уходят.
Тухкимус кур выпускает:
– Киш, курочки, в лес! Киш, курочки, в лес!
Сама идет к скале и ударяет по скале. Девять парней, десятая девушка выскакивают:
– Что надо?
– Сестры пошли на пир к царю, и мне бы тоже хотелось.
Не успела докончить, как ее уже моют, наряжают. Дали такую одежду, что как она повернется – все кругом сверкает; и конь: шерстинка золотая, другая серебряная, третья – ни узнать, ни подумать нельзя. Едет, примчалась на пир к царю. Царев сын как увидел, так тут же и подскакивает к девушке. Обручальное кольцо прижал ко лбу и говорит всему народу:
– Эта девушка будет мне женой, куда бы она ни ушла!
От кольца остается след на лбу. Царев сын никак не хотел бы отпускать девушку, но девушка вырвалась, на коня вскочила и приехала к скале. Ударяет ключом по скале. Девять парней, десятая девушка выскакивают:
– Что надо?
– Возьмите, милые, уберите коня и одежду, дайте мне мою одежду, – говорит девушка.
Сменили ей одежду, и девушка кур искать:
– Тип, курочки, домой! Тип, курочки, домой!
Закрыла кур, а сама на печь спешит до прихода сестер. Куриным пометом мажет себе лоб и тряпицей завязывает. Сестры приходят, она на печи охает:
– Ой, не могу, голова болит!
Сестры говорят:
– Вот уж сегодня была девушка: как повернется – так все кругом сверкает, и ускакала на лошади, так только и видели!
– Не я ли это была? – спрашивает Тухкимус.
– Ой, ты, сиди там на печи и лови блох, считай клопов. Ты, бедняжка, и во сне не видела такую девушку, – говорят сестры.
Царев сын начинает искать девушку, ищет во всех царствах, во всех государствах, нигде нет такой. А Тухкимус все ходит с завязанной головой кур пасти. Наконец, приходят к Тухкимус.
– Теперь тебе надо пойти. (Под конец среди плохих начинают искать).
Она идти не хочет, но уводят ее насильно. Царев сын весь измучился, потому что жену найти не может. Вымыли у Тухкимус лоб и повели к цареву сыну, а у Тухкимус на лбу след обручального кольца! Царев сын опечалился. Думает: "Все равно придется взять. Хоть сейчас она и не по душе, но когда я ее кольцом отметил – тогда была по душе, может у нее есть где-либо доля".
Взял Тухкимус в жены. Живут сколько-то времени, и начинает царев сын расспрашивать:
– Когда я тебе сделал отметку на лбу кольцом, так ты не была такая, где ты наряжалась?
– Я тебе скажу, только ты никому не говори. Если скажешь, значит – ты меня предашь.
Взяла и повела жена царева сына к скале. Ударяет ключом – выскакивают девять парней и десятая девушка, спрашивают:
– Что надо?
– Царев сын взял меня в жены, так надо бы мне одеться.
Девять парней и девушка говорят:
– Мы примем тебя сестрой, а тебя примем зятем, если будете с нами жить.
Царев сын покидает свое царство, а Тухкимус оставляет свой дом и курочек, и идут они в скалу жить, и живут очень хорошо.