Сто зайцев
Russian
Вот добро-хорошо. Была там когда-то девушка. Девочила, девочила и забеременела. Забеременела, выносила бремя и родила ребенка, мальчика. Родила ребенка и воспитывает этого мальчика. Вырос он большим, стал мужчиной, уже и в солдаты ему пора. Ну вот, добро-хорошо, призвали его. Пришел на прием, и его приняли. Он там служит двадцать пять лет. Настало время вернуться домой, и его отправили домой.
Ну вот, добро-хорошо, отправился он в путь, домой, нет ни денег, ничего. (А двадцать пять лет прослужил солдатом)! Он уже двадцать пять километров прошагал в сторону дома и придумал: "Смотри, двадцать пять лет прослужил солдатом, а царя увидеть не довелось, теперь пойду на царя поглядеть". И повернул обратно. Ну вот, добро-хорошо, он уже к царским воротам добрался. Там стоит дежурный солдат и спрашивает:
– Зачем идешь сюда?
– Иду, – говорит, – за тем, двадцать пять лет прослужил солдатом, а царя увидеть не довелось, пришел на царя поглядеть.
Солдат дал ему два номера и говорит:
– Иди по этим номерам.
Солдат пошел дальше, а там внутренние двери – второй дежурный. Спрашивает:
– Зачем пришел сюда?
– Пришел, – говорит, – царя повидать. Двадцать пять лет прослужил, и увидеть не довелось, а теперь вот двадцать пять километров в сторону дома прошагал и обратно вернулся.
Ну добро-хорошо, второй дежурный советует ему, говорит:
– Зайди в эту дверь, в той комнате царь.
Он зашел в комнату, царь был дома. Ну добро-хорошо, он вошел туда и с царем поздоровался. Царь и спрашивает у него:
– Ну что, служивый, зачем пришел?
Он отвечает:
– Вот, царь, – говорит, – настало время мне домой идти, и отправили. Уже двадцать пять километров прошагал в сторону дома и вспомнил: сколько я прожил (важная сказка, ничего нельзя пропустить, все надо сказать) – двадцать пять лет честно прослужил, никаких замечаний не было, а царя увидеть не довелось, теперь пришел поглядеть.
Царь его по плечу рукой хлопнул, говорит:
– Молодец, служивый, что пришел повидать!
Ну вот, добро-хорошо, царь велел ему раздеться, одел в хорошую одежду, дал золотые часы и двадцать пять рублей денег на дорогу. Пошел он с этим домой. Шел, шел домой – случилось через город проходить. Попал ему навстречу другой человек, знакомый. Они остановились поговорить. В это время из окна выглянула очень красивая девушка, дочь купца. Он и промолвил слoвo, говорит:
– Я эту девушку обесчещу!
Девушка услышала его разговор, побежала к отцу и рассказала, что слышала. Пригласили его в дом купца и стали допрашивать:
– Почему ты так хвастаешься, почему так говоришь?
Он отвечает им:
– Что сказано, того назад не воротишь!
Купец говорит тому солдату:
– Ну, раз говорил, так теперь я дам тебе задачу, если не исполнишь, то прямо дорога тебе в тюрьму и голова с плеч!
Он думает: "Видишь, двадцать пять лет в солдатах прослужил честно, хорошо, а теперь моя голова будет отрублена". Ну добро-хорошо, он спрашивает у купца:
– Ну, какое же задание дадите?
– А дадим пасти сто зайцев, вечером чтоб все были дома!
Ну добро-хорошо, открыли дверь конюшни, выпустили сто зайцев, и те все кто куда разбежались. Солдат тот пошел в лес, так ни одного зайца не видит. Он заплакал, а сам все смотрит: не промелькнет ли где хоть один заяц! Ну вот, добро-хорошо, он плачет, плачет, появляется седой старичок перед ним:
– Чего, служивый, плачешь? – спрашивает у него.
– Плакать мне, – говорит, – есть из-за чего: был я сыном девушки, вырос и взяли меня в солдаты. Двадцать пять лет прослужил честно, хорошо, никаких замечаний не было. Отпустили меня домой. Уже двадцать пять километров прошел в сторону дома, да вспомнил: и царя увидать не довелось. Я взял да и повернул обратно – царя повидать. Царя увидеть довелось. Царь мне дал новую одежду, двадцать пять рублей денег и золотые часы. Пошел домой через город, случилось мне разговориться под окном купца. У окна, вижу, стоит очень красивая да хорошая девушка, дочь купца. Я своему знакомому сказал, что я эту девушку обесчещу. Дочь купца услыхала мой разговор и сказала своему отцу. Отец позвал меня и спросил: "Почему так говорил"? Я ему ответил: "Что теперь сказано, назад не вернешь".
Старик прослушал его речи и дал ему дудку, и сказал:
– Не плачь, служивый, зайцы все будут дома. Пойди во двор и дуди, и все зайцы придут домой. Будут у тебя покупатели, никак не отвяжешься, но если и продашь, так пусть зайцы будут хоть внутри камня, а как подудишь, будут тут!
Пошел старик прочь. Настал вечер. Он пришел во двор конюшни и подудел. Все сто зайцев пришли и зашли в конюшню. А дочь купца случилась во дворе. Она видела, как пастух пришел домой и все зайцы пришли. Она пошла к отцу и сказала:
– Пастух уже пришел, и все зайцы пришли!
– Поди-ка, дочка, сосчитай, все ли сто зайцев дома.
Дочь пошла, сосчитала, вернулась и говорит отцу:
– Все дома!
Солдата и на второй день отправляют пасти зайцев. Отпустили зайцев с конюшни, а те – поди знай, куда разбежались. Он идет следом в лес, будто пасет. Весь день там до вечера пробыл, вечером приходит во двор конюшни, дудит в дудку, и все зайцы тут как тут. Дочери купца тут были во дворе, и приносят весть [отцу]:
– Наш пастух пришел.
Купец посылает двух дочерей и жену считать, все ли зайцы пришли. Сосчитали – все тут. Ну, его отправляют еще и на третий день пасти. Купец посылает дочь зайцев покупать, говорит:
– Пусть берет сколько угодно, хватит денег, только купи!
Пошла дочь купца в лес к пастуху и стала покупать. Пастух никак не соглашается продать, говорит:
– Двадцать пять лет честно служил царю, никаких замечаний y не было, так и теперь голову терять не хочу.
А девушка не отступает:
– Продай, и все тут!
Наконец солдат говорит:
– Продам, если, отдашься да еще денег сто рублей дашь.
Дочь купца и согласилась. Дала сто рублей денег и сама отдалась, и взяла зайца. Зайца завернула крепко в подол платья и пошла домой. А пастух по лесу пробежал мимо нее, раньше дочери купца пришел во двор и задудел. Все зайцы пришли туда, и тот проданный заяц даже платье порвал и прибежал. Пришла дочь купца домой, а отец и спрашивает:
– Удалось ли купить зайца?
– Удалось ли! У этого человека не купишь, знай твердит одно, что "двадцать пять лет царю честно служил, так теперь не буду голову терять", – говорит дочь отцу, а того не говорит, как зайца покупала.
Его отправляют на третий день пасти. Опять [купец] посылает вторую, старшую, дочь покупать, говорит:
– Пусть возьмет хоть сколько, только пусть зайца продаст!
Идет в лес, а зайцы все вокруг него, солдата. Стала покупать. А пастух говорит:
– Не продам, двадцать пять лет царю служил честно, а теперь голову терять не буду!
Девушка говорит:
– Нам надо бы поехать в гости за границу, а без зайца не пускают, дорого ли дешево, а достать надо!
Торговалась, торговалась, наконец солдат говорит:
– А пусть пропадает голова, если дашь двести рублей денег и два раза сама отдашься, тогда продам!
Они так и сделали. Девушка зайца купила, в платье завернула и пошла домой. Опять пастух мимо нее пробегает домой и во дворе дудит. Все зайцы тут собрались, а тот проданный заяц все платье порвал и тоже прибежал. Приходит дочь домой и у нее спрашивают:
– Купила ли?
– Ох-ох, – говорит девушка, – у этого уж не купите! Только и твердит, что "двадцать пять лет царю честно служил, а теперь голову терять не хочу".
Еще там на один день его в пастухи отправляют. Купец посылает свою жену зайцев покупать. Приходит хозяйка в лес и торгуется, всячески обманывает, говорит:
– За границу надо ехать в гости, а без зайца туда не пускают: дорого ли дешево, а зайца достать надо!
А солдат говорит:
– Двадцать пять лет служил честно, никаких замечаний не получал, и теперь, смотри, из-за зайца голову терять не буду!
Спорили, спорили, наконец солдат говорит:
– Если дашь триста рублей денег, да три раза сама отдашься, тогда продам!
Ну, так и сделали. Жена купца купила зайца, завернула в подол юбки и пошла домой. Пастух пробежал по лесу мимо нее, во дворе конюшни задудел, и все зайцы собрались, и проданный заяц юбку порвал и прибежал. Приходит жена купца домой, купец и спрашивает у нее:
– Сумела ли зайца купить?
– Сумеешь! У этого человека ни дешево, ни дорого не возьмешь, только и твердит, что "двадцать пять лет правдой служил так теперь-таки из-за зайца не буду голову терять"!
В один день идет сам купец зайца покупать. Садится верхом на лошадь и едет к пастуху в лес. Приезжает и по-всякому упрашивает продать, а тот ни в какую, не продает, говорит:
– Двадцать пять лет правдой служил, из-за зайца, смотри, голову терять не буду!
Торговались, торговались, наконец солдат говорит:
– Если дашь шестьсот рублей и кобылу Серку обработаешь, тогда продам, хоть и голову снимут.
Купец думает: "Никто ведь тут не увидит и не узнает, зато зайца получу и пастуха погублю". Купил зайца, отдал деньги и Серку обработал. Купец крепко завернул зайца в сбою полу, сел на лошадь и поехал домой. Едет шагом, на радостях, что зайца достал. Пастух прибегает домой раньше его, дудит, и все зайцы собрались тут. Проданный заяц разорвал у купца все полы, вырвался и тоже прибежал. Приходит купец домой, хозяйка и спрашивает:
– Сумел ли купить?
– Что, – говорит купец, – у этого человека никто не купит, ни вы, ни я.
Потом толкуют между собой, каким образом солдата погубить, раз в пастухах не удалось [погубить]. Собирает купец большой бал. Садятся все за стол. Тут сидит жена купца, сам купец, две его дочери и остальные гости. Сажают солдата в угол и дают ему пустой мешок. Купец говорит ему:
– Ты должен рассказать сказок полный этот мешок!
Начинает солдат рассказывать сказки. Ну добро-хорошо, сперва начинает про свою жизнь:
– Вот, – говорит, – прослужил царю двадцать пять лет хорошо, честно. (И всю сказку рассказывает снова). И вот стал я зайцев пасти. В один день пришла молодая девушка зайца покупать.
Сам показывает на младшую дочь купца и говорит:
– Ну вот как ты, как ты! – и рассказывает про всю покупку того зайца.
– На следующий день пришла вторая девушка покупать зайца, – сам показывает на старшую дочь купца и говорит:
– Вот ты, как ты!
И тоже рассказывает все это дело. У семьи купца у всех уже кровь кипит, а купец заранее уже боится последних слов солдата.
– А на третий день пришла женщина постарше, – вот как ты, – сам на жену купца пальцем показывает.
И дальше рассказывает эту сказку.
– На четвертый день пришел мужик постарше, длинноносый, высокий мужчина, лицо широкое, как ты, как ты! – показывает на купца.
Тут купец и говорит:
– Не надо больше говорить, уже полон мешок!
Солдат и перестал говорить.
Бал кончился, и купец стал давать солдату расчет. Он дал ему денег и тройку лошадей, только чтоб солдат уехал прочь, не рассказывал бы все, как было дело. Солдат уехал домой, женился и теперь еще живет богато.
И я там был. Меня напоили и еще с собою вина дали. Иду домой по тракту, качаюсь; идет Деккуев Мийккул навстречу, спрашивает:
– Откуда, сват, идешь?
– А был, братец, на такой-то и на такой свадьбе, там напоили, да еще с собой вина дали.
– А еще есть ли вино?
– Есть, братец, вот бутылка!
– Давай выпьем!
– Давай!
Оба опьянели, уже на дороге места мало для двоих, уже друг за другом идем да кряхтим. Затем свалились – один по одну сторону тракта, другой по другую. Сват был меткий мужик и упал в бочку с медом, а я, как плохо вижу, попал в бочку со смолой. Спали там, спали, пока пьяные были, а как голова прояснилась, так и встали оттуда. Глядим, так сват весь в меду, а я в смоле. Воды поблизости нет помыться, и давай мы друг друга лизать. Я вылизал мед, а сват смолу, стали чистыми, только потом попали к людям, а не то не впустил бы нас никто.
(Такой конец сказки я говорю, когда слушающий начинает дремать, я потом этого задремавшего и называю).