[Два брата]
Russian
Старик да старуха жили.
Старик поставил мережу в воду.
Идет на второй день смотреть.
Попалась щука.
Старик стал брать, а щука говорит:
– Не бери сегодня.
Да так и не взял.
Приходит домой, старуха спрашивает:
– Принес рыбы, достал ли свежей?
Старик говорит:
– Не спеши ты: была щука, но не взял.
Старуха ругается.
Идет на второй день, и опять та же самая щука в мереже.
Щука говорит:
– Не бери еще и сегодня.
Идет старик Опять домой.
Старуха спрашивает:
– Принес ли свеженького?
– Не принес, подожди еще.
Идет на третий день, опять щука там, но не говорит ничего.
Берет мужик щуку, щука говорит:
– Возьми и унеси домой, но не давай в руки своей старухе.
Старик приходит домой, а старуха уже бежит к его кошелю, старик говорит:
– Не трогай, не трогай!
Щука ему посоветовала: "Вычисти меня и разрежь: средние куски положи на блюдо, отнеси их в клеть и накрой скатертью, а хвост и голову сварите и съешьте".
Мужик так и сделал.
Кости головы положили на сарае.
"Потом положите кости с середины в конюшню, во двор и в хлев".
Потом, поужинали, старик взял кости и кладет, куда велела щука.
И легли спать.
Встал старик рано, выходит во двор (в доме не было никакой скотины), открыл ворота – даже стены дрожат, как собаки лают, [вышедшие] из костей головы.
Как открывает дверь в конюшню – там две лошади ржут, что даже стены дрожат.
Дверь в хлев как открывает – там коровы к нему поворачиваются.
Поднимается по ступенькам, слышит: в клети парни книгу читают.
Не заходит в клеть, пришел в избу, глаза помыл, руки вымыл, помолился и пошел в клеть: там двое мужчин, они ему в ноги, старику: "Ты нам отец, мы тебе сыновья".
Приходит в избу, будит старуху:
– Старуха, вставай.
Старуха встала, печь затопила, старуха завтрак готовят.
Приходят сыновья в избу:
– Ты нам мать, мы тебе сыновья, – кланяются в ноги.
Позавтракали, поели-попили, в ноги поклонились.
– Благословите теперь нас по свету ходить.
Они плакать: "Только что пришли, а уже уходите".
Один – Василий Шутин, второй – Иван Шутин, отправились, взяли в конюшне лошадей и собак, остальная скотина у них [у стариков] осталась.
Отправились, едут по дороге.
Встретился столб.
На столбе написано: "Кто направо – тому смерть, кто налево – тому ничего".
Расстались, попрощались, Василий Шутин поехал по смертной дороге, а Иван Шутин по другой.
Василий проехал сколько-то, крикнул – другой услышал, оба вернулись.
Василий говорит:
– Если который умрет, то и не узнаем, который жив, который мертв.
Договорились, что пусть из ножа того, кто жив, потечет кровь, если другой умрет.
Опять плачут и расстаются.
Василий Шутин ехал по дороге, видит – вся земля накрыта черным сукном.
Старуха-вдова жила у дороги, он к старухе-вдове и заехал.
Заходит к вдове и спрашивает:
– Почему земля cyĸном накрыта?
Старуха-вдова говорит:
– Царевой дочери выпало идти змею на съедение, и поэтому покрыта [земля черным сукном].
– Дай мне куклы кудели, – просит он у старушки.
Кладет он куклы кудели друг на друга, и шашка все разрезала – такая была острая.
Легли спать.
– Когда останется три часа до захода солнца, то мена разбуди.
Старуха смотрит: только три часа осталось, будит Василия.
Там есть помещение, куда нужно каждый день приводить человека змею на съедение.
Туда привели цареву дочь на съедение.
Василий приехал туда и слез с коня.
Змей говорит:
– Выдуй ты чистым духом поле в три версты, где нам биться.
А Василий говорит:
– Выдуй хоть ты поганым духом.
И змей выдул поле в три версты и наметил место.
– Теперь, – говорит, – мужчинам драться, или собакам?
– говорит змей.
Василий говорит:
– Все равно кому.
Змей говорит:
– С этой [собакой] и драться нечего, раскрой только пасть и проглоти, – говорит своей собаке.
Василия собака маленькая, а у змея – как телка.
Василий говорит своей собаке:
– Ты иди вовнутрь, если проглотит, и съешь внутренности и выйди живым из ж…
Потом как змеева собака раскрыла пасть, собаĸа Василия вошла и съела кишки и вышла живая.
– Ну, – змей говорит, – теперь мужчины.
– Ну, мужчины так мужчины, – говорит Василий Шутин, и начали биться.
Василий Шутин победил змея.
Головы кладет под камень, туловище несет в воду, обратно в море.
Девушка в живых и осталась.
Солдат в саду караулит:
если кого съедят, то солдат должен кости убрать.
А те все в живых остались.
Василий Шутин пошел к старухе-вдове.
Опять наточил меч и положил на куклы кудели, опять меч без нажима разрезает куделю.
– Разбуди меня в шесть часов.
Опять старушка будит, и отправляется [Василий] к девушке.
Есть договор, что кто спасет девушку, тому она и достанется невестой.
Василии Шутин говорит девушке:
– Смотри, как всколыхнется море шесть раз, то разбуди меня.
Поищи в голове.
Девушка смотрит – море всколыхнулось шесть раз.
Разбудила Василия.
Он идет.
Приходит шестиголовый.
Подъезжает, а конь уже спотыкается.
– Иди, иди, некого здесь бояться.
На земле только двое мужчин достойных, [но] тех здесь нет.
Он [Василий] опять и выскочил.
Змей говорит:
– Так ты здесь?
Выдуй чистым духом [поле], где биться.
– А выдуй ты поганым духом.
И змей выдул.
– Ну, собаки или мы?
– Ну, хоть собаки.
Василий говорит: Собачка, собачка, ныряй, вползай, через рот войди, через жопу выйди живая!
– Теперь мужчины!
Бьются, бьются; опять и победил Василий Шутин.
Головы под камень, туловище в воду.
И идет Василий к старухе-вдове.
Солдат смотрит – работы нет.
Ждет, что свадьбу можно справить.
Опять велит [Василий] девять кукол кудели положить, наточил свой меч; как бросил на куделю – меч все разрезал.
Лег спать.
– Как останется девять часов до захода солнца, то меня разбуди.
А если не сможешь, то выпусти коня.
Старуха разбудила, он встал.
Опять туда поехал.
Приехал туда, а девушка там плачет, ждет.
Пришел, привязал коня к кольцу, подходит к девушке и говорит:
– Смотри, когда море всколыхнется восемь раз, то разбуди меня, иначе все пропадем.
Девушка в голове ищет, он спит.
Смотрит [девушка]: море восемь раз всколыхнулось, она будит – не может разбудить, заплакала. Ее слеза на лицо упала, он и встал.
Вскочил, а змей поднимается по взвозу сарая.
Василий на него наскочил.
А змей говорит:
– Иди дальше, коли до этого места дошел!
Конь попятился и на крупе проехался донизу.
– Хо, так ты здесь?
Выдуй теперь чистым духом поле в девять верст, где биться.
– А хоть ты выдуй поганым духом, все равно.
И стали биться.
Бьются, бьются, борются, да не может Василий Шутин победить.
Смотрит – стало солнце вставать, а если только солнце встанет, то ему и не победить.
Василий и говорит:
– Сядем поотдохнуть.
Сели, и он последнюю голову смахнул.
(Есть что носить под камень – девять голов!).
Положил головы под камень, туловища в реку.
Сел на коня и поехал к старухе-вдове.
Солдат как увидел, что едет, солдат и застрелил мужика [Василия] – тот тут и упал.
Собачка бежит к девушке, она велит мышку поймать.
Cобaĸa поймала мышку и отнесла к мужику.
Мышка зализала след пули – мужик и ожил.
Мужик пошел и зашел к старухе-вдове.
Не точил меча и не просил кудели, лег спать; три дня проспал, а солдат тот довольный ходит.
Ничего не знает [Василий], когда встал.
Вышел во двор – как будто и не тот город: свечи горят на столбах, народ пляшет и поет.
Спрашивает у старухи-вдовы:
– Что теперь случилось в городе, как все пляшут и веселятся, а когда я приехал, то город был черным покрыт?
Вдова говорит:
– Когда царевой дочери выпало идти на съедение, то все печалились, а теперь солдат ее спас, так свадьбу справляют.
Просит у старухи:
– Дай худую одежду, что от покойного мужа осталась.
Старуха приносит ему одежду, он надевает на себя плохую одежду, берег корзину в руку и отправляется просить [милостыню].
Пришел к царю – там за свадебными столами сидят, невеста носит на подносе вино, рюмки золотые, никто не смеет пить.
Обходит [девушка] всех и опять уносит обратно к отцу.
Опять отец и велит ей обносить столы.
(В старину нищих боялись, как бы не наслали порчу на новобрачных).
Подходит [девушка] к скамье у двери и кланяется нищему – не берет, кланялась час – потом только взял, выпил – и рюмку под каблук.
Сказала девушка отцу.
Опять обносит – никто не берет.
Она подходит к скамье у двери, опять кланяется два часа, и [нищий] рюмку берет и выпивает.
Девушка говорит отцу: "Никто не брал".
Опять отец наливает и велит дочери угощать – никто не берет.
Опять подходит к скамье у двери и кланяется.
Уже третий час кланяется, уже отец пришел посмотреть, и солдат тот рассердился.
Он [Василий] выпил – и рюмку под каблук.
Отец взял дочь за плечо, дочь и говорит:
– Это мой спаситель, отец!
Солдат вскочил:
– Этот?
Царь говорит:
– Не знаю, кто спаситель и избавитель.
Солдат говорит:
– Пойдем посмотрим, где головы.
Приходят туда:
– Смотри, здесь головы.
А тот на скамье у двери с места не двинется.
Солдат вертелся, не может показать.
Отец говорит:
– Не знаю.
Тот со скамьи у двери говорит:
– Возьми солдата, пусть поднимет камень и покажет.
А он и не может: "одежда запачкается", – говорит.
Подходит тот со скамьи у двери:
– Пойдем, царь-кормилец: кто положил, тот и поднимет.
И приходят, он и поднял:
– Вот тут, смотри.
Вернулись в избу и советуются.
Царь говорит:
– Новую ли свадьбу справим или по старой возьмешь?
– По старой возьму, сойдет, коли уже три дня справляют.
И пошел на свою квартиру, переоделся и пошел к царю.
Буфет кончился, народ разошелся. Молодоженов увели в особую комнату.
Они уже легли спать.
Но кто для чего рожден, тот за тем и смотрит, чтобы в покое жить.
Смотрит – ночью берег моря светится.
Спрашивает у жены, что там светится.
Жена говорит:
– Это ведь летучая мышь светится на берегу мора.
Если кто пойдет за море и если она сможет ваять у того волос или шерстинку, тут же превратит в камень.
Она и говорит:
– Не ходи туда.
Он говорит:
– Пойду.
Приходит туда, а там как летает, как солнце красное!
Вырвала [летучая мышь] волос с головы и шерстинку у лошади они и превратились в камни.
Брат смотрит – из ножа кровь течет.
Приезжает Иван Шутин к столбу и попадает к той самой вдове.
Вдова и говорит:
– Что ты ходишь?
Не знаю, зачем ты ходишь, – вдова говорит, – ведь ты женился?
Пойдем, сынок, я тебя отведу к твоей жене.
Приходят туда, старуха провожает, уже вечер.
А он невеселый.
Жена говорит:
– Почему не весел?
– Какой бы ни был – пройдет время – и перестанем бродить.
Легли спать, а он кладет рядом саблю и все другое. Думает – не жена ли убила брата.
Походил тут немного, и опять засветился берег моря.
Полежал немного тут:
– Почему берег моря светится?
– Ты же только вчера туда ходил, – говорит жена, – и какой-то ты теперь, ничего не понимаешь.
Больше ничего, как вскочил и вышел, уехал.
На том бepeгу моря летает летучая мышь.
Видит: тут лошадь, и брат, и собака камнями стоят.
Летучая мышь как подошла, чтобы волосок взять, он за локоть ее и схватил.
– Отпусти, – просится летучая мышь.
– Не отпущу, пока моего брата не оживишь.
– Оживлю. Возьми тут под корнями дерева бутылку мертвой воды, другую живой воды, помочи сперва мертвой водой, потом живой водой.
Те и ожили.
– Ох, как долго спал!
– Еще бы дольше проспал, если бы я не выручил.
Он [Василий] говорит:
– Как ты знал меня здесь искать?
Другой ответил:
– Я уже с твоей женой спал.
И брат больше ничего, как голову отрезал другому.
И приехал домой.
Как зашел в комнату жены, так больше ничего, как голову жене хочет отрезать.
Жена рассказывает, как брат лег спать, лег с мечами.
И узнал он, что не спали те.
Брат едет опять и другого брата оживляет, приезжают оттуда: одинаковые две лошади, две собаки, два брата одинаковых, и царь позволил им жить в своем доме.