Как раньше мы на лесозаготовках работали
русский
Раньше мы возили лес не так, как теперь.
Раньше своя лошадь была, для лошади в сани надо было положить сена, овса, хлеба.
Едем туда, в Нырки, километров двадцать от дому.
Из Нырок, из деревни, надо было ехать ещё километров двенадцать в лес, в дальний лес.
Есть ли дорога туда в лес или нет: иногда есть, иногда после пурги едешь туда в лес целую ночь.
Попадаешь туда, устраиваешься под деревом.
Смотряк (раньше назывались смотряками, теперь называются мастера) поведёт тебя в лес, отведёт тебе участок, значит, метров двадцать так, двадцать этак, квадратный, четырехугольный участок, выборочный лес, клеймённый был.
Тут надо брать брёвна и верхушки обрубить.
На деревце, которое тут оставалось, нельзя было и зарубинки сделать, среди деревьев как угодно надо было брать брёвна.
А то если на хорошем дереве, молодняке, сделаешь царапину, то оно испортится, погибнет, не будет расти больше, в гниль пойдёт.
Начнёшь ночлег себе готовить.
Где же ты ночлег себе сделаешь?
На своём участке надо сделать избушку.
А какие избушки были?
Избушки были такие: два метра в одну сторону, два в другую.
Сделаешь избушку, покроешь на два ската крышу, посередине горит огонь.
Два венца или три срубишь в одну сторону, вторые два в другую, два вперёд.
На дверях будет повешено одеяльце, словно как занавеска на окно повешена.
Там надо было спать.
Продукты находятся на улице, в куче сена.
В куче сена вся еда, продукты.
В избушку берёшь столько еды, сколько на один раз нужно.
Варишь там.
Мёрзлый хлеб рубишь топором, поставишь на огонь, чтобы оттаял.
Хлеб этот оттает, где оттает, где и пригорит.
Утром ждёшь, когда начнёт светать, чтобы ехать в лес, спать нельзя: холодно.
Сущика сваришь в котле, чугунном котле, большом, с плоским дном.
Картошку туда накрошишь для навара, толокна насыплешь, суп сваришь, суп из сущика.
Если когда останется пшено, или крупа – сваришь кашу, тогда хорошо, а когда нет, и так обойдёшься.
Утром поешь, на день возьмёшь с собой большой кусок хлеба, нарежешь кусок хлеба, нарежешь на ломти да там на огне оттаиваешь и ешь его.
Два рейса удавалось сделать за день на биржу.
Расстояние было большое, вывозка производилась на расстоянии двенадцати километров, мы возили в Тукшу.
Река за Нырками называлась Тукша.
Мальчики мы были ещё молодые.
Отец уже был в летах.
Утром на вывозку поедет один старший мальчик.
Он с отцом валит деревья.
Я был ещё маленький.
Маленький я был, и мне было очень трудно брести в снегу.
Отец был мужчина здоровенный.
Он берёт меня на плечи да и перетащит к другому дереву.
Там пилишь с трудом это дерево.
Руки мёрзнут.
Отец даст рукавицы.
"Согрей, сын, руки в моих рукавицах, – говорит, – твои руки замёрзли, держа ручку пилы".
Свалишь дерево, отпилишь вершинку, обтопчешь снег вдоль брёвен.
Два бревна выходит из сосны.
К полудню лошади подъезжают с биржи [нижний склад], две лошади было.
Едешь оттуда на двух лошадях, старший брат днём возил один на двух лошадях.
Вечером в поездку мы оба мальчика отправляемся, отец остаётся обкаривать брёвна.
У нас остаётся сваленный лес для окорки.
Для следующего раза брёвна надо было очистить от коры: бревно должно было быть белое, словно бумага.
Да недели две там пробудешь в лесу, поездка, значит, с полмесяца.
На воскресенье приедешь домой, словно убитый, всё тело чешется, пока не сходишь в баню.
В баню сходишь, немножко освежишься, всю грязь смоешь с себя, станет вроде немного полегче.
В воскресенье вечером, если хочешь снова ехать на заработки, снова надо собрать воз.
Надо привезти сена, если нет дома заранее привезённого, надо в воскресенье вечером привезти сено.
В лес отправляешься уже утром, в часа три отправишься снова туда, в Нырки.
Едешь в Нырки, приедешь туда, когда уже светло.
Ещё в лес дальше надо ехать, километров двенадцать, в глухой лес.
Едешь туда, в глубь леса в прежнюю избушку приезжаешь, в свою избушку.
Пока ещё тут поблизости есть лес, рубишь, а участок кончится, тогда надо на другой участок перебраться, туда за километра полтора, может быть, или два, через другие участки, разработанные.
Потом начинаешь ходить туда на работу или избушку там построишь.
Тяжелая была эта работа!
Вторые две недели побудешь там да снова домой приедешь.
Если удастся сдать работу в субботу, сдашь в субботу.
Расчёты производились не так, как теперь.
Теперь расчёт бывает пятнадцатого и первого.
А тогда были, когда в какую субботу удавалось сдать, тогда и расчёт давали.
Если в какую субботу конторщики да биржевики не смогли принять работу, то и денег не получишь, пока не сумеешь сдать материал, раньше аванс не выдавался нам.
Так работаешь всю зиму, потом в весеннюю распутицу возвращаешься домой еле живой.
Сам измученный и лошади тоже измученные.
Лошади устанут, и сам устаёшь.
Весной сдашь лес, деньги получишь.
На эти деньги ты на лето накупишь того, что нужно: чаю, сахару, пшеничной муки купишь, может быть, пуд, полтора на лето.
И накупишь ткани для одежды: немного ситцу, рубашку для себя на Пасху (раньше нужно было, чтобы обновка была).
Если накопится денег, купишь пиджачишко, костюмчик какой-либо.
Вот так мы жили в прежнее время.
А теперь жизнь другая.
Теперь будет восемь часов утра, подъедет машина во двор.
Мужик сядет в машину, едет до своего рабочего места, начинает работать.
Работает до пяти часов.
Будет пять часов – заканчивает работу.
Машина за ним приедет, в свой двор привезёт его обратно.
Теперь мужик [как] на празднике в сравнении с тем, что было раньше.
Нам не удалось пожить этой жизнью, жаль, что наше время прошло, теперь живут такой жизнью наши сыновья.
Пусть будет и дальше такая жизнь нашим детям и внукам.