VepKar :: Texts

Texts

Return to list | edit | delete | Create a new | history | Statistics | ? Help

Karzn’as eli kikimara (sаrn)

Karzn’as eli kikimara (sаrn)

Veps
Central Eastern Veps
Eletihe mužik da ak. Karzn’as eli hijou kikimara.

Mida vedas karzn’ah’a, ka hän kaik söp.

Ühtüu ehtkeičuu ak-se ištįihe da vilan kezerdab.

Kezerdab vilad da pajatab.

A kikimara sigou pagižepki: «Marja, sina ištut?».

– «Ištun».

– «Kezerdat?».

– «Kezerdan».

– «A miččen vilan?».

– «Mustan».

– «Ka mina tulen sinunloks besedalo».

– «Tulo, tulo».

Hän karzn’aspe-se sigou pälišeki.

Tuli, ištįihe, hibusot pästtut, mugažo kožal’ hänuu, kezerdab.

Kezerz’, kezerz’ tainit’, möst karzn’ah'a uidi-ki.

Potom mužik-se tuli kodihe, ak-se magatha panihe, mužikale-se šuhaidab: «Mijou karzn’as-se kaik sijat söp, kikimara sigou om, tämbäi minunlu besedou oli».

– «D’o-se?».

– «Verno

– «No ka sina teižuu ehtkeičuu kucu».

Hän mäni dai teižuu ehtkeičuu kucui-ki.

Uidi mužik-se möst gul’aimaha(hän päčinpäu kožuhan taga peitihe), kunutan ot’. A hän sigou ištįihe i möst kezerdab ak-se. Marja-se, pajat pajatap.

Hän sigou möst küzup-ki: «Mida sina, Marja, kezerdat?».

– «Kezerdan».

– «A mužik-se om kodiš?».

– «Eile, mužik uidi gul’aimaha».

– «Ka mina tulon besedalo».

– «Tulo, tulo».

Tuli, da ištįihe, hibusot päst’, kezerdab.

A mužik päčüupäi läks’, tabas’ hänt hibusiš da muga lei, ka hädi hän pertišpei-se.

Bol’še ei käuškant, muga erigans’.

В подполье жила кикимора (Сказка)

Russian
Жили старик со старухой. В подполье у них жила кикимора.

Что отнесут в подполье все съест.


Однажды вечером старуха села прясть шерсть.


Прядет [шерсть] да поет.


А кикимора там говорит: «Марья, ты сидишь?».


– «Сижу».


– «Прядешь?».


– «Пряду».


«А какую шерсть?».


– «Черную».


– «Так я приду к тебе на беседу».


– «Приходи, приходи».


Она [кикимора] из подполья пялится.


Пришла, уселась, волосы распущены, у нее тоже прялка, прядет.


Пряла, пряла и снова в погреб ушла.


Потом пришел мужик домой, жена-то легла спать, мужику шепчет: «У нас в погребе все съедает кикимора, сегодня на беседе у меня была».


– «Неужели?».


– «Верно».


– «Ну, так ты и на следующий вечер позови».


Он ушел, а [она] на следующий вечер и позвала.


Ушел мужик опять гулять (он на печке за кожухом спрятался), взял кнут и сидит там.
Жена села и опять прядет. Марья песни поет.

Оттуда опять спрашивает [кикимора]: – «Марья, ты прядешь?».


– «Пряду».


– «А мужик-то дома?».


– «Нет, мужик ушел гулять».


– «Так я приду на беседу».


– «Иди, иди».


Пришла, села, волосы распустила, прядет.


А мужик с печки слез, схватил ее за волосы да так набил, выгнал ее из дому.


Больше не стала приходить, так и отстала.