Как я охотился на глухарей
    
        Russian
    
      
        Глухариный ток интересный. 
 
 Надо идти рано, чтобы не проспать утренней зорьки, в темноте найти, в полночь.
 
 Я пошел за шесть верст. Когда я пришел туда, стало уже три часа утра. 
 
 
 Глухарь начал токовать в сумерках.
 
 Послушал [я] – клохчет, зашевелился.
 
 Я подошел к этому глухарю.
 
 Пока я подходил, услышал – сзади кто-то шуршит.
 
 Я говорю: «Какой-то человек не умеет ходить на ток, наверно, за грибами ходит».
 
 Глухарь был в пятидесяти метрах от меня, очень хорошо было слышно, как токует. 
 
 Слышу все время: кто-то шуршит сзади.
 
 Оглядываюсь в темноту, в сторону, в другую – нигде никого не вижу, а слышу: кто-то шуршит. 
 
 Кто же это?
 
 Окликнешь, так глухарь перестанет токовать.
 
 Наконец, я решил подойти (\'начал подходить\'), пришел на просеку, на просеке срублена сосна. 
 
 Я обошел макушку этой сосны.
 
 Чуть хрустнешь, так глухарь улетит, услышит.
 
 А медведь-то не понимал этого, он на макушку и навалился, наделал шуму. 
 
 Макушка сломалась, я обернулся, смотрю – стоит такой медведь, выше меня.
 
 «Куда ты пришел-то?».
 
 А он: «Ха-а!».
 
 Язык показал мне (\'направил ко мне\').
 
 У меня и ноги, и руки, и все…Не помню, есть ли кепка на голове или нет. 
 
 Никак не могу ничего сделать, так и дрожит все [тело].
 
 Наконец кое-как успокоился, взял патрон с пулей, сунул [в ружье], вторую в руку [взял], стал стрелять в этого медведя, так стрелять никак не могу. 
 
 А он стоит и язык показывает мне и шепчет: «Ха-а, – говорит, – попался ты теперь, погоди-ка, я тебе покажу».
 
 Потом [я] кое-как успокоился, прицелился, как бабахну, медведь тут набок повалился, охнул, вскрикнул, будто сто человек, и убежал от меня, я за ним.
 
 Пробежит метров сто и опять остановится, и опять: «Охо-хо-хо!».
 
 Я говорю: «Что ты кричишь, мало попало».
 
 Он опять: «Охо-хо», – еще громче кричит.
 
 Опять бежит, я опять за ним. 
 
 Потом я подумал: «Зачем я, дурак, бегу, он где-нибудь остановится и может съесть». 
 
 
 Повернул обратно. 
 
 Я говорю: «Выстрелил ли я верно или нет?».
 
 Пришел на то самое место, посмотрел – точно. 
 
 А пуля-то у меня была разрывная. 
 
 Когда я выстрелил, попал по шерсти, и в него только осколки попали, а не вся пуля.
 
  
 Потом побыстрее домой прикатил, а то, я говорю, второй такой придет, так будет тебе чудо.
 
 Пришел [я] домой.
 
 Мать говорит: «Что ты рано пришел?».
 
 Я говорю: «Не говори, стрелял я сегодня в медведя, да кое-как выбрался».
 
 – «Это, – говорит, – чудо так чудо, в жизни такого не бывало».