[Киндасовцы]
Russian
В Киндасове люди все жили хорошо.
Жили они, не знали, что делать надо, как надо делать.
От них до Пряжи было двенадцать верст.
В Пряжу ходили узнавать, что делают.
В одном доме был там очень дельный парень, Ванька.
– Иди-ка ты, – говорят, – ты дельный, бойкий, ты, – говорят, – узнаешь быстро.
Идет весной.
Приходит, так дрова в Пряже рубят.
Вернулся:
– Дрова рубят в Пряже.
И они дрова рубить.
Дрова рубят.
Рубили, рубили дрова, лесу в Киндасове было вдоволь.
Всю посевную дрова рубили.
Рубили, так и хорошо.
– Теперь хватит, – говорят, – дров, сходи-ка, – говорят, – узнай, – говорят, – что делают в Пряже.
Приходит, так говорит:
– Сено косят.
Раз косят, так давай и они косить.
На покос пришли, косили, косили.
Кончились покосы.
– Сходи-ка узнай, – говорят, – что делают в Пряже.
Приходит.
Лошадь подохла у мужика, шкуру сдирает.
– Что делаешь?
– говорит.
– Шкуру сдираю.
Мы, – говорит, – всех лошадей теперь, – говорит, – зарежем, – говорит, – со всех надо содрать [шкуру].
Домой приходит и говорит:
– Шкуру с лошадей сдирают, – говорит, – лошадей всех в Пряже зарежут.
Давай и они.
Всех лошадей зарезали.
Ну хорошо.
– Иди-ка, – говорят, – узнай, – говорят, – что делают в Пряже?
Снова приходит и говорит:
– Хлеб жнут.
– Так нам, – говорят, как пришел, – не довелось посеять, так нельзя и жать.
Ну ладно, нельзя, так хорошо.
А там было у одного раньше посеяно ржи, осенью посеяно.
Ржи было, так. Там [всегда] рожь выдергивали.
Выдергивали.
Мужик какой-то прохожий приходит там, по следам смотрит – выдергано все.
У него есть серп.
Серп взял, сноп сжал. Серп положил, тут оставил.
Оставил тут.
Уходит.
На другой день приходят они.
Киндасовцы пришли:
– Смотри-ка, серп, – говорят, – тут, жали.
Давай серпом жать.
Стали жать, баба руку и порезала.
– Ой, сказал ведь, – говорит [один], – этот серп убийца, – говорит, – нельзя брать серп, трогать.
Говорит:
– В воду надо бросить серп.
И собрался тут народ.
– Это, – говорит, – убийца.
Все мужики собрались:
– Давайте в воду бросим.
Привязали серп к веревке, на другой конец [веревки] большой камень.
На лодке поехали, мужиков пять в лодке.
Говорит [один]:
– Теперь который выбросим вначале, серп или камень?
Говорит [один]:
– Серп надо выбросить.
Другой говорит:
– Камень надо выбросить.
– Давайте выбросим камень.
Камень, братцы, как бухнут туда в воду, большой камень.
Веревка выскользнула, а серп зацепился за край лодки. Все в воду упали.
– Ведь сказал, – говорит, – что серп убийца, – говорит.
Барахтались там порядочно.
Ну хорошо.
Выбрались обратно на берег.
Выбрались на берег, так и хорошо.
Береза толстая, очень толстая на берегу [реки] Шуи.
Говорят:
– Из этой, – говорят, – березы поделки выйдут, – говорят, – поди знай, сколько хороших поделок.
Из нее, – говорят, – выйдут, – говорят, – седелки, – говорят, – из ветвей топорища, из тонких ветвей на шилья головки, – говорят, – и, поди знай, сколько, – говорят, – такая береза!
Рубили, рубили.
Береза наклонилась к Шуе, к реке наклон.
Не свалить.
Говорят:
– Надо на дерево подняться.
Все если залезем на дерево, – говорят, – потом свалится.
Забрались, братец ты мой, на дерево.
Береза как рухнет туда, в Шую. Они все – в воду.
Там остался еще один, на горке остался.
Говорит:
– У этого Феди только полы мелькнули, – говорит, – в город пошел кофей пить, – говорит.
– Он, – говорит, – туда отправился, кофей пить в город.
Один спасся, другие все утонули.