[Киндасовцы]
Russian
В Киндасове люди все жили хорошо. Жили они, не знали, что делать надо, как надо делать. От них до Пряжи было двенадцать верст. В Пряжу ходили узнавать, что делают. В одном доме был там очень дельный парень, Ванька.
– Иди-ка ты, – говорят, – ты дельный, бойкий, ты, – говорят, – узнаешь быстро.
Идет весной. Приходит, так дрова в Пряже рубят. Вернулся:
– Дрова рубят в Пряже.
И они дрова рубить. Дрова рубят. Рубили, рубили дрова, лесу в Киндасове было вдоволь. Всю посевную дрова рубили. Рубили, так и хорошо.
– Теперь хватит, – говорят, – дров, сходи-ка, – говорят, – узнай, – говорят, – что делают в Пряже.
Приходит, так говорит:
– Сено косят.
Раз косят, так давай и они косить. На покос пришли, косили, косили. Кончились покосы.
– Сходи-ка узнай, – говорят, – что делают в Пряже.
Приходит. Лошадь подохла у мужика, шкуру сдирает.
– Что делаешь? – говорит.
– Шкуру сдираю. Мы, – говорит, – всех лошадей теперь, – говорит, – зарежем, – говорит, – со всех надо содрать [шкуру].
Домой приходит и говорит:
– Шкуру с лошадей сдирают, – говорит, – лошадей всех в Пряже зарежут.
Давай и они. Всех лошадей зарезали. Ну хорошо.
– Иди-ка, – говорят, – узнай, – говорят, – что делают в Пряже?
Снова приходит и говорит:
– Хлеб жнут.
– Так нам, – говорят, как пришел, – не довелось посеять, так нельзя и жать.
Ну ладно, нельзя, так хорошо. А там было у одного раньше посеяно ржи, осенью посеяно. Ржи было, так. Там [всегда] рожь выдергивали. Выдергивали. Мужик какой-то прохожий приходит там, по следам смотрит – выдергано все. У него есть серп. Серп взял, сноп сжал. Серп положил, тут оставил. Оставил тут. Уходит. На другой день приходят они. Киндасовцы пришли:
– Смотри-ка, серп, – говорят, – тут, жали.
Давай серпом жать. Стали жать, баба руку и порезала.
– Ой, сказал ведь, – говорит [один], – этот серп убийца, – говорит, – нельзя брать серп, трогать.
Говорит:
– В воду надо бросить серп.
И собрался тут народ.
– Это, – говорит, – убийца.
Все мужики собрались:
– Давайте в воду бросим.
Привязали серп к веревке, на другой конец [веревки] большой камень. На лодке поехали, мужиков пять в лодке. Говорит [один]:
– Теперь который выбросим вначале, серп или камень?
Говорит [один]:
– Серп надо выбросить.
Другой говорит:
– Камень надо выбросить.
– Давайте выбросим камень.
Камень, братцы, как бухнут туда в воду, большой камень. Веревка выскользнула, а серп зацепился за край лодки. Все в воду упали.
– Ведь сказал, – говорит, – что серп убийца, – говорит.
Барахтались там порядочно. Ну хорошо. Выбрались обратно на берег. Выбрались на берег, так и хорошо. Береза толстая, очень толстая на берегу [реки] Шуи. Говорят:
– Из этой, – говорят, – березы поделки выйдут, – говорят, – поди знай, сколько хороших поделок. Из нее, – говорят, – выйдут, – говорят, – седелки, – говорят, – из ветвей топорища, из тонких ветвей на шилья головки, – говорят, – и, поди знай, сколько, – говорят, – такая береза!
Рубили, рубили. Береза наклонилась к Шуе, к реке наклон. Не свалить. Говорят:
– Надо на дерево подняться. Все если залезем на дерево, – говорят, – потом свалится.
Забрались, братец ты мой, на дерево. Береза как рухнет туда, в Шую. Они все – в воду. Там остался еще один, на горке остался. Говорит:
– У этого Феди только полы мелькнули, – говорит, – в город пошел кофей пить, – говорит. – Он, – говорит, – туда отправился, кофей пить в город.
Один спасся, другие все утонули.