[Подмененная женa]
Russian
Были раньше старик да старуха.
У них не было детей.
Жили-были, старуха и говорит старику:
– Сделай ты мне, старик, из дерева ребенка, чтобы был у меня ребенок.
Старик идет во двор, сделал ей из осины, из полена, ребенка – мастер как был.
Принес старухе peбенĸа в избу, старуха положила в колыбель, начала качать.
Качала, качала – ребенок заплакал.
Начал ребенок расти, в сказке ведь ребенок быстро растет.
Ребенок стал взрослым, говорит:
– Мне, отец, надо пожениться.
Говорит [отец]:
– Надо, так женись.
Поехали искать невесту, приехали в одну деревню.
Справно как жили они, так будто им не выдадут невесту – кого сосватали, ту и отдали.
Сыграли свадьбу, приехали домой, уложили их спать.
Утром пошли будить, а жених уже один, невесты и нет.
Им [родителям] стало обидно, что только женился, а жены уже нет, и подумали они, что непутевый у них сын.
Опять говорит этот жених:
– Мне надо пожениться.
Родители говорят:
– Кто за тебя пойдет, коли ты только женился, а жены уже нет?
А сын отцу и матери не говорит, куда он жен девает.
Свой сын – ничего не поделаешь, опять и едут искать невесту.
Приехали опять в деревню – из этой деревни невесты не дали, приехали в другую – тоже не дали, поехали в третью деревню.
Там им выдали невесту, свадьбу сыграли, опять домой приехали, гостьба кончилась, опять их спать укладывают.
Опять как утром пришли – так одни кости, от жены ни духу.
Опять и говорит [сын]:
– Мне надо пожениться.
Родители рады бы женить, только бы у него жены не пропадали.
Опять пришлось поехать искать жену.
Приехали в деревню, приехали в другую, третью, но нигде ничего, все говорят: "Не пойдем мы к нему на съедение".
Приехали в одну деревню, там три сестры в одном доме, одна говорит:
– Я пойду, если будет сделано то, что я велю.
Говорит она свекру-батюшке:
– Я пойду, если спepвa сходишь к кузнецу.
Велит сделать у кузнеца семь пешней, семь копий, семь остроконечных ломов и трое больших щипцов.
Батюшка послушался, велел все сделать, и согласилась [девушка] выйти замуж.
Поехали домой, и все свадебные гости пришли в дом жениха.
Опять гостят, едят, пьют.
Укладывают их спать.
Батюшке говорит [невестка]:
– Что я велела сделать, приготовь все за дверью.
В той комнате, где они ложатся спать, она сложила дрова в печи.
Легли, жених невесте говорит:
– Иди, – говорит, – позови.
Зови кого знаешь, раз велит звать-то.
Невеста как пошла звать, так все эти вещи вверх остриями и установила.
Вернулась она и спать легла.
Жених и говорит:
– Почему долго не приходят, звала ли ты?
Невеста говорит:
– Звала я, да не знаю, почему они долго не приходят.
– Иди-ка позови снова, – говорит жених.
Она идет, походя сунула огонь в печь, никого не зовет, приносит щипцы в избу.
Опять спать ложится.
Поспали немного, муж и говорит:
– Что-то долго не идут.
Погоди-ка, я пойду позову.
Он как пошел да позвал, оттуда пришли нечистые демоны, пришли и такой шум подняли в сенях: одни натыкались на копья и ломы, а другие поворачивали обратно, а жена ждет мужа у дверей с щипцами в руках.
Муж как открыл дверь, она его щипцами зажала; она как зажала, – он поленом и обернулся.
Она взяла да в печь сунула и сказала:
– Если крещеный, то выходи, а если некрещеный, то не выходи.
Печь топилась сколько-то времени, оттуда полено и покатилось.
Она берет другие щипцы, это полено опять в щипцы зажала, колотила, поколачивала, опять в печь бросила и говорит:
– Если крещеный, то выходи, если некрещеный, то не выходи.
Немного погодя опять полено и покатилось на пол.
Она берет третьи щипцы, поколачивает полено, в печь бросает и говорит:
– Если крещеный, то выходи, если некрещеный, то не выходи.
Немного погодя из печи выходит мужчина, и какой же он красивый – даже словом не сказать!
Они взяли да спать легли, и знай себе спят.
Наутро отец и мать встали и говорят между собой:
– Опять жену сгубил, не надо идти будить.
Отец ли, мать ли пошла будить, смотрит – да ведь вдвоем спят.
Так обрадовалась, что не знает, что и делать.
Пришла обратно в избу,говорит:
– Сегодня вдвоем спят!
Побежали вдвоем будить.
Разбудили – а муж краше прежнего, жена тоже хорошая.
Поели, попили, занялись делами.
Пожили сколько-то и засобирались на родину жены в гости (а дом у них очень богатый, очень хорошо и богато жили).
Приехали на родину жены, а другие сестры расстроились, что не пошли замуж в такой хороший дом.
А муж какой красавец!
Погостили немного, а было лето, сестра стала звать замужнюю сестру купаться на озеро, у ее мужа спрашивает:
– Зять, отпусти сестру купаться.
Зять говорит:
– Не жарко ведь, незачем вам ходить.
И не отпустил.
Снова просит [сестра]:
– Послушай, зять, отпусти ты сестру, мы пойдем выкупаемся и быстро вернемся.
Зять все не отпускает.
Наконец уговорила, пошли с сестрой.
Пришли на берег озера, разделись, стали купаться.
Она, эта незамужняя сестра, привязывает сестре камень на шею – и в воду, а сама одевает на себя ее одежду и приходит домой.
А зять у нее спрашивает:
– Где твоя сестра осталась?
– Это же я, – говорит она.
Зять подумал; "Как же это моя жена, неужто я не знаю своей жены?
А ее одежда на ней".
Ну, другая сестра не появлялась в доме.
Прошло время гостить, они поехали домой.
Домой приехали, а отец да мать смотрят, что не прежняя это невестка.
Ну, какая бы ни была.
Начали снова жить, а муж все думает, что "не моя эта жена".
Та как в воде барахталась, веревка на шее и развязалась, она освободилась, волной ее бросило на берег.
Вышла на берег, смотрит – стоит небольшой дом.
Подошла к дому, смотрит – перед крыльцом много одежды, а одежда вся в крови, и ступеньки в крови.
Она взяла да одежду выстирала, крыльце и избу вымыла, одежду на печи развесила сушиться, а caмa спряталась за одеждой.
Слышит – хозяева идут; а они со змеем ходили воевать, но никак не могут победить того змея.
Мужики пришли во двор, она слышит, как говорят:
– А-вой-вой, какой-то добрый человек пришел к нам и крыльцо вымыл.
Пришли в сени:
– А-вой-вой, и сенцы вымыл!
Пришли в избу;
– А-вой-вой, избу тоже вымыл!
Взглянули на печь:
– А-вой-вой, и одежду выстирал и развесил на печи.
Ну и добрый же человек к нам пришел!
Зашли в избу, сели, начали звать:
– Хой, добрый человек, если ты молода, то будь нам сестрой, если среднего возраста – будь любому из нас женой, если старая, то будь нам матерью.
С печи отвечает:
– Не буду ни женой, ни матерью.
Если возьмете сестрой, то выйду.
– Будь ты кем хочешь, только выходи, – ответили хозяева.
Она с печи слезла, накормила мужиков, напоила.
Ей дали особую комнату, очень хорошо к ней относились.
Разнеслась весть по земле, что появилась там вдруг незнакомая женщина, очень хорошая молодка, но не знают, откуда пришла.
И узнали про это в том доме, где она была замужем.
Муж
думает: "Не моя ли хоть это жена"?
Отправляется однажды в лес, бродит по бору, зашел во двор того дома.
Мужики те случились во дворе, поздоровались, поговорили о том о сем, пришедший и спрашивает:
– Как живете, как можете?
Они говорят:
– Что нам теперь не жить, когда бог нам сестру дал.
– Что она делает, эта сестра?
– Ничего не делает – кормит-поит нас, убирает в доме, больше ничего не делает, – сказали мужики.
– Где же она?
– Мы ей дали отдельную комнату, там она, – говорят мужики.
– Нельзя ли мне ее увидеть?
Один и говорит:
– Почему же нельзя?
Можно, – говорит, – увидеть, ничего ведь ты ей не сделаешь.
– Что же я ей сделаю?
Один пошел звать, говорит:
– Пойдем, сестра, какой-то мужик хочет тебя видеть.
Сестра отвечает;
– Если я туда выйду, то я больше не ваша.
Он пошел, говорит:
– Сестра сказала, что "если я выйду, то я больше не ваша".
Они говорят, что "раз она так сказала, то мы не позовем ее".
– Да приведите вы, добрые люди, – ведь если она не моя, то я ведь не возьму, чужую мне не надо.
Пошел другой опять звать сестру, она так же сказала:
– Если я выйду, то я уже не ваша.
Опять вернулся, так и передал, как сестра сказала.
Пошел третий,сказал:
– Пойдем, сестра, в нашу избу, мужик какой-то хочет тебя видеть.
Ну как не пойдешь, коли третий уже пришел звать.
Наконец пошла.
Пришла в избу, где был ее муж, смотрит – муж сидит, она и говорит:
– Ну, раз я пришла сюда, то я больше не ваша.
Тут же отправились с мужем домой.
Пришли домой, родители смотрят – теперь только настоящая пара.
А ту сестру взяли да привязали к хвосту лошади, а лошадь ударили вицей.
Лошадь ее залягала.
И проговаривали:
Твои кости
будут валежником,
кочками на болоте
будет твое мясо,
водой на болоте
будет твоя кровь.