Cказка о воре Клиймо
Russian
Были раньше старик и старуха, и у них был сын, сын был немой.
А зовут его Клиймо.
Уж они по-всякому пытались заставить его говорить,
но он не говорил.
Старуха и говорит мужу, что "поди-ка своди его в лес, может, там заговорит".
Сводил он [старик] его в лес.
Подошли к концу прогона, а там стоит большая старая сосна.
– Отец, когда я вырасту большой, то свалю эту сосну на тебя – ты и умрешь, – только и выговорил сын.
Старуха говорит старику, что "отвези сына к ворам, а то и впрямь свалит сосну на тебя, так тут и умрешь".
Старик и oтвез его к ворам.
Сына там хорошо приняли.
А как вечер настал – пошли воровать.
Пришли к амбару богатого дома, угол приподняли кольями.
– Ну, Клиймо, иди-ка ты вытаскивать, – он ведь молодой вор, надо его поучить.
Клиймо и залез в амбар, бросал, бросал оттуда все, что там было, одна только кудель осталась.
У него спрашивают:
– Есть ли еще что-нибудь?
Клиймо говорит:
– Нет ничего, одна только кудель осталась.
Они все ушли, угол амбара опустили, а Клиймо остался в амбаре.
Они побежали под окна [дома] и закричали:
– Хой!
В амбаре воры!
Из дома выскочили люди, а вор Клиймо как услышал бегут – взял и поджег кудель, а сам спрятался за дверьми.
А когда они бросились тушить, вор Клиймо из-под рук убежал.
И прибежал он в дом разбойников.
Было темно, его никто не заметил.
– Ах вы, такие-сякие, почему меня оставили?
– Молодого разбойника учим!
На другой вечер опять и пошли.
Идут к амбару другого дома.
И говорят:
– Клиймо, иди ты опять!
А он отвечает:
– Не все Клиймо ходить, теперь других черед.
Другой и пошел, когда подняли угол.
Ну и спрашивают:
– Все ли вытащил, повыбросал?
– говорят.
– Ну, теперь выходи!
Да и опустили угол,
а он когда стал выходить, его придавило, и он умер.
Они захватили награбленное и убежали.
А Клиймо говорит, что он одного из шайки не оставит: "Пойду, вынесу его".
Он вошел туда, приподнял угол амбара, вытащил вора и на спине понес тpуп.
Унес в лес и прислонил его к стволу дерева.
Потом пошел в дом разбойников.
Ночь и день ели, а вечером опять пошли.
Пришли к царскому дому, приподняли угол.
У царя в подполье добро.
Ну, и Клиймо пошел выбрасывать добро.
Спрашивают, что "есть ли еще что-нибудь"?
– Ничего, кроме подвенечных платьев царя и царицы.
Тогда они опустили стену, и вор Клиймо остался там.
Oн думает, как бы ему выбраться отсюда, чтобы не поймали.
Слышит, что у царя служанки и работники собираются на сенокос.
Он оделся: вниз надел платье царя, а сверху – царицы.
Поднимается из подполья и говорит:
– Господи помилуй, в такой праздник собираетесь на сенокос, что вам бог даст!
Они решили, что это чудится.
А служанки и работники побежали сказать царю, что там чудится, из подполья кто-то поднялся.
Царь и приказал развесить красные флаги во всем городе: что теперь, мол, праздник.
Тут, смотри, царь и обманулся.
На другой день вор Клиймо похаживает по царскому двору.
Царь посмотрел да и высунул голову из окна.
– Чего ходишь?
– спрашивает.
– Хожу вот, работу да еду ищу, – отвечает.
– Заходи-ка, – говорит, – в избу, так найдется работа да еда.
Зашел он в избу, а царь говорит:
– Если сумеешь украсть у меня из хлева быка, тогда, ты настоящий вор Клиймо.
Парень потом вечером в темноте взял да переоделся в царскую одежду и снова взвалил кудель на спину.
А царь запер быка в хлеву и поставил троих солдат сторожить.
А он [Клиймо] пошел и говорит этим солдатам:
– Отдайте мне быка, а я положу эту кудель в хлев, у вас он все равно уведет, а у меня не сумеет.
Они и отдали, потому что он был в царской одежде (думают, что это царь и есть).
Наутро царь приходит и спрашивает:
– Приходил ли вор Клиймо?
– Нет, не приходил, – отвечают, – ты вот как принес эту кудель, так она там и лежит, вор Клиймо не приходил.
Царь заглянул в хлев, смотрит – там кудель в стойле.
Взял у солдат ружье и давай их бить, что "и вы заодно с вором Клиймо, меня обманываете".
На другой день снова ходит вор Клиймо под окнами царя.
Царь опять высунулся из окна, спрашивает:
– Что слоняешься, а не заходишь?
Ну, и опять зашел парень в избу, царь говорит:
– Если сумеешь украсть у меня из конюшни откормленного жеребца, тогда ты вор Клиймо.
А царь поставил шесть солдат сторожить. (Не поставил тех старых, поставил новых).
А вор Клиймо собрал полный мешок кошек.
Переоделся в царскую одежду и пошел туда.
Пришел туда и говорит:
– Служивые, дайте-ка я возьму жеребца, да впустим туда этих кошек, пусть он их собирает.
Они и отдали.
Наутро царь приходит и спрашивает:
– Приходил ли вор Клиймо?
– Не приходил. Ты как впустил туда этих кошек, так они там и сейчас носятся.
Он посмотрел и говорит:
– Уже успел увести, такой-сякой. – И опять побил их прикладом ружья.
А потом опять пошел на третий день вор Клиймо, ходит под окнами царя.
Царь высунул голову из окна, говорит:
– Если достанешь ларец с деньгами из-под моей жены, кольца с ее пальцев и сережки с ушей, тогда ты действительно вор Клиймо.
А вечер как настал, стемнело, Клиймо опять оделся в ту царскую одежду.
Затем он сходил за тем покойником, которого он к дереву поставил, и взвалил его на спину.
А ларец с деньгами стоит на полу, царева жена сидит на ларце, и царь у жены на коленях,
направлено ружье на дверь, что когда появится вор Клиймо, тут же выстрелить.
А вор Клиймо как пришел, приоткрыл дверь и поставил покойника как бы подсматривать в щель.
Сам в сенях спрятался.
А покойник как смотрит в щель, [царь] думает, что это вор Клиймо – и выстрелил.
Выстрелил он – труп и упал. Царь подумал, что умер теперь этот вор Клиймо.
Царь говорит:
– Теперь меня будут обвинять, что я человека убил, пойду спрячу.
А царь когда прошел во двop, вор Клиймо прошел в избу к царице.
На нем как была царская одежда, то царева жена и думает, что это царь.
– Дай, – говорит, – скорее ларец с деньгами, кольца и серьги, может, это и не был вор Клиймо, так я унесу: у тебя он возьмет, а у меня не сумеет.
Он вышел во двор, рукой машет, что "пропали теперь твои вещи".
Царица побежала вслед и просит, что "дай хоть денег немного, а то царь ругать будет, что все отдала".
Он взял три горсти золотых монет: ну, теперь иди, мол.
Это так и кончилось.
А поп начал посмеиваться над царем, потому что тот дал вору Клиймо рдурачить себя.
Нy, и вор Клиймо узнал, что поп над царем смеется.
Вор Клиймо взял да заказал серебряный посох.
И пошел в церковь, переоделся в царицыну одежду: в ней бубенчики позванивают, серебро блестит так, что когда в темную комнату входишь – все кругом освещает.
И народ смотрит: кто- это пришел, все расступаются – ему дорогу дают.
Ом прошел прямо нa клирос и начал петь святые молитвы.
Поп спрашивает, что "кто ты такой"?
Говорит [Клиймо]:
– Я с неба. Тебя звали туда на покаяние.
Поп [спрашивает], что "на чем же я туда попаду"?
Этот вор Клиймо говорит:
– Не бойся, попадешь.
Выйдем-ка на улицу, там я тебя подниму.
Поп вышел на улицу, прощается со всем народом:
– Простите мои грехи, если кому-нибудь зло причинил.
Народу кланяется, народ ему тоже.
А царь тоже был в церкви, попрощался с ним.
Ну, он [Клиймо] потом сажает попа на конец серебряного посоха, а поп как испугался, и когда Клиймо начал поднимать посох, поп задрожал да и пукнул.
Бросил [Клиймо] попа на землю:
– Теперь ты провалишься сквозь землю, потому что, собираясь на небо подниматься, пукнул, – и бьет его пocoxoм.
Потом он приколотил его за штаны и рукава к церковной стене и посох рядом кладет, чтoбы попа бить, кто мимо пройдет.
Потом попова матушка узнала, что поп на церковной стене болтается, пошла и освободила попа.
Попу потом встречаемся царь.
Царь и говорит:
– Ты смеялся надо мной, что обманул меня воp Клиймо, но обманул он и тебя.
Поп говорит:
– Не говори, брaтeц, так стыдно, что не могу в глаза людям смотреть.
Да такой длины и cĸазĸa.
Золотой листок слушателю,
листок любви певцу,
а кто не слышал –
иголки-глушилы в уши.