Девочка и козочка
Russian
Жили-были тридцатилетняя жена и сорокалетний муж.
Жена вела хозяйство: пахала, сеяла, боронила да держала коров и лошадей.
А муж был моряком, уходил [в море] летом и возвращался домой обычно осенью, когда уже вода замерзала.
Они оба подолгу не имели вестей друг о друге: тогда не было почты.
Однажды водяной поймал пароход мужа, остановил и никак не отпускает.
Водяной говорит: «Отдай, что ты дома не знаешь».
Он предлагал водяному все: и коров, и лошадей, и все имущество.
Отвечает: «Нет, мне этого не нужно.
А нужно только то, чего ты не знаешь».
Думал-думал мужик: «Чего же я не знаю?
Все я знаю, что у меня дома,чего же я не знаю?»
Но нужно было согласиться:
«Ну, ладно, чего я не знаю – возьми, только отпусти».
А явился он домой, так жена беременна.
Вот чего не знал мужик.
Он говорит жене:
– Жена, – говорит, – я ведь плохо сделал.
Видишь ли, водяной остановил пароход, и я ему обещал дать то, чего я дома не знаю.
Я ведь не знал, что ты беременна.
Ну, вскоре жена и родила девочку.
Девочка растет очень красивая.
Растет она год, пошел второй.
Девочка начала бегать. Они поняли, что теперь за ней придут.
Однажды утром, когда девочка уже умела ходить и говорить, мать и отец сбежали в лес, а ребенка оставили спать.
Ребенок проснулся, плачет-плачет – матери нет и отца нет.
А козочка и услыхала.
– Чего, – говорит, – плачешь?
– А нет, – говорит, – ни матери, ни отца.
– Слушай, тебя мать и отец обещали водяному. Сегодня придут за тобой.
– Ну, – говорит девочка, - что же мне делать?
– Возьми в сарае тюк сена, положи в санки, до этого сделай светец, надень на него платье, на столе зажги свечу.
А сама заберись в этот тюк.
Я возьму в руку веревочку и пойду с тобой куда глаза глядят [букв.: голова понесет].
Окна оставь открытыми.
Эта бедная девочка, может быть трехлетняя, взяла светец с лучиной (керосина тогда не было, был светец с лучиной и корытце, куда угли падают).
Девочка приодела этот светец, зажгла свечу на столе, накрыла на стол что было, открыла окна.
Сама забралась в сено, козочка взяла веревочку в руку и пошла по дороге.
Идут-идут и услыхали: кто-то с хохотом навстречу:
– О-о, посмотрите, коза бородатая идет!
– Идите-идите, – говорит коза, – там вас невеста уже ждет, огни горят, окна настежь, столы накрыты.
Но козу они не тронули.
А коза идет дальше. Где под гору – бежит, где в гору – шагом идет. И убежали они далеко.
А те пришли, видят – свет горит.
Сходу вошли, треснули по светцу, а тот деревянный, так и покатился по полу: кол-кол-кол.
– А-а, черт возьми, это коза... Догоним козу!
И стали догонять козу. Идут-идут...
А коза пришла в какую-то деревню, попросилась переночевать, а там и день прошел.
А те потеряли след, не смогли найти да с тем и ушли.
Утром козочка встала, опять хозяйку, эту девочку, так же спрятала, пошла дальше и говорит: «Только бы не пришли навстречу».
Шли они, шли. Пришли они, скажем, в какой-то город, в город пришли.
А девочка росла не по дням, а по часам.
Девочка выросла, так что могла уже мыть и прибирать.
Козочка попросилась к одной хозяйке с ребенком. Сказала, что девочка может мыть ребенка и стирать.
«Только козочку нужно оберегать, как и меня», – говорит девочка.
Начали они тут жить. Хозяин и хозяйка очень хорошие.
Девочка уже выросла.
А у хозяев где-то живет племянник.
А у племянника в этом же возрасте сын.
Этот парень начал приходить к тете и дяде, и девушка ему понравилась.
Ну, стали они большими. Скоро сказка сказывается – время медленней идет.
Поженились они, и через год родился у них ребенок.
А мать и отец девочки [тогда] вернулись через два или три дня, видят, что светец упал, ребенка нет да и козочки нет.
Говорят: «Наверно, и козу, и ребенка увели».
Живут они, живут, уж и постарели.
Им уже по пятьдесят да и по шестьдесят лет.
А девушка-то поразмыслила и говорит: «А может, съездить мне на родину, живы ли еще мои родители...».
Муж говорит: «Пойдем, если найдешь дак...».
Ну, язык до Киева доведет.
Спрашивали-спрашивали, и пришли они в деревню.
Пришли в деревню, попросились переночевать.
Дочь-то уже замужем, и ребенок у них с собой.
Она говорит:
– Бывало когда-то, в народе молва ходила, что отец и мать посулили водяному своего ребенка.
А мать и отец смотрят друг на друга и плачут, плачут, плачут.
Говорит [отец]:
– Откуда она нашего ребенка знает, как знает, что я обещал водяному своего ребенка?
Они-то [её] не узнают, а она-то знает, что это ее отец и мать.
У них под окном была посажена береза, она по этой березе и узнала свой дом. Хотя тогда была маленькой девочкой. А береза уже выросла и стала мощная.
Ну, а потом она рассказала обо всем матери и отцу:
– Я ведь та девочка.
Козочка уберегла меня.
Я проснулась, а коза велела мне сделать так-то и так и отвезла меня в ближнюю деревню.
Отец и мать заплакали, просят у нее прощения да целуют.
Плакали-плакали они со своим дитятком, потом угостили, и поехали отец и мать с нею в город, где и сегодня живут.