ВепКар :: Тексты

Тексты

Вернуться к списку | редактировать | удалить | Создать новый | История изменений | Статистика | ? Помощь

Titovat

Titovat

карельский: людиковское наречие
Южнолюдиковский (святозерский)
Nu a Titovan taluois midä perehte sigä oli?

Titovan taluoiz oli...

Starikk oli - starikkad emmušta häi, miituine pitk oli starikke.

A se oli starikan poige Ofonas’ei, vot, Ofonas’eiks kirguttih.

Se oli Titovan F’odor, vai entiä mi oli sidä tulouammuine.

Starikam muštan, käveli moine n’ouskubarde.

Aa poige se Ofonas’ei oli.

Nu a siit Ofonas’ei se oli heiden perehte tulou nainnu oli Siidniemes, Mägen Fedoran akk oli.

Siit toko ku kirguttih Böngi Siidniemen Böngi.

Entiä mikse häi nimi moine pan’d’ih.

Oli akke ulen tobd’e, d’ärei.

Siit toko sanottih: ”Siidniemen Böngi, astuu kačo Siidniemen Böngi astuu”.

Nu a siid hüö kačo elettih, da heill oli muad äi, da elettih muga hüvin, bohattali.

Siid rodittiheze heile lapset: Iivan oli, vahnim poige, da siid oli Il’l’e, Ol’eša oli nuorin poige, da siid Muar’d’uoi tütär oli, nenid ni kedä ni olnu ei, nu.

A siit kačo se Ol’eša, mi se Ofonas’ei kuoli.

D’o ei nu suuret d’o poigat: rubettih naimah, da tüttäret miehele mänemäh da kai.

Siit se Ofonas’ei iče kuoli, a F’odorouna vie se d’iäi muga sih hengih.

Siid ainos sanou muštel’t’t’ih: ”Oi, minull on, sanou, nene entiä miittumad on sanou kehnolaižet, a Iivan on kaku čuluoihut d’oges, sanou, vot poigaine... ei Iivan, Ol’eša, ku čuluoihut kazvau, sanou, d’oges ku on čuluoi.

Moi minul on Ol’ešuoini poige, sanou”.

Nu a siid se brihašči muga siid zavodittih brihaštai.

Siid Iivan nai, otti Pedrim Marin omas küläs tožo.

Siid zavodittih siid elädä da olda.

Siid Il’l’e nai.

Siid andettih Muard’uoi miehele Loginah.

Se mäni tütär se ainuoi Loginah tul’d’ih tožo sulhaštettih, ehtäl sulhaštettih, üön aiga svuad’bo dai kieras ven’ččah.

Dai sinnä eli se Muard’uoi, nu.

A Ol’eša muga kuoli.

I entiä midä heiden prikol’enii.

Kačo se Ol’eša kuoli, i Muard’uoi kuoli Loginah, dai Il’l’e kuoli tuberkul’ozah vai entiä mih.

Dai neče kuoli, Iivan kuoli, kai kuol’t’t’ih, Iivan se.

Mari d’iäi, akke se Pedriz otettu.

Siid Mari se leskekse sih, siid d’o kačo hänel ol’d’ih lapset ei hänen ker olnu laste ni kedä.

Diäi oli vähäižen, siid otti Levoskan Trošin häi kodavävükse sih, nu.

Siid zavodittih elädä: Trošši se kulu ainos tožo paimenzi da kai da.

Siit hebo se Maril sih d’iäi da kai Iivanan d’älgiperäd da lehmät kaks vai entiä midä.

Ka elettih da siid rodiih.

Sille d’o Trošile lapset - kaks poigad da tütär rodiiheze.

A siid d’o, kačo, rodiiheze voine, siit Troššid otettih voinalе.

A Mari d’iäi lapsiden ker, siid akuirovaiččih.

Sid Arhangel’skah Mari kuoli, dai ned lapsed kuol’t’t’ih sinnä.

Kai oldu ni kuz ei hüö da siid rostroisve da paha da siiten sinnä kuol’t’t’ih Arhangel’skah.

A Il’l’e vie tuli d’äril’l’eh, da siiten tožo kuoli.

Se akke se oli otettu... enzimäi nai Lauren’t’ovas, se akke kuoli.

Entiä mikse hüö muga igälližet kuol’t’t’ih kai.

Nu an Il’l’ačihke se oli otettu Lahtes.

Laurin Iivanan tütär Lahtes se oli Laurin Iivanakse vai Bel’ajovikse vai miks kirguttih, Bel’ajoviks kirguttih.

Sen tütär i vie nügü eläu.

Hänell oli kačo poige rodiiheze Volod’a, da siiten Vera-tütär, Priäžäz eletäh.

Da Ivanouna se hengiz, on Priäžäz eletäh.

Nu heil kačo siit oma pomeste, siid eläu.

Nu, on Pelduoižis, Ristah kodi stroittih, dai Ristaspiäi vedettih Pelduoižih, dai Pelduoižespiäi Priäžäh vedettih.

Tasuittih kodid iminkummin kai män’t’iä kunna siit kedägi müödäh, da kedägi halgoks pilitäh, da kedä kunnagi.

Титовы

русский
А в доме Титовых какая семья была?

В доме Титовых было...

Старик былстарика не помню, какой он был, высокий был.


А у старика сын был Офонасий, вот, Офонасием звали.


Самого старика звали Федор Титов или не знаю какдавно было.


Старика мало помню, он ходил с такой узкой бородкой.


А сам был Офонасий.


Ну, а этот Офонасий был женат в Сигнаволоке, жена была из семьи Федора Мяги.

Ее все называли Бёнги, сигнаволокская Бёнги.


Не знаю, почему ее так прозвали.


Жена была очень высокая, полная.


Все время про нее говорили: «Сигнаволокская Бёнги идет, сигнаволокская Бёнги идет».


У них было земли много, жили хорошо, богато.


Потом появились у них дети: старшин сын Иван, потом были Илья и Олешаэто младший сын, еще дочь Муардюой была, ну.

А потом, видишь ли, Олеша, а этот Офонасий умер.


Дети выросли: сыновья начали жениться, а дочери замуж выходить.


Сам Офонасий умер, а Федоровна еще осталась жива.


Все время вспоминали ее: «Ох, у меня эти дети, не знаю, что за черти, а Ивансловно лилия в реке растет...
не Иван, а Олешасловно лилия.

Такой у меня сыночек Олеша».


Сыновья начали гулять.


Потом Иван женился, взял Мари Педрин из своей деревни.


Они начали тут жить да быть.


Потом Илья женился.

Потом выдали Муардюой замуж в Логиново, единственная дочь вышла в Логиново.


Пришли тоже сватать, вечером сватали, а ночью свадьбу [сыграли], сразу венчаться да туда [в Логиново] и увезли.


Там и жила Муардюой.


А Олеша так и умер.


Не знаю почему так в их роду [получилось].


Видишь ли, Олеша умер, и Муардюой умерла в Логинове, и Илья умер из-за туберкулеза или, не знаю, почему.


И этот Иван умер, все умерли.


Осталась жена Мари, взятая из Педри.


Мари вдовой тут осталась, детей никого не было.


Она жила немножко, потом взяла к себе Трошши Левоскан в примаки.


Потом начали жить: Трошши-бедняга все время в пастухах ходил.

У Мари остались после Ивана лошадь и две коровы, или не знаю сколько.


Так и жили тут.


У Трошши появились детидва сына и дочь родились.


А потом уже, видишь ли, началась война, Трошши взяли на войну.


Мари осталась с детьми, потом она эвакуировалась.


В Архангельской области Мари умерла, и все дети там умерли.


Они нигде не были [раньше], тут расстройства да нужда, они там и умерли в Архангельской области.


А Илья еще вернулся обратно, потом тоже умер.

Жена была взята...
сначала женился у Лаврентьевых, та жена умерла.

Не знаю, почему они взрослыми умирали все.


Ну, а Ильячиха была взята из Лахты.


Она была дочь Ивана Лаури из Лахты, Иваном Лаурин или Беляевым или как его иначе называли, Беляевыми их называли.


Она была его дочь и теперь еще живет.


У нее были сын Володя и дочь Вера, в Пряже они живут.


Ивановна жива, в Пряже живет.


У них там свой участок, так тут и живет.


Они на горе Ристе дом построили, а потом из Ристы вывезли в Пелдожу, из Пелдожи вывезли в Пряжу.


Перетаскивали дом взад-вперед, поди знай, сколько раз, частью продали, частью на дрова распилили, так и растащили дом.