Вот жили старик да старуха...
    
        русский
    
      
        Вот жили старик да старуха. 
 
 Старуха была такая злая, старик ее боялся. 
 
 Вот подходит масленица. 
 
 Старуха старика ругает: «Иди, поезжай вот в наше Погорелово, привези на масленицу рыбы!». 
 
 Старик так и пляшет вокруг нее: «Сейчас, старуха, привезу!». 
 
 Старуха и говорит: «Ты мне не только рыбу привези, ты мне привези и воротник для пальто (‘одежды’)! 
 
 – «Привезу, привезу, старуха, привезу, только не ругайся!». 
 
 Старик запряг лошадь и отправился, взял кнутик, озлился, лошадь стегает и едет. 
 
 Ну вот, приехал в Погорелое [городище]. 
 
 Там купил рыбы, что еще там купил и поехал домой. 
 
 Едет домой, а впереди на дороге лежит лиса. 
 
 Он обрадовался, говорит: «Вот старухе и воротник. 
 
 Теперь старуха не будет меня ругать!». 
 
 Лису за ноги бросил (‘фурнул’) на сани, а сам сел, значит, сидит в санях. 
 
 Едет и все думает: «Ну и хороший же старухе будет воротник! 
 
 И рыбу везу, и воротник!». 
 
 А назад не смотрит. 
 
 А лиса без заботы давай себе по одной рыбке выкидывать. 
 
 Кидает и кидает – все до единой и повыкидала, спрыгнула и убежала. 
 
 А старик (бывают же ведь старые дураки) не оглядывается назад: что, мол, я везу. 
 
 Приехал домой – ничего нет: ни рыбы, ни воротника! 
 
 Старуха давай его еще пуще (‘тошней’) ругать. 
 
 А лиса собрала рыбешки, сидит и ест себе без заботы. 
 
 Откуда ни возьмись – волк! 
 
 – «Э-эх, сватьюшка ты сватья! 
 
 Где ты рыбу взяла? 
 
 Дай-ка рыбку!». 
 
 – «Смотри, какой ты умник! 
 
 Иди лови!». 
 
 – «Да где ты поймала?». 
 
 – «Вот на рекеб иди лови!». 
 
 – «Да как ты поймала?». 
 
 – «Да так: в прорубь хвост опустила на ночь да ночь просидела, вот сколько рыбы поймала!». 
 
 А у волка хватает ума ведь! 
 
 Пришёл к проруби и сел, хвост опустил [в прорубь] и сидит. 
 
 Хвост и примерз. 
 
 Дернет хвост – мало рыбы. 
 
 Еще немножко посидит. 
 
 Еще немножко посидит – дернет: не может выдернуть. 
 
 «Но [думает] еще немножко посижу, пусть больше [пристанет к хвосту рыбы]». 
 
 Сидел, сидел – хвост у него совсем примерз [пока сидел до утра]. 
 
 Утром идут женщины за водой, и давай [волка] «полоскать» коромыслами. 
 
 Колотили, колотили, он бился, бился, дернул хвост – хвост и оставил в реке. 
 
 Идет в деревню. 
 
 Идет в деревню, а [ему навстречу] идет лиса. 
 
 «А, лиса, что делаешь?». 
 
 Лиса видит, что плохо дело (‘плохое в руки’). 
 
 Там к хозяйке сунулась куда-то (где-то там у хозяйки квашня была), в тесто вся измазалась да сидит у дороги, плачет. 
 
 Идет волк. 
 
 Волку уже и жаль стало лису: «Сватьюшка ты сватьюшка, где ты так запачкалась (‘откуда ты такой сделалась’)?». 
 
 – «Вот где запачкалась. 
 
 Вот били так били, вот какой меня сделали!.. 
 
 А ты что делал?». 
 
 – «И меня еле живым оставили! 
 
 Ну, раз тебя так побили, сватья, садись мне на спину, я тебя повезу куда-нибудь...». 
 
 Лиса села на волка верхом, схватилась за шею, волк ее и понес. 
 
 А она сзади сидит и поет: «Э-эх, битый небитого везет, битый небитого везет!». 
 
 Волк и говорит: «Что ты поешь, сватьюшка?». 
 
 – «Пою, что: «битый битого везет – битый битого везет!"». 
 
 Вот [лиса] и обманула волка.