ВепКар :: Тексты

Тексты

Вернуться к списку | редактировать | удалить | Создать новый | История изменений | Статистика | ? Помощь

Mečäšš kažvaw gribuw, marju

Mečäšš kažvaw gribuw, marju

карельский: собственно карельское наречие
Дёржанский
M’idä t’iän mečis’s’ä kažvaw, mit’t’ynäz’ie puuloida?

Meil’ om mečl’öi äijäl’d’ äiji i mečät meil’ ollah l’äšš. Mečči on i koivz’ia i pöd’jie on i kuwži on i, i l’epl’öi i huabloi. Miän mečäšš äiji kud mid kažvaw: meil’ kažvtah gribat, äij on borvikkuu, i glad’ošku i šualais’t gribuw vahvu i r’iižikki, kažvtah. Nu, kevišt päin kažvtah enämb borvikot, a šygyžyl’l’ n’in kažvtah šualzet gribat, kažvtah. I juagdoi om miän äij, vavarnuw on äjäl’d’ äiji, l’uboiss koh, hot’ Oleksandrofkoin mečäšš hos’ Dolgoin mečäšš, meil’ vavarnot äjäl’d kažvtah. Meil’ on äijäl’d’ šuwr’ šua.

Kunne päin šuo on?

On šua, on Pogr’elovašša päin, stancija l’iäw šiäl’. Karblu on äijäl’d’ äij. Nu, täh šut’t’en ei äjäl’d’ n’ägynnyn, a n’ygyn rubei ožutl’iččemah zmejat. Ka meil’ tapettih yhen zmejan, tapettih, i hin i str’iad i kand yhekšän zmejais’t, aha, i n’äm zmeiz’et meil’ tuadih tänne. Miwl kodvan oldih bankoiss, patom hy okl’eidih n’äm zmejat. Karbluu on äij, daž i n’ygyn ka viäl’ kävel’l’äh, vilzella.

N’yt viel’ä čäin parembi karbalo on?

Ono jo on vilun’, akt’abr’ on jo, on dvassit’ ftaroje a vašt egl’ein oldih. Hyv on, hyvät ollah raskazivat, hos’ hianzet ollah a äij on karblu. Vopče miän mečäššä on äij kaikki šub, i n’äidä on i or’iihu on, ei äiji kažvaw, aha, or’iihu kažvaw, i n’äid on pakčinoi i kal’inu on i, muazet kun r’äbin’z’et. A räbn’i n’in on äjäl’d’ äiji, kaikil päin on räbn’i, oo čer’ohmuw on. Nu a meil’ räbn’i eij ol mod ker’ät, bol’n’ičči meil’ käšköw ker’ät, viiz’kymmen’d viiz’ kopeikkuu kilo, a my emm narod ei ker’ät.

En’n’ein kerät’t’ih räbin’iä?

Ennen? Ennen ei, ennen ker’ättih šyädih. Šyädih šyädih, ennen kaik räbn’i ker’ättih šyädih. Čer’ohmu kuivattih, šilloin vet’ ej ollun fruktoi meil’ n’imyt’z’iä. Kuivtah hän’en a šid’ i zavur’vaijah, nu bol’ez’n’ašt on, šiäl’ ponossušt on i täd. Mus’s’ikku meil’ on, bualu äijäl’d’ äij on, vopče kaikki šub on. A mus’s’ikku toož kuivtah, kuivtah. A n’ygyn jo ruvettih t’iädmäh jo i zal’vaijah peskulla.

Buolua kun kerät’äh, n’in kuin hän’d’ä talvekši?

Talvekš bualu kaštah, puiz’ih kaštah, prost kaštah hänel’l’ kipitkall. Miwl n’e prišlos’ kaštuw, a sus’idat kaššettih. I peskunken hyv on bual. A karblot n’in ollah talven per’t’impil’.

Kumbazet tvetat il’i hein’ät ollah 1’ekarsvennoit?

L’ekarsvennoit? Om meil’ šiäl’ enämmän ka tok kantah bod’uugu, mut’yš l’yw traw on bod’uug, i l’ekarstvah on, i mjat mjatuu muan’ on traw, kantah. Šid viäl’ myt’yš l’iäw on traw, pit’kzet muazet l’istzet a valgizet vačzet, heil’ on l’ehmi hyv juattu, koož hänel’l’ on kooža ver’el’l’ä. Aha muaz’i travu kaikk. A patom i viäl’ muazet travat on, ka lut’kat okol’vaijah. Om muaz’i kun kuužikkan’ om meil’ kažvtah.

N’in pidäw kuivata šidä?

Eei ei täm, täm kun lut’ikkoi mor’ii? Tuat ed ragz’ih čökit čökit, n’in i täd i okol’vaijah.

Peldoloissa t’ämä kuwžut kažvaw?

Ei, meččäšš on, meččäš vrod’, lod’mašt ymbär’.

L’eikkuat šormen šiel’ä, n’in ongo mit’yt’t’ä travua?

Oo, a koož l’eikkut n’in on dorožn’ikk, podorožn’ik, kar’ialakš dorožn’ik, täd šivtah. Paiz’lois’t šyin koož ollah paiz’et n’ii vaštuw hawvutah, koivušt vaštu hawvutah i paiz’et äjäl’d’ täd, prohd’itah vaššašt.

Štobi hiiret ei koškiettais’ l’eibiä, mid’ä mit’yt’t’ä pannah travua?

L’eibii? Nu ollah muazet pist’yl’kät, miä en t’iij kuin heid kučtah, pist’yl’kät pist’yl’kät ymbär’ vär’čl’öis’t pannah, nu i hiir’et ei n’iin šywvä. Vs’orovno hiir’et l’öwtäh, kaikkin päin et pane.

Lapšella l’ihawvutah käd’yöt il’i n’iärvät, eigo ole mit’yt’t’ä tože travua?

A kooža käz’it lapšil ran’š kun lapšil l’ihavuttih, n’iär’evz’et ed n’äm, n’in on hapannutta hagu, jawhon’. I tämä äjäl’d’ on pol’z’it’el’noi, äjäl’d’ hyvin ottaw. Meil’ ka Owd’i-buaball, kum miän kakšoizet muam šai, kakšinzet hy l’ihottih, n’in täd havu kaik.

Mi t’ämä on?

Nu ka kor’inkan’ on kuužin’, kuužin’ kor, a šiäl’ ruaduččow ka kun jawhon’. I täm äjäl’d’ hyv pöl’yn’ aha, äjäl’d’ hyviin pomog, avuttaw n’äid kuin l’ihawvutah, il’ jallat. Nu kooz jallat l’ihavtah n’in enämmän šaaras’t rihmu šivtah lambhammu.

Пунжина Александра Васильевна

В лесу растут грибы, ягоды

русский
Что растёт в ваших лесах, какие деревья?

Лесов у нас очень много и леса близко. Берёзовые леса [кругом], есть и сосна, и ель, и ольха, и осина. В наших лесах много чего растёт: грибы у нас растут, белых грибов бывает много, и гладыши, и [другие] грибы на засолку: волнушки и рыжики растут. Ну, с начала лета белые грибы больше растут, а осенью грибы для соления растут. И ягод у нас много, в любом месте малины очень много бывает: хоть в Александровском лесу, хоть в Долгом лесу. Малины у нас очень много растёт. Болото очень большое у нас.

В какой стороне болото?

Болотов сторону Погорелова, станция там. Клюквы очень много [на болоте]. Ну, до сих пор не очень было видно, а теперь змеи начали появляться. У нас вот убили одну змею, убили, а она тут же и родила девять змеёнышей, да, и этих змеёнышей принесли сюда [в деревню]. Они у меня в банке долго были, потом эти змеёныши околели. Клюквы [нынче] много, даже и сейчас вот в холод ещё ходят [за ягодами].

Теперь, верно, клюква ещё лучше?

[Так] холодок уже, [ведь] уж двадцать второе октября, а ещё вчера ходили [на болото]. Говорят, что хоть мелкая, но хорошая клюква да много. Вообще в наших лесах много всего растёт: и этиорехи есть, хоть немного, но орехи растут, и крушина, и калина, вроде рябины. А рябинытак уж очень много, повсюду рябина; и черёмуха есть. Но у нас не принято собирать рябину, больница просит собирать по пятьдесят пять копеек за килограмм, а мы, [старые] люди, не собираем.

Прежде рябину собирали?

Раньше? Раньше не собиралираньше собирали и ели. Ели, ели, раньше рябину всё время собирали [и] ели. Черёмуху сушили (тогда у нас ведь не было никаких фруктов), высушат её, потом заваривают, ну, от болезней, от поноса там [помогает]. И этой черники у нас есть, брусники очень много, словомвсего. А чернику сушат, тоже сушат. А теперь уж научились и песком засыпать.

Бруснику как соберут, так как её зимой [хранят]?

Бруснику на зиму мочат, в кадках мочат, просто заливают её кипячёной водой (‘кипятком’). Мне [самой] не приходилось мочить, но соседи мочили. Брусника хороша с песком. А клюква зиму хранится на чердаке.

Какие цветы или травы лекарственные?

Лекарственные? Ну, у нас вот больше таскают бодяк, какая-то травабодяк, оналекарственная; мята, есть такая трава, и мяту носят. Потом ещё какая-то трава, [у ней] такие продолговатые листочки, а подушечки цветковбеленькие, ею хорошо корову поить, когда та кровью доится. Да, вот такие травы растут. А ещё трава, [от неё] клопы пропадают. Растёт у нас такая трава, как ёлочка.

Так сушить её нужно?

Эту, что клопов морить? Нет, нет, принесёшь да в щели натыкаешь-натыкаешь, так от неё и пропадут.

На полях растёт эта ёлочка?

Нет, в лесу, в лесу, как бы вокруг низин.

Палец вот порежешь, так есть ли какая трава?

А палец порежешь, так есть подорожник, по-карельски дорожник, привяжут этот подорожник. Когда вот нарывы, от нарывов парят веники, парят берёзовые веники, и нарывы очень [быстро] проходят от веника.

Какую траву кладут, чтобы мыши не трогали зерно (‘хлеб’)?

Хлеб? Ну, есть такие колючки [чертополоха], я не знаю, как их называют, колючек натыкают вокруг мешков, ну и мыши не так портят [зерно]. Мыши всё равно найдут [лазейку], во все места не разложишь [чертополох].

У ребёнка преют складки на ручонках или в паху, [от этого] нет ли тоже какой травы?

А когда прелость в ручонках у ребёнка и в паху, да эти [складки], так если есть сгнившая валёжина, а [там] труха (‘мучица’). Эта труха очень полезная – [она] весьма хорошо снимает [прелости]. У нас так случилось у бабушки Авдотьи: как наша мать родила двойню [и умерла], двойняшки, у них прелости, так всё этой трухой [присыпали].

А это что [такое]?

Вот как есть кора у ели, еловая кора, а под ней (‘там’) получается вот как мучица. И вот этот порошок (‘пыльца’) очень хорошо помогает, если что-либо преет [у ребёнка], или ноги у кого. Ну, когда ноги преют, то больше привязывают нитку из овечьей шерсти.