Как мы раньше работали
русский
Теперь колхозникам хорошо жить: все работы выполняют машинами.
А в старину мы работали... Посеем хлеб, вырастет, начнем жать, снопы серпом жнешь, жнешь, спина-то заболит.
Всю осень жнем.
Сначала жнем, потом сушим, поставим в бабки да в семерики, потом в стога.
А в лесу еще работали на засеянных пожогах.
Потом поставим в копна овес и ячмень, соломой и хворостом накроем, зимой вывезем.
Потом мы свезем в ригу и молотим руками.
Ригу натопят... Каменка, сверху настил, от него на полметра выше поставлены жерди, чтобы жар проходил, ставят вниз корешками, а верхушками вверх.
Снопы складывают рядами. Два ряда снопов – и снова сдвигают жерди, два ряда снопов – и опять жерди, смотря, сколько там бабок.
По десять бабок насаживают снопов в ригу.
А хлеб, посеянный на полях, осенью молотили.
Выжнем, в зарод отвезем урожай весеннего сева: овес, ячмень.
Пшеницы тогда мало сеяли.
Рожь ставили в копны, сначала сушили.
Из стогов везли на гумно, а из гумна в ригу и там опять также складывали.
Гумно большое.
В одной стороне сваливаешь, а в другой молотишь.
Молотишь руками, цепом.
В цепе есть рукоятка и било.
Сделаешь цеп так: оставляешь ветку в березовой палке, эту ветку закрутишь, она и вертится, очень удобно молотить рукой.
Молотят вдвоем, втроем, вчетвером и впятером.
Чем больше людей молотит, тем сильнее слышна молотьба.
Хорошо слушать со стороны.
Потом собирают в кучку все семена, осыпавшиеся от молотьбы, как межа в рядок вдоль настила ложится.
Сначала сверху снимается граблями покрупнее, потом сметаем в одну сторону метлой, сделанной из соломы.
Все колосья отходят, охвостья. Связывают в снопы.
А потом сметают метлой из мягких березовых прутьев. Потом [все зерна] лопатой сгребаем в кучу, подметем и маленькой лопаточкой провеиваем.
Зерно садится. Провеивали чаще всего мужчины.
Мужчина как махнет лопаточкой на все гумно, с силой бросит зерна, так похуже зерна, с мусором, остаются ближе к тебе, а зерна крупнее падают подальше (\'в нос\').
Так и провеиваем.
Иногда работали сообща.
Иной плохой человек все смотрит, чтобы взять себе зерно крупнее и чище, упавшее подальше (\'c носа\'), а тебе отдаст похуже (\'с хвоста\'), где больше мусора и зерна меньше.
Так и делили.
Была у нас тут бабка Настя, жадная, всегда жадничала, все смотрела, как бы людей обмануть.
При дележе отмеряли мерой.
Иной так и до спора доходит, заставит смешать кучу, чтобы зерно получилось одинаковое, тебе одну меру, мне другую.
Насыпают в мешки, потом это зерно размалывают на мельнице, пекут хлеб и едят.
Овес также молотили и провеивали, а делали из него толокно, из овса.
Осенью мешок толокна напарим, и хватало на зиму.
Из ячменя делали крупу и ячневую муку на пироги.
Горох молотили на гороховые пироги.
Это уже называлось пирожным.
Был у нас в Аксенове старик, Гауряшем звали... Придет, бывало, и спросит: «Ну, как, Гяграш [прозвище], сколько пирожных в этом году намолотила?».
Он хвастун был такой, всегда хвастался.
«У меня так в этом году на всю зиму и на год намолочено на пирожное, этого столько-то, того столько-то».
Мякинистым ячменем хвастались, а теперь?
Белый хлеб едим и прежних стариков вспоминаем.
Хорошо теперь живется, да не могу жить, умирать жаль.