После смерти матери причитывают
    
        Russian
    
      
        Встала этим ранним хлопотным утречком, вышла на улочку. 
 Почему-то лютым холодом пронизывает? 
 Не могла никак додуматься. 
 А ведь то было времечко отхода [души]
 моей женщины, меня вырастившей. 
 Благословите, на двух стенах стоящие славные [усл.] спасушки,
 меня, кручинную [усл.] саму, с ней поговорить. 
 Ведь моя женщина, меня вырастившая, к милым прародителям отошла. 
 Так не могу, остудная [усл.] женщина, подойти,
 не спросясь у щедрых спасов. 
 Уже мою женщину, меня выпестовавшую, в необычную
 одежушку обрядили. 
 Как принесли кручинной женщине свежие весточки. 
 Прежде как, поникшая [усл.] женщина, приходила,
 всегда [ты], сникшая женщина, выходила меня встречать. 
 В этот мой приход явились мне большие кручинушки (?),
 как не была [я] во время твоего отхода к красивым прародителям,
 и не была во время отхода к милым прародителям. 
 Как была, [я] потухшая женщина,
 за сотнями заливов и за тысячами огоньков. 
 Теперь, моя женщина, меня выносившая, поднимись [вскочи]
 на две свои поникшие пяточки,
 если имеешь ты у белых спасов свою волюшку. 
 Стараюсь, потухшая [усл.] женщина, с тобой по-всякому заговорить,
 не поговоришь ли хоть из-под своего савана. 
 Видно, твои челюсти костяными замочками замкнуты
 и черными печатями запечатаны. 
 А испытывала ли ты, моя женщина, меня качавшая,
 при отходе с этого теплого света большие страдания [усл.]? 
 Не в бане ли угорела,
 моя женщина, выпарившая меня, остудную [усл.] женщину,
 либо не от жажды ли скончалась? 
 Как не было меня рядом при твоем отходе к ласковым спасам. 
 Видно, на меня, на кручинную, осердилась, как не явишь голоса. 
 Приняли ли твою ясную душеньку на золотой тарелочке? 
 Вели ли тебя, моя женщина, меня баюкавшая,
 по проторенным дорожкам с вехами? 
 Или же, моя дорогая женщина милостивая,
 вели за ручки по каменной улочке? 
 Дай теперь, моя женщина, меня качавшая,
 если не осердилась на меня, кручинную,
 вековечное [букв. со времен луны и поколений] прощение. 
 По пути к славным [усл.] прародителям,
 там есть синие мосточки. 
 Провели ли тебя по этим мосточкам? 
 Там за мосточками стоит золотой колодец,
 на золотом колодце — золотая кружечка. 
 Дали ли тебе пересохшее горлышко обмочить
 веселой водицы, после прихода с земных путей? 
 Есть еще там на сорока четырех петлях открывающиеся
 райские ворота времен Абраама. 
 Открыли ли их, чтобы тебе пройти? 
 И есть еще у славных [усл.] прародителей
 от края до края земли расставленные столики. 
 Посадили ли тебя за этот столик? 
 Посадили ли тебя, моя женщина, меня баюкавшая,
 в нижний конец,
 или же посадили за середину стола или в верхний конец? 
 (А на этих столах везде одинаковые кушанья, где бы и ни посадили). 
 Моя женщина, пришел ли мой дорогой мужчина милостивый,
 с давних пор сошедший,
 пришел ли он обо мне, остудной [усл.] женщине, справиться? 
 Не говори ему о большой тоске,
 вдруг стоит он на ступеньках ада, чтобы не упал в ад. 
 Дали ли [тебе], моя женщина, меня выносившая,
 после прихода с земных путей место, где спать [постель]?
 Заслужила ли [букв. выкупила] какое местечко?