ВепКар :: Тексты

Тексты

Вернуться к списку | редактировать | удалить | Создать новый | История изменений | Статистика | ? Помощь

Ennein eliässeh elettih ukko da akka

Ennein eliässeh elettih ukko da akka

карельский: собственно карельское наречие
Толмачевский
Ennein eliässeh elettih ukko da akka.

Oli heilä kolme velleštä.

Kakši oldih hajukašta, a kolmaš oli, vrode kuin gluuppazella händä kučuttih.

Ka, nu hyvä.

Nytten vain veikot lähtietäh ohottuolla, a Van’ua tädä houkkua, händä kučuttih Van’akši.

A Van’ua šestä ei oteta, kun on gluuppane.

- Šie, - šanow, - miät tapat.

- Että ota, niin elgiä ottakkua.

Mie lähen yksiin.

Ottaw ružjan i läksi.

Mäni, a täššä ev edähänä oli kirikkö, a kiriköššä papit oldih.

A šillä papilla oli stuada.

Pappi paimendi žiivattua.

Papilla oli äijä žiivattua.

A hiän kuin mäni šinne tuhjoh, enžistäh lambahan tappo.

Toi kodih i šanow:

- Veikot, veikot, toittago työ midä?


- Emmä nimidä, Van’a, tuonun.

- A mie toin.

- Min?

- Ka min! Kogonazen jänissän.

- Mittyön jänissän?

Kačo, mäni, toi šieldä čerdakalda hänellä papin lammaš.

Veikko i šanow:

- Midä šie ruat?
Vet papilda lambahan tapoit.

- Elgiä šanokkua, ev papin, mie mečäštä tapoin.

No hyvä. Toispiänä läksi, važan tappo.

Tuaš veikot händä ei otettu.

Tuaš veikot tuldih:

- Mi šie ruat?
Vet papilda tapoit.

- Ei papin tapoin, mečäštä.

Pappi kaččow, što vähä liew žiivattua, ubavl’ajeca.

Läksi ogordah, šeizuoči saduh, da i kaččow, konža tulow vora voruimah žiivattua.

A Van’a mäni da kuin papin i tappo.

Tappo papin, toi da čerdakalla pani da i šanow:

- Veikot, veikot, toittago midä?


- Emmä tuonun nimidä.

- A mie čortan toin.

- Mittyön šie čortan toit? Ka missä on?

- Ka čerdakalla.

Toi šieldä.

- Pappi! Midä šie ruavoit?

Vet papin šie tapoit! Midä nyt meilä liew?

- Kuin on pappi? On čorta!

No hyvä, veikot šene uspokojilis’.

Ilda lieni, šežen papin otettih da šillan alla i šuatettih.

Šuatettih šillan alla.

- A nyt midä ruadua meilä?

Hiän tuli susiedah, hiän šanow:

- Mie tämpiän oliin ohottuolla da čortan šain.


Veikko i šanow:

- Elgiä kuunnelgua.
Hiän valehtelow.

Ei pravil’no šano, ei.

Pölläššyttih veikot, oldih hajukkahat.

No hyvä, hiän šilloin otti.

Midä ruadua?

Papadi kaččow yöllä jo.

On pappi, šillan alla löyvettih, kuoli.

Nytten keriäw pominkat.

Kaikkie kuččuw, kaikkie prihodua.

Pidäw kaikkie kuččuo.

A hänellä i šanotah:

- Van’a, šie elä lähe pappie kätkemäh.


Jesli šie lähet, meildä oven snimitäh.

Ovenšuu otetah kuin, a šidä midä myö rubiemma ruadamah?

Vet kylmämmä eliässeh.

No hyvä, Van’a jäi kodih.

Nytten ei otettu hänen.

Lähtiettih vellet, kaikiin lähtiettih, štobi ei tiettäis’, što papin tappo, na pohoroni.

Mändih šinne.

A hiän otti, oven šagaroilda šai, da olgupiällä da i läksi šinne že, tože pominaimah pappie.

Tuli šinne, a šielä i šanotah:

- Van’a, a midä šie tuliit ovenkena?


A hiän i šanow:

- Pappie tappuamah niin mie, a pominaimah niin työ tulija?
Da?

Nu midä luadie papadilla?

Ev midä ruadua, mi šie gluupašta otat?

Istuoči Van’a stolah, šöi, joi.

I kaikki lähtiettih dovol’noit da nagretah:

- Ka, - šanow, - papin Van’a tappo, a myö pominaiččima kaikiin.

Жили-были старик и старуха

русский
Жили-были старик и старуха.

Было у них три брата (сына).


Двое были умными, а третий был, вроде как глупым его называли.


Вот, ну хорошо.


Только братья отправляются на охоту, а Ваню этого глупого, его звали Ваня.


А Ваню этого не берут, потому что глупый.


- Ты, - говорит, - нас убьешь.

- Не берете, так не берите.

Я пойду один.


Берет ружье и отправился.

Пошел, а здесь недалеко была церковь, а в церкви попы были.


А у попа стадо было.


Поп пас скот.


У попа было много скота.


А он как пошел туда в кусты, сначала овцу убил.


Принес домой и говорит:

- Братья, братья, принесли ли что?


- Ничего, Ваня, не принесли.

- А я принес.

- Что?

- Вот что! Целого зайца.

- Какого зайца?

Смотри, пошел, принес оттуда с чердака ему овцу попа.

Брат и говорит:

- Что ты наделал?
Ведь овцу попа убил.

- Не говорите, не попа, я в лесу убил.

Ну, хорошо. На следующий день пошел, теленка убил.

Опять братья его не взяли (с собой).


Опять братья вернулись:

- Что ты наделал?
Ведь теленка попа убил.

- Не попа, а в лесу.

Поп смотрит, что мало становится скота, убавляется.

Пошел в огород, встал в саду, да и смотрит, когда придет вор скот воровать.


А Ваня пошел, да попа и убил.


Убил попа, принес да на чердак положил, да и говорит:

- Братья, братья, принесли ли что?


- Не принесли ничего.

- А я черта принес.

- Какого ты черта принес? Где он?

- Так на чердаке.

Принес оттуда.

- Поп! Что ты наделал?

Ведь попа ты убил!
Что теперь с нами будет?

- Как попа? Черт это!

Ну, хорошо, братья те успокоились.

Настал вечер, того попа взяли, да и под мост отнесли.


Отнесли под мост.


- А теперь что делать нам?

Он (Ваня) пошел к соседу и говорит:

- Я сегодня был на охоте и черта убил.


Брат и говорит:

- Не слушайте.
Он врет.

Не правильно говорит, нет.


Испугались братья, умные были.

Ну, хорошо, он тогда взял.


Что поделать?


Попадья смотрит ночью уже.

Вот поп, под мостом нашли, умер.


Собирает поминки.


Всех зовет, весь приход.


Нужно всех позвать.


А ему (Ване) и говорят:

- Ваня, ты не ходи попа хоронить.


Если пойдешь, так у нас дверь снимут.


А если дверь заберут, так что мы будем делать?


Ведь замерзнем совсем.


Ну, хорошо, Ваня остался дома.

И теперь не взяли его.


Пошли братья, вместе пошли, чтобы не узнали, что попа убил (Ваня), на похороны.


Пошли туда.


А он взял, дверь с петель снял, на плечи (положил) и пошел туда же, тоже попа поминать.


Пришел туда, а там и говорят:

- Ваня, а что ты с дверью пришел?


А он и говорит:

- Попа убивать так я, а поминать так вы пришли?
Да?

Ну что делать попадье?

Нечего делать, что с глупого возьмешь?


Сел Ваня за стол, поел, выпил.


И все пошли довольные и смеются:

- Вот, - говорит, - попа Ваня убил, а мы поминаем все.