Вот жили старик да старуха...
    
        русский
    
      
        Вот жили старик да старуха. 
 
 Старуха была такая злая, старик ее боялся.
 
 Вот подходит масленица.
 
 Старуха старика ругает: «Иди, поезжай вот в наше Погорелово, привези на масленицу рыбы!».
 
 Старик так и пляшет вокруг нее: «Сейчас, старуха, привезу!».
 
 Старуха и говорит: «Ты мне не только рыбу привези, ты мне привези и воротник для пальто (‘одежды’)!
 
 – «Привезу, привезу, старуха, привезу, только не ругайся!».
 
 Старик запряг лошадь и отправился, взял кнутик, озлился, лошадь стегает и едет. 
 
 Ну вот, приехал в Погорелое [городище]. 
 
 Там купил рыбы, что еще там купил и поехал домой.
 
 Едет домой, а впереди на дороге лежит лиса.
 
 Он обрадовался, говорит: «Вот старухе и воротник.
 
 Теперь старуха не будет меня ругать!».
 
 Лису за ноги бросил (‘фурнул’) на сани, а сам сел, значит, сидит в санях.
 
 Едет и все думает: «Ну и хороший же старухе будет воротник!
 
 И рыбу везу, и воротник!».
 
 А назад не смотрит.
 
 А лиса без заботы давай себе по одной рыбке выкидывать.
 
 Кидает и кидает – все до единой и повыкидала, спрыгнула и убежала.
 
 А старик (бывают же ведь старые дураки) не оглядывается назад: что, мол, я везу.
 
 Приехал домой – ничего нет: ни рыбы, ни воротника!
 
 Старуха давай его еще пуще (‘тошней’) ругать.
 
 А лиса собрала рыбешки, сидит и ест себе без заботы. 
 
 Откуда ни возьмись – волк!
 
 – «Э-эх, сватьюшка ты сватья!
 
 Где ты рыбу взяла?
 
 Дай-ка рыбку!».
 
 – «Смотри, какой ты умник!
 
 Иди лови!».
 
 – «Да где ты поймала?».
 
 – «Вот на рекеб иди лови!».
 
 – «Да как ты поймала?».
 
 – «Да так: в прорубь хвост опустила на ночь да ночь просидела, вот сколько рыбы поймала!».
 
 А у волка хватает ума ведь! 
 
 Пришёл к проруби и сел, хвост опустил [в прорубь] и сидит.
 
 Хвост и примерз.
 
 Дернет хвост – мало рыбы.
 
 Еще немножко посидит.
 
 Еще немножко посидит – дернет: не может выдернуть.
 
 «Но [думает] еще немножко посижу, пусть больше [пристанет к хвосту рыбы]».
 
 Сидел, сидел – хвост у него совсем примерз [пока сидел до утра]. 
 
 Утром идут женщины за водой, и давай [волка] «полоскать» коромыслами.
 
 Колотили, колотили, он бился, бился, дернул хвост – хвост и оставил в реке.
 
 Идет в деревню. 
 
 Идет в деревню, а [ему навстречу] идет лиса.
 
 «А, лиса, что делаешь?».
 
 Лиса видит, что плохо дело (‘плохое в руки’).
 
 Там к хозяйке сунулась куда-то (где-то там у хозяйки квашня была), в тесто вся измазалась да сидит у дороги, плачет.
 
 Идет волк.
 
 Волку уже и жаль стало лису: «Сватьюшка ты сватьюшка, где ты так запачкалась (‘откуда ты такой сделалась’)?».
 
 – «Вот где запачкалась.
 
 Вот били так били, вот какой меня сделали!..
 
 А ты что делал?».
 
 – «И меня еле живым оставили!
 
 Ну, раз тебя так побили, сватья, садись мне на спину, я тебя повезу куда-нибудь...».
 
 Лиса села на волка верхом, схватилась за шею, волк ее и понес. 
 
 А она сзади сидит и поет: «Э-эх, битый небитого везет, битый небитого везет!».
 
 Волк и говорит: «Что ты поешь, сватьюшка?». 
 
 – «Пою, что: «битый битого везет – битый битого везет!"».
 
 Вот [лиса] и обманула волка.