Сын вдовы
русский
Вот добро-хорошо, жила когда-то вдова, и у нее был сын. Они были бедны – откуда же вдове добра взять! Вырастила она парня до полного возраста. Устроили как-то у царя бал. Царь даст дочь в жены тому, кто сделает такую хитрую вещь, чтобы на земле подобной не было. Народ собрался туда на царский бал кто чем хвастаться. Парень этот тоже просится у матери туда, на царский бал, хвастаться, говорит:
– Маменька, благослови, пойду к царю хвастаться!
Мать говорит:
– Не ходи, сын мой, только голову потеряешь, ничего у тебя не выйдет.
Ну вот, добро-хорошо, сын говорит:
– Отпускай либо нет, а все же пойду!
Мать зажгла свечу, и оба стали молиться. Парень три раза поклонился богу и три раза матери. Ну вот, пошел он туда на царский бал. Там кто чем хвастается. Один говорит, что пароход сделаю, другой говорит – корабль, третий – лодку: всем хотелось бы цареву дочь в жены получить, но ничье хвастовство царю не понравилось. Ну вот, добро-хорошо, сын вдовы спрашивает царя:
– Можно и мне похвастаться?
Царь говорит:
– Можно, для этого ведь и бал устроен.
Ну вот, добро-хорошо, он и стал хвастаться, говорит:
– Я сделаю такую лодку, которая и по воде пойдет, и по земле.
Царь думает, что такой хитрости еще не слыхано, не видано. Потом царь спрашивает у него:
– А как скоро ты сможешь сделать, большой ли нужен срок?
Он в ответ спрашивает:
– А какой срок вы дадите?
Царь говорит:
– Дадим три месяца сроку, за это время надо сделать лодку.
Царь дал ему срок три месяца, а он в ответ похвастался, говорит:
– Мне трех месяцев срока не надо, я сделаю за трое суток!
Он похвастался и пошел домой, а его имя записали, что такой-то и такой-то человек взял такой-то срок.
Ну вот, добро-хорошо, приходит он домой. Мать спрашивает:
– Что, сын мой, на балу слышно было?
А он отвечает матери, говорит:
– Мое имя теперь, маменька, в книгу записали. Я похвастался царю, что сделаю такую лодку, которая одинаково идет по воде и по земле.
Мать говорит:
– Кажется, сын мой, потеряешь ты голову.
– Ничего, маменька, накорми, напои и благослови делать лодку.
Мать накормила, напоила, зажгла свечу, и сын три раза поклонился богу и три раза матери. Потом надел кафтан из грубого холста, подпоясался широким ремнем, за ремень [сунул] топор, на голову – широкополую шляпу и пошел в лес делать лодку. Вот, добро-хорошо, пришел он в лес. Нашел огромную сосну и начал топором рубить. Рубил, рубил, и свалилась сосна. Он топором делает метки, прикидывает, какой длины надо сделать [лодку]. Подошел тут к нему старый старик, с ивовой правилкой в руках, спрашивает:
– Что, сын мой, делаешь?
Сын вдовы говорит:
– Лодку, дяденька, делаю: похвастался королю, что сделаю такую лодку, которая и по воде, и по земле одинаково бы шла.
– Возьмешь ли, сын мой, меня на поденщину?
– Ой, дяденька, если бы ты согласился, так хорошо бы было!
Стали делать, старик и спрашивает у него:
– Какой длины сделаем [лодку]?
– А какую, дяденька, сделаешь, такая и будет хороша, – говорит сын вдовы.
(Уже ему дал полную волю).
Старик начал правилкой мерять. Три с половиной правилки отмерил и спрашивает:
– Хватит ли теперь длины?
– А какую, дяденька, сделаешь, такая и будет хороша.
Потом старик отмерял ширины две правилки с половиной и опять спросил:
– Хватит ли тут ширины?
– А какую, дяденька, сделаешь, такая и будет хороша.
Лодку ту они сделали, и старик спрашивает у сына вдовы:
– К царю свататься едешь, а есть ли у тебя денег сколько-нибудь?
(В старину, смотри, при сватовстве надо было на стол деньги класть).
Он отвечает:
– Нет, дяденька, ни копейки.
Потом старик дал ему кожаную мошну и говорит:
– На, сын мой, кошелек, здесь и денег нет, а никогда деньги не кончаются.
Поехали они на этой лодке по лесу, на дорогу выбираться. Старик дает советы парню, показывает, как надо ехать по земле, как по, воде. Выбрались на дорогу. Старик спрашивает у него:
– Есть [у тебя] родичи, кого с собой свататься взять?
Он говорит:
– Нет никого, один я.
Старик советует ему, говорит:
– Нет, так никого не проси, а кто сам попросится, того и возьми.
Потом они попрощались со стариком, и парень поехал дальше один. Едет, едет, смотрит – мужик по дороге идет. Крикнул [парень]:
– Посторонись, посторонись, лодка на тебя наедет!
Подъехал он к мужику, поздоровался. Мужик спрашивает:
– Куда, брат, едешь на такой лодке? Не слыхал и не видал я такой.
Он говорит:
– Еду к царю свататься.
– Возьми, брат, и меня свататься!
Он ответил:
– Садись в лодку.
Ну вот, добро-хорошо, мужик в лодку сел, а у мужика одна нога на свободе, а другая назад привязана. Жених спросил:
– Почему, дядя, у тебя одна нога привязана?
И он ответил:
– Мала, сын мой, земля, чтобы мне на двух ногах ходить.
Вот они едут вперед по дороге. Едут, едут, смотрят – по дороге мужик идет. Парень крикнул:
– Посторонись, посторонись, дядя, лодка на тебя наедет!
(Вот и дружки у него появились, ведь свадьбы без дружек не справить! И годные дружки будут).
Подъехал он, мужик, и спрашивает:
– Куда, сын мой, едешь? Такой лодки не слыхал и не видал.
– Еду к королю свататься.
– Не возьмешь ли, брат, и меня?
– Садись, – позвал парень.
Мужик в лодку поднялся, а у него на одном глазу ремень, другой глаз открыт. Парень спрашивает:
– Почему, дяденька, у тебя один глаз завязан?
Он ответил:
– Мала, сын мой, земля, чтобы мне двумя глазами смотреть.
Едут, едут, смотрят – опять по дороге мужик идет. Парень крикнул:
– Посторонись, дяденька, лодка на тебя наедет!
Подъехал к нему, поздоровались.
– Куда, братья, едете? Такой лодки не слыхал, не видал.
– Едем к царю свататься.
– Возьмите, братья, и меня!
– Иди, – позвал парень.
Сел мужик в лодку, а у него половина рта закрыта ремнем. Жених спрашивает:
– Почему, дяденька, у тебя половина рта закрыта?
Мужик ответил ему:
– Мало, сын мой, мало на свете места, чтобы мне во весь рот говорить.
Путь по суше кончился, и лодка зашла в реку. Ну вот, добро-хорошо, мужик на берегу реки лежит, заснул и язык через реку перебросил. Парень крикнул:
– Убери, дяденька, язык, смотри, лодка на язык наедет!
Мужик это услышал, язык убрал в рот и встал. Подъехал парень, поздоровался. Мужик спрашивает:
– Куда, братья, едете? Такой лодки я не видал и не слыхал.
– Едем к царю свататься.
– Возьмите, братья, и меня!
– Иди, – зовет парень.
(Смотри, какие дружки собираются)!
Мужик в лодку поднимается, а парень и спрашивает:
– Почему, дяденька, у тебя язык поперек реки был?
– В жаркий день заснул, и язык поперек реки оказался. (Вот дружки к царю свататься едут)! [Сам рассказчик посмеивается, говорит: "Даже удивительно"]!
Поехали дальше. Ехали, ехали, [видят]: мужик воду из реки пьет и все устье реки себе в рот забрал. Ну вот, хорошо, подъезжает он [сын вдовы] туда и кричит:
– Закрой, дяденька, рот, смотри, лодка в рот заедет!
(Это очень хорошая сказка, если бы в один присест рассказать. Даже сердце подмывает, как начну рассказывать).
А мужик отвечает:
– Ах, в жаркий день очень пить захотелось, всю реку в рот пришлось взять.
Подъехали поближе, поздоровались:
– Куда, братья, едете? Такой лодки я не видел и не слыхал.
– Едем к царю свататься.
– Возьмите, братцы, и меня!
– Садись, – говорит парень.
Вот, добро-хорошо, путь кончился, и они заехали во двор царева дворца. Зашли во дворец. Девушка подскочила к окну посмотреть, в хорошей ли одежде родичи [жениха], а сам жених, когда приходил хвастаться, был в очень плохой одежде. Посмотрела в окно – а на всех сватах рвань рвани рванее, лохмотья на лохмотьях висят, один хуже другого.
(Хоть и висят лохмотья, но укоротятся, пока от этих сватов отделаетесь)!
Она отпрянула от окна, больше не смотрит даже. Ну добро-хорошо, пришлось их встретить, раз [сын вдовы] обещание выполнил. Встретили и начали их угощать, как всегда сватов. Вина им несут, кормят, поят как следует. Ну вот, добро-хорошо, сосватали они (цареву дочь), и надо свадьбу справлять. Кончили угощаться, и пришло время деньги на стол класть:
– Ну, – у царя жених спрашивает, – надо ли еще деньги на стол выложить?
– Как хочешь, а у царя денег хватит, – говорит царь.
– Коли закон такой, то надо класть, – говорит жених.
Он взял, достал из кармана ту пустую мошну и стал трясти над столом. Раскрыл мошну и высыпал из нее кучу золотых, высотою с шапку. (Хоть кафтан и рваный, а золото было)! Потом спрашивает у царя:
– Еще насыпать денег или хватит?
Царь останавливает:
– Хватит уже, хватит, у царя денег достаточно!
Ну вот, добро-хорошо, никак не избавиться, надо свадьбу справлять. Начали [к свадьбе готовиться] и думают: не по нраву, хотелось бы их погубить. Царь спрашивает у сватов:
– Не хочется ли вам в бане попариться после дороги?
Жених говорит:
– Не плохо бы было.
Ну, они чугунную баню целые сутки топят, уже дрова подкладывать невозможно зайти. Дали знать, чтобы сваты в баню шли. Жених говорит тому мужику, у которого язык был перекинут через реку:
– Иди, Длинный язык, посмотри баню, можно ли идти – может обманывают.
Ну вот, добро-хорошо, Длинный язык пошел баню посмотреть. Открыл дверь, а в бане стены, что ягодки красные, и близко подойти нельзя. Он вытянул язык до другой стены и выдохнул – стены покрылись инеем: как будто баня и в прошлом году не топилась, не только что в этом году. Он вернулся обратно и говорит:
– Кто бы ни приехал в чужую страну, так каждого сумеют обмануть. Баня с прошлого года не топилась – даже стены покрылись инеем.
От царя ходили смотреть, правда ли это. Пришли – правда, так и есть. Вот добро-хорошо! Они ночь тут спят. На вторые сутки царь велел топить медную баню. Опять истопили, приготовили, не могли больше зайти, чтобы дров подложить, такая жара. Говорят:
– Идите теперь, сваты, в баню, баня готова!
Опять жених приказал:
– Иди, Длинный язык, посмотри, можно ли в баню идти.
Идет Длинный язык баню смотреть, видит – опять, как ягодка, красная, даже близко подойти нельзя. Он опять язык высунул до другой стены, опять стены инеем покрылись. Приходит обратно к другим, говорит:
– Кто бы ни приехал в чужую землю, всех обманывают, вторые сутки подряд, – баня с прошлого года не топилась.
Пошли посмотрели – правда, стены инеем покрылись. Пришлось им на третьи сутки остаться, не могут в бане попариться, и свадьбу не справляют. Третьи сутки топили серебряную баню. Уже не могут зайти, чтобы дров подложить – такая жара. Приходят домой, говорят:
– Идите, сваты, в баню, баня готова!
Жених опять говорит Длинному языку:
– Иди, Длинный язык, посмотри баню.
Длинный язык идет смотреть, открывает дверь, а стены, что ягодки, красные. Он опять язык вытянул до другой стены, и опять стены инеем покрылись. Приходит обратно к своим и говорит:
– Кто бы ни приехал в чужую страну, так каждого третьи сутки подряд обманывают!
Царь смотрит, что никак нельзя отделаться от этих людей. И опять что-то придумывает, свадьбу не справляет.
– Вот, – говорит царь, – нельзя нам еще свадьбу справлять, тем паче царскую свадьбу. Нам надо достать графин живой воды!
Жених спрашивает у него:
– А где нам ее достать?
Царь дает совет сватам:
– В таком-то и таком-то городе, за двумя морями, есть такая вода.
– А скоро ли надо принести? – спрашивает жених.
– Трое суток дам сроку, – говорит царь.
А жених отвечает:
– Если за сутки не принесут, так и за трое не принесут!
(Никак не поддаются, вот на каких напали)! Жених приказал мужику, у которого нога была привязана:
– Развяжи ногу и иди сходи. Купи графин живой воды и возвращайся обратно!
Мужик ногу развязал, шагнул раз – море перешел, шагнул второй раз – второе море перешел, и вот уже в городе. Оказался он на пристани. Там девушка в жемчугах, купцова дочь, которая живую воду продавала, как раз умывалась. Они тут разговорились. Другие у царя ждут, время проходит, а они, парень и девушка, там, на пристани, все беседуют. Тогда жених говорит тому мужику, у которого глаз завязан:
– Открой глаз, посмотри, где ушедший за водой.
Тот глаз развязал, посмотрел и говорит:
– За двумя морями, на пристани разговаривает себе с купцовой дочерью, а в город даже еще не ходил.
Тогда жених говорит тому, у кого половина рта завязана:
– Развяжи рот и позови ушедшего за водой!
Тот развязал рот и крикнул – гаркнул, что полчаса царев дворец дрожал. Ушедший за водой услышал крик, быстренько взял воду, шагнул раз – море перешел, шагнул второй раз – второе перешел и вернулся.
Теперь задания все выполнены, никак нельзя избежать свадьбы. Ну, стали они к свадьбе приготовляться. Царь стал толковать и впервые назвал сына вдовы зятем. Говорит:
– Зять и сваты, сколько вина для свадьбы приготовить? Других запасов хватит у царя, уже и не считаемся.
Зять и сваты ответили:
– Это твое дело, сколько приготовишь, то и хорошо будет.
Царь говорит:
– У меня сынов много, которых надо напоить.
(Про солдат, видишь, говорит).
– Много сыновей, так приготовь, сколько хочешь, нам все хорошо.
Царь ответил:
– Много ли мало ли, а пятьдесят сороковых [бочек] надо вина.
Жених ему ответил:
– Да что пятьдесят сороковых, ни твоим сыновьям, ни нам, сватам, не будет досыта!
(Ни в чем не уступит!)
Царь у жениха спрашивает:
– А сколько, по-вашему, надо?
– По нам, мало-мало, а пятьсот сороковых надо бы.
Начали вино собирать по лавкам, складам и все вино собрали. Вино установили наверху, а книзу желоб провели. По желобу вино течет вниз, каждый пусть пьет, сколько хочет – умрет так умрет, суда никакого не будет. Царь говорит:
– Ну, теперь зять и сваты, вино приготовлено, надо начать свадьбу справлять.
– А перед свадьбой надо попробовать, каково вино, – говорит зять.
Вот, добро-хорошо, посылает он того мужика, у которого река во рту умещалась:
– Иди попробуй, каково вино.
Мужик тот пошел вино пробовать. Он взял конец желоба в рот, и пустили вино течь. Вот, добро-хорошо, стал он вино пить, а из желоба мало вина течет. Он по желобу кулаком бьет:
– Лейте вино, лейте вино!
Из одной бочки вылили, из другой бочки вылили, уже из десяти бочек вылили. Солдаты, что вино сливали, все в поту, бочки к желобу прикатывают, а он все кулаком по желобу бьет: "Лейте вино"! Лили, лили, стали смотреть, так с вином только пятьдесят бочек осталось, а пустых бочек вдоль всей стены четыреста с половиной. Солдаты закричали:
– Нет больше вина!
А мужик тот говорит:
– Всего-то вина на царевой свадьбе: ни охмелеть, ни развеселиться не пришлось!
Долгонько он вино пил, и жених пошел уже узнавать. Мужик уже навстречу шел. Жених спрашивает:
– Хорошо ли вино?
– Не знаю, хорошее или плохое, но мне крикнули: нет вина!
Пошли они к царю и говорят:
– Давай свадьбу дальше играть.
Свадьбу справили, и молодые спать пошли, а дружки и остальной народ кто куда разошлись.
Стали жить, сваты были в лохмотьях, и жених вроде нехорош был, а стали жить, так царевой дочери понравился жених, и стал он ей люб. Стали очень хорошо, дружно жить. Жене хоть и люб, а царю не люб: он все еще думает, как бы погубить [его]. Собрались утром чай пить, а царь заводит разговор:
– Вот, – говорит, зять, ты к нам очень бедный пришел. Вот, – говорит, – там за морем есть такой город: кто там хоть немного послужит, может взять добра, сколько хочет.
Пошли они с женой спать, а им жалко друг с другом расставаться, толкуют между собой:
– Вот, – говорит жена, – отец тебя не за добром посылает, а хочет тебя погубить. По пути к тому городу, на середине моря есть остров, а на том острове живут летучие змеи, они жалят всех, кто туда идет, никто оттуда еще не возвращался.
Потом она еще дает советы мужу:
– Раз ему [царю] охота тебя погубить и он второй раз заговорит об этом, то ты попроси полк солдат, корабль и лодку, на корму пороху запас и всякого припасу на год – пусть и ему [царю] будет изъян. Может, его душа будет довольна. Как доплывешь по морю до змеев и змеи как начнут летать и клевать, ты бросайся в лодку, спичку чиркни, в порох спичку брось и сам прыгай в море. Ты ведь правый, и тебя огонь не сожжет и вода не утопит!
Ну вот, добро-хорошо, они ночь переспали, и наступает утром время чаепития. Собираются на чай, а царь опять и заводит разговор:
– Вот, зять, пришел ты к нам совсем бедный, а можно бы за морем в городе достать какого угодно товару, только надо немного послужить.
Те сутки прожили. Они с женой совсем не спят, все толкуют и плачут, так им жалко друг с другом расставаться. На другой день идут чай пить, а уже надо собираться ехать. Зять тот и говорит царю:
– Чтоб туда ехать, мне нужен корабль, полк солдат, всякого припасу на год и пороху.
Царь с радостью все ему дает, ничего не жалко, только бы убрался [зять]. Все наготове, а зять только сидит. (Вроде как я здесь).
И отправляется он в море. Едут по морю и уже приближаются к острову, где змеи живут. Стали подплывать к острову, и он взял для себя еды, прыгнул в лодку и бросил зажженную спичку в корабль. Корабль поплыл дальше, а он в лодке остался. Как черная туча, бросились змеи на корабль, и в тот миг, как зажегся, взорвался порох, которые-то змеи сгорели, которые-то утонули в воде. (Путный мужик, как отправился в море, так еще и другим дорогу очистил).
Он дальше плывет, плывет – нет ни корабля и ничего. Плыл, плыл и попал в тот самый город, куда ему надо было ехать. Добро-хорошо, приехал он в тот город и ходит, смотрит, худа на ночь податься. (Ровно как я в этот город приехал). Попал в дом очень богатого купца: очень большая торговля у того купца, сам счету не знает. Попросился он к купцу на ночлег. Пустили его на ночь и очень хорошо угощают, кормят, поят. Хозяин начинает расспрашивать:
– Как ты, чужестранец, попал сюда?
– Пойдешь, так и попадешь, – отвечает он.
Хозяин спрашивает у него:
– А на какое ты дело пригоден?
– На какое дело надо, на такое и пригоден, любое дело справлю.
Хозяин говорит:
– Нам как раз такой человек нужен, я бы тебя поставил приказчиком.
– Могу, – говорит царев зять.
– Ради одной и двух недель, – говорит хозяин, – мне не хотелось бы нанимать. Прослужил бы у нас хоть по меньшей мере год.
Он ответил хозяину:
– Хозяин, если понравимся друг другу, то, может, и два года будем вместе.
(Ого, этот человек хоть и беден, но толковый был)!
Договорились на год, и он стал служить в лавке приказчиком. Торгует он в лавке очень честно, бойко и весело – сколько четверо приказчиков наторгуют, он один наторгует. (Веселых людей и в старину народ любил).
Ну вот, год он торговал, и вышел срок. Содержание ему готовое, вина не пьет и ни на что другое не берет у хозяина денег. Очень он хозяину по душе пришелся. Хозяин с ним разговорился, говорит:
– Может, еще год пробудешь?
Он не возражает, говорит:
– Если я тебе, хозяин, по нраву, то пробуду еще год.
На второй год хозяин уже всю казну ему доверил и стал уже посылать его в другие страны закупать товар, что только потребуется. Он съездит и возвращается, отчитывается за все честно, ничего плохого не допускает. Так прослужил он второй год. Вышел срок, и хозяин опять начал с ним говорить:
– Будешь ли еще третий год служить? Если останешься на третий год, то отдам тебе и дом, и лавки.
Уже ему и скучновато, и жена все на уме, но все же остался на третий год. А хозяину говорит:
– Не надо мне ни дома, ни имущества, я по-прежнему прослужу третий год.
И третий год он прослужил по-прежнему, торговал товаром за четверых приказчиков. Настал тот день, срок кончился, и захотелось ему поехать домой. Хозяин опять стал разговаривать, говорит:
– Все возьми себе, а если время для тебя здесь проходит незаметно, то останься еще.
Он говорит:
– Не могу больше остаться, у меня жена, надо ехать. А добро, если я сколько-нибудь заработал, перед отъездом отдашь.
Ну вот, добро-хорошо, стал собираться он домой, хозяин отпускает. Хозяин говорит:
– Во-первых, – говорит, – дам я тебе корабль, какого не видали и не слыхали в том государстве. А каким товаров нагрузим? – спрашивает у него хозяин.
(Заработки не пустяковые, даром что три года служил)!
Он отвечает:
– А чего не жалко, хозяин, тем и нагружай.
Хозяин говорит:
– Если мне волю дашь да если сгодится товар, так я нагружу шкурками выдр.
Ему это по душе пришлось. Нагрузили корабль шкурками выдр. Дал шкиперов в путь. И дал им денег, говорит:
– Смотрите, чтобы у него ничего не брали, а обратно возвращайтесь как-нибудь с помощью денег.
Поехали они и добрались до своего государства, до своей пристани. Смотрят оттуда – идет иностранный корабль, с иностранными флагами. Думают: хоть бы не с войной шел! Ну, раз один корабль, так не с войной идет. Все пошли на берег встречать, и царь с дочерью пошел. Пришли – да ведь это свой, царский зять, в добром здоровье. Он и говорит царю:
– Этот корабль мой и товар мой, иди посмотри, понравятся ли товары?
Царь пошел на корабль, а корабль дополна нагружен шкурками выдр. Царь говорит:
– Молодец, зять, – этот корабль и шкурки стоят половины нашего царства!
Вот добро-хорошо, царь принял зятя и его провожатых и пригласил всех в гости. Провожатые погостили сутки, хотели бы уехать, да царь не отпускает, трое суток гостили. Трое суток погостили провожатые и поехали домой. А сын вдовы остался с женой жить. Раньше жили согласно, а, побывши в разлуке, стали жить еще согласнее. И царю зять стал люб.
Я там по пристани ходил, смотрел корабль и шкурки, и мне отрезали кусок шкурки, сделал из нее кисет. Он и сейчас у меня есть.