[Младший брат]
русский
Жили раньше старик да старуха, у них было три сына. Старик да старуха умерли, сыновья остались. Младший сын был умнее других, он все к другим пристает, к старшим братьям. Братья думают: "Убежим от него, пусть останется один". Да украдкой от того брата наложили в мешок еды и одежды, чтобы ночью убежать. Приготовили все, так он и залез в мешок, снял подорожники и одежду, а сам сел в мешок. Ночью отправились, мешок взвалили на спину и бегут, бегут.
– Давай поотдохнем, теперь уж не догонит.
Когда сели, он и подал голос:
– Не оставьте меня!
– Ох, мошенник, уже следом бежит!
Братья опять бежать. Снова как стали отдыхать, он опять и подает голос:
– Не оставьте, я тоже иду!
– Ох, негодный, кажется, догонит. Побежим!
Ну, бегут опять, опять устали, опять стали отдыхать. Он выходит из мешка, говорит:
– Я тут, братцы, я не отстал!
Встретился им дом. Зашли в дом. В доме три девушки. Спрашивают [братья], есть ли в этом доме еще кто-нибудь.
– Есть у нас мать; – говорят, – но она в лесу.
Пришла старуха домой.
– Я, – говорит, – теперь вас убью.
А младший из братьев говорит:
– Зачем ты нас будешь убивать, когда мы такие худые? Поставь на откорм, потом убьешь.
И запирает [старуха их] в подполье, кормит месяц самым лучшим. Говорит:
– Отрежь кусок от твоей, икры, уже ли [так!] вы разжирели.
Младший брат отрезал кусок гнилого, очень трухлявого бревна.
Говорит:
– Вот, попробуй.
– Еще не разжирели, – говорит, – надо еще второй месяц откармливать.
Опять кормит самым лучшим, опять через месяц спрашивает:
– Теперь уже готовы? – Отрежь от икры.
Опять отрезал кусок гнилушки. Попробовала опять старуха и говорит:
– Еще не готовы, плохое еще мясо, надо еще откармливать.
Да и откармливает еще месяц. Парень отрезает кусок смолистого сучка, говорит:
– Попробуй-ка теперь.
Старуха попробовала:
– Теперь, – говорит, – готовы, теперь надо взять одного на жаркое.
Говорит дочери:
– Я когда пойду в лес, натопи печь очень жарко, – говорит, – и посади старшего брата жариться, я когда из лесу приду, то съем жаркое.
Дочь натопила жарко печь. Говорит:
– Ну, выходи, старший брат, я посажу тебя в печь.
Тот там заплакал, что надо идти на съедение старухе. Говорит этот младший брат:
– Дай-ка я пойду, ты останься здесь.
И пришел младший брат в избу, говорит девушке:
– Посади-ка меня а печь.
Девушка стала его в печь сажать. Он стал на лопату во весь рост. Девушка говорит:
– Не так, садись хорошенько.
Ну, он стал на колени. Говорит [девушка]:
– Не так, становись получше.
Девушка рассердилась, а он говорит:
– Покажи-ка, как надо становиться. Я не сумею, если не покажешь.
– Я покажу, – девушка говорит.
Девушка легла навзничь на лопату:
– Так, – говорит, – ложись.
Парень толкнул девушку на лопате в печь и сам ушел в подполье.
Ну, старуха пришла вечером из лесу и взяла жаркое из печи и стала есть. Говорит, что "ой, как вкусно"!
А он в подполье скачет:
– Своей дочери ягодицы, своей дочери ягодицы!
Братья говорят:
– Молчи ты, не говора ничего.
Пошла [старуха] на второй день опять в лес. Говорит:
– Второго брата надо изжарить к моему приходу.
Ну, опять дочь [вторая] натопила печь и говорит:
– Пусть теперь выходит средний брат.
Тот опять собирается с плачем. Младший брат говорит:
– Оставайся здесь, я пойду.
Да и пошел опять. То так, то этак становится на лопату.
Девушка говорит:
– Становись хорошенько, я не могу тебя в печь посадить, когда ты плохо становишься.
– Покажи, – говорит, – ĸаĸ надо становиться.
Девушка как стала показывать, он опять ее и сунул в печь и сам ушел в подполье. Опять как старуха пришла из лесу, то опять и съела [жаркое]!
– А вой-вой, какое вкусное жаркое!
Он скачет в подполье:
– Своей дочери ягодицы, своей дочери ягодицы!
Другие братья говорят:
– Молчи ты, не говори ничего.
Опять [старуха] пошла в лес, говорит третьей дочери:
– Изжарь последнего мальчика.
Ну, девушка натопила печь и говорит:
– Ну, выходи-ка оттуда последний, я посажу тебя в печь.
Опять и становится этот младший брат на лопату во весь рост да по-всякому не по-годному. Девушка говорит:
– Становись хорошенько!
– А ты мне покажи!
Девушка опять как стала, показывать – он и последнюю в печку. Ну, старуха пришла из лесу да и съела последнюю дочь, и вышли братья из подполья, а младший брат схватил старуху и разорвал на две части и говорит братьям:
– Идите домой, я после приду.
Взял половинку старухи на спину и идет домой. Встретилась лесная избушка разбойников. Он поднялся на крышу избушки. Разбойники пришли и разложили все, что награбили за день денег и одежды, очень много всего. И поставили на огонь похлебку вариться, голодные были. Он и стал в дымоход мочиться в ту похлебку.
– Вот хорошо, вот и вода для похлебки [разбойники говорят].
Да, и стал какать через дымоход. Говорят:
– Вот и гуща, еще бы приправы немного.
Ну, он стал запихивать в дымоход половинку туда в избу, а разбойники испугались и давай удирать. Он собрал деньги и одежду, взвалил на спину, и пошел домой, и говорит:
– У вас не хватило ума раздобыть денег и одежды, с пустыми руками вернулись!
Опять стали вместе жить. Такой длины и сказка.