Algiättö jo, sulavad (i) susiedaizedi
        
        
        карельский: ливвиковское наречие
                
Ведлозерский
                
      
             Algiättö jo, sulavad (i) susiedaizedi,
 dai helied (i) heimokundaized (i),
 minun kallehele armoizele pangoadi
 sadois kiloizize kivyizii painoizikse. 
 Pangoa lučče paivun (i) lehtyözii
 painoizikse kallehele (n) armoizele jo. 
 Elgiä... Jättäkkiä jo kallehele n armoizele
 hod kudžoinkujoizen moized (i) kujoized (i). 
 Eigö voi kalliz armoizeni hod vie tulla
 kukkizien kurizettomilen (i) aigaizile,
 hod (i) kanoin (i) koakattamattomile aigaizile
 hod nämile ihalille itkaloil ilmaizile. 
 Eigo voiz vie kalliz armoizeni hod
 syvih unoizih uinottua hod unizi n ozutellakseh. 
 Emmohäi minul händy nygöi rodei, ni kallistu (n) armostu vit,
 ni levielöiz dorogaiziz ni liehumaz. 
 Emmogo roih nämile ihaloil ilmaizilani
 kudžoin kujoizii myöten ni kulgemah. 
 Anna hot syvih unuizih uinottuazi
 unizin ozutteleh kalliz armoizenini. 
 (Nyt sih lopeh).   
      
            
 
                       
            
            
            
        [На кладбище, на могиле отца]
    
        русский
    
      
        Ласковые соседушки и ясные родственнички,
 не ложите-ка на моего дорогого милостивого
 в сотни килограммов весом камушки. 
 Положите лучше ивовые листочки
 сверху на моего дорогого милостивого. 
 Оставьте-ка для дорогого милостивогого
 проулочки шириной хоть с муравьиные тропочки. 
 Не сможет ли прийти мой дорогой милостивый
 хоть до пения петухов,
 хоть в то время, пока куры не квохчут?
 Может, пришел бы на этот чудесный свет. 
 Не смог ли бы еще, мой дорогой милостивый,
 показаться хоть во сне, как засну крепким сном. 
 Теперь ведь не будет у меня его, дорогого милостивого,
 не вернется по широкой дороженьке. 
 И не будем больше [с ним] на этом чудесном свете
 по муравьиным тропочкам ходить. 
 Пусть хоть покажется во сне, мой дорогой милостивый,
 когда засну крепким сном. 
 (Вот на этом кончается).